В 15 минутах езды от Иркутска в поселке Марково уже три с половиной года существует квартал Рамзана Кадырова. Решение о присвоении этому кварталу имени главы Чеченской Республики было принято местным муниципалитетом в 2014 году без проведения поселкового референдума и с нарушением федерального законодательства, которое прямо указывает о приоритетно посмертном присвоении объектам имен выдающихся граждан.
Когда три года назад в Иркутске появился квартал Р. A. Кадырова, даже подконтрольная ему ЧГТРК "Грозный" деликатно процитировала сообщение ТАСС: "Вопрос о присвоении имени политика новому кварталу на обсуждение с местной общественностью не выносился".
Юридические права на квартал Р. А. Кадырова – почти 2 гектара земли для индивидуального жилищного строительства – принадлежат частному лицу Е. В. Абубакаровой. Квартал, зажатый между гигантскими трубами ТЭЦ и колонией строгого режима, представляет собой незаконченную стройку. Из запланированных к сдаче в 2017 году пяти малоквартирных блок-секций построены лишь две. На сайте застройщика дата сдачи объектов перенесена на 2018 год.
Не один отец сломает голову в попытках объяснить своему отпрыску, что делает в Сибири, за 6 тысяч верст от Чечни, квартал одиозного регионального барона начала 21-го столетия
В 2014 году появление "кадыровленда" в Иркутске, кажется, и не заметили. Иркутяне, как и вся страна, были захвачены событиями в Крыму и Донбассе. Думаю, что если бы этот участок промышленной зоны назвали именем Ким Чен Ына, это тоже восприняли бы как "помещичье" чудачество. О сибирском "кадыровленде" заговорили летом 2016-го на фоне появления моста имени Ахмата Кадырова в Питере. Тогда и в Иркутске обратили внимание на то, что в поселке Марково уже привинтили таблички с именем Рамзана Кадырова. Заговорили о том, что появление квартала имени главы Чеченской Республики несколько диссонирует с последними дискуссиями о возвращении в лоно городской топонимики благозвучных Баснинских, Амурских и Иерусалимских улиц. Появилась даже открытая петиция против возникновения в Иркутске "кадыровленда". Подписывающие ее граждане Иркутска подчеркивали, что "чеченский нейминг" в Сибири парадоксален, и даже в фантастическом сюжете невозможно представить, что невероятным образом заимевший заслуги перед Чечней иркутский губернатор Левченко был бы при жизни увековечен, например, в Ханкале. Говорили и о том, что топографическая новация вообще-то противоречит российскому законодательству, в частности, Федеральному закону "О наименованиях географических объектов" (№152-ФЗ, 18 декабря 1997 года).
Но тут же в соцсетях появились и защитники "кадыровленда": "Кадыров, – писал один из участников дискуссии в соцсетях, – на вас действует как "красная тряпка". Там построено-то полкоттеджа, а крику уже на весь город. У этих людей есть право так назвать свой квартал, и очень хорошо, что это сделано при жизни данного человека".
Сама застройщица квартала Елена Абубакарова объяснила свой выбор названия для поселка так: "Населению Иркутской области хочется показать и доказать красоту жития в Чеченской Республике. Донести до широкого круга порядки, национальные особенности, образ жизни в Чеченской Республике – как пример для подражания для жизни всех людей".
В итоге непродолжительных общественных дискуссий открытая петиция против "кадыровленда" не набрала и 600 подписей. Осторожность обывателя, опасающегося отсвечивать своей фамилией, многие связали с присутствием в этой истории пресловутого "чеченского фактора".
В моем частном разговоре с одним из общественников прозвучала и такая мысль: "За квартал Кадырова публично выступать гораздо проще, чем против. Потому что, во-первых, запросто могут окрестить националистом. В Сибири ведь терпимость намного выше, чем в европейской части России". В приватных беседах на тему необычного для Иркутска "нейминга" звучала и тревога по поводу возможного межнационального обострения. У многих в памяти межнациональные столкновения в Сагре, Кондопоге, Демьянове и Пугачеве. И, мол, лучше "не обострять" спорами о том, чье имя будет носить небольшой поселок под Иркутском.
Между тем летопись сибирского "кадыровленда" продолжается. Год назад его основательница попала под исполнительное производство. Против нее было возбуждено уголовное дело. Приставы пришли опечатывать инфраструктуру поселка, которой предпринимательница, по мнению суда, пользуется незаконно. История о том, как Елена Абубакарова тогда чуть не задавила трактором судебных приставов, облетела все иркутские СМИ. И в общем, теперь предельно понятно, почему марковчане искренне побаиваются свою соседку. Несколько месяцев предпринимательнице пришлось тогда "скрываться в лесах" и выкладывать в интернет полные драматизма и весьма недурно смонтированные ролики, взывающие к помощи Рамзана Кадырова. Уже в сентябре 2017 года уголовное деле против Абубакаровой куда-то рассосалось, а сама "мать-основательница" поселка приняла участие в выборах главы муниципального образования "Марковское". Талисманом ее кампании опять стал Рамзан Кадыров, а в поселке поговаривали, что она "избирается на его деньги". Хотя проба нового жанра и не увенчалась политическим успехом, Абубакарова все-таки показала третий результат из шести.
Впрочем, надо признать, что в Иркутске десятилетиями мирно уживается самая причудливая топонимика. Например, неподалеку от квартала Кадырова более века существует Синюшина Гора. По некоторым преданиями, это место связано с разбойником Синюшиным, который отсиживался здесь после налетов на иркутских купцов. А на другом берегу Ангары предместье имени французского революционера Марата соседствует с мемориалом русскому контрреволюционеру Колчаку. Знаменитый сибирский "плавильный котел" как будто выплавляет какой-то отдельный народ, для которого вся эта семантика превращается в набор звуков и теряет первоначальные смыслы. Время таково, что поставить сегодня бездарный памятник царю-извергу легче, чем потом его снести. Хотя бы потому что это тоже варварство. Примерно так же дело обстоит и с топонимией. Лет через пятьдесят (если Иркутск еще не станет полноценным "чайна-тауном") не один отец сломает голову в попытках объяснить своему отпрыску, что делает в Сибири, за 6 тысяч верст от Чечни, квартал одиозного регионального барона начала 21-го столетия.
Игорь Болдырев – журналист и медиаменеджер
Высказанные в рубрике "Мнения" точки зрения могут не совпадать с позицией редакции
