"На опознании мне показали чужое тело"

2 февраля 2018 года в Балашихинский гарнизонный военный суд направлено уголовное дело по обвинению бывшего военнослужащего части 86655-Б (дислоцирована в поселке Новоселье Переславль-Залесского района Ярославской области) Усуба Аджояна в совершении преступлений по статьям "Побои" и "Доведение до самоубийства". В деле фигурируют восемь человек, которых травил Усуб Аджоян. Тело одного из них, Артема Тетерина, нашли в марте 2017 года в пяти минутах ходьбы от военной части. Следствие уверяет, что солдат совершил самоубийство. Но его мать не верит, что сын мог сделать такое, и собирается это доказать.

"Они меня убьют"

Артем родился в городе Могоча Читинской области. После школы поступил в Читинский университет и получил отсрочку от армии. Учился очень хорошо, изучал английский. Его пригласили продолжить учебу в Москве. Поступил в магистратуру, первую сессию сдал на отлично, во время второй пришла повестка.

– Я в шоке, говорю, сынок, ты же отличник, на дневном отделении, на очном, тебя не должны призвать, обратись к юристам, давай я денег вышлю, – вспоминает Ольга Тетерина. – А он: "Мама, не переживай, я разберусь". Потом позвонил и сказал, что юристы говорят: "Все законно". Отговаривала, как могла, он в университете на грант шел, должен был за границу поехать учиться. Но Артем самостоятельный был всегда, решил, значит, решил, да и ребята в вузе его настраивали, что в армию надо сходить.

Сам Артем перед уходом в армию, записал видео, на котором объяснил свое решение пойти служить так: "Сложилось негативное отношение к армии. Многие люди не хотят идти туда именно из-за неуставных взаимоотношений, о которых они слышали в прессе. Мне кажется, что неуставных взаимоотношений в армии никаких нет. И все, что показано в интернете, – это все очень старое видео, и в военных частях давно этого нет".

Ушел в армию Артем 18 июня 2016 года, а в августе мама заподозрила неладное. Сначала Артем позвонил и попросил выслать 2000 рублей, мол, тут собирают на солярку. Ольга выслала. Потом позвонил и говорит: "Мама, они меня убьют, попробуй перевести меня в другую часть". Куда бежать, у кого просить помощи? Ольга начала обзванивать различные комитеты, что нашла в интернете, отовсюду "только пинали", говорит она. Собралась вылетать в часть, но Артем остановил: "Мам, бесполезно, здесь никому ничего не нужно".

Однажды звонков не было две недели. Потом перезвонил, был уже спокойнее, сказал, что все нормально. Вскользь упомянул, что горячей водой за все время в армии помыться еще не удалось, постоянно простывает, за медицинской помощью обратиться не к кому.

По скупым рассказам сына мать поняла, что продолжают вымогать деньги. Например, за посылку, которую она ему отправила, он заплатил 700 рублей, чтобы ее доставили в часть. Позже, когда Ольга приехала в часть, отметила, что почтовое отделение находится в двух шагах.

Последний раз мать разговаривала с сыном в конце октября. Они договорились, что она и брат вылетают к нему.

"Чего вы тут бегаете, ищете?!"

24 октября Ольге сообщили, что ее сын покинул военную часть. И предупредили, приезжать не нужно, есть информация, что он направляется домой, встречайте его там. Но прошла неделя, ни звонков, ни известий. И 3 ноября Ольга вылетела в часть. До сих пор не может себе простить, что не сорвалась сразу.

– Военные меня встретили, я хотела сразу поближе к части устроится, но меня поселили в Ярославле. Это в 25 минутах езды, – рассказывает Ольга Тетерина. – Поначалу везде возили, давали машину, к каким-то девушкам, которые якобы видели Тему, намекали на несчастную любовь, потом по бабушкам-гадалкам. Никаких серьезных поисков организованно не было, ни МЧС, ни полиция его не искали.

После, осмотревшись, Ольга уже сама прочесывала лес вблизи части, разговаривала с людьми в поселке. Обращалась к журналистам на телевидение, к правозащитникам. По местному ярославскому каналу обратилась к сыну со словами: "Сыночка, если ты меня слышишь, я здесь, в селе Новоселье, рядом с твоей частью. Все в поселке знают, где я остановилась, пожалуйста, отзовись или выйди на связь". Но для всех ее сын был скорее дезертиром, чем пострадавшим. Еще там, в Переславле, на телефон Ольге начали поступать звонки с незнакомых номеров. Позвонят, она схватит трубку: "Сынок, сынок" – молчание. Эсэмэски непонятного содержания приходили. Все номера у мамы переписаны, но следователь, который вел дело Артема, почему-то не обратил на это внимания. Сейчас Ольга считает, что, скорее всего, все это было запутывание следов, чтобы она верила, что сын жив и просто где-то прячется. И она верила.

Через месяц бесплодных поисков Ольгу вызвали в штаб округа и поговорили на довольно повышенных тонах: "Чего это вы тут бегаете, ищете?! Мы сами разберемся".

Вскоре в части появилась информация, что Артем якобы направляется в Москву, и мама рванула туда. Но все бесполезно, пришлось вернуться. После Москвы, забрав ежедневник и книжки сына, Ольга уехала домой, в Могочу, ни с чем.

Из дома принялась забрасывать письмами и запросами военные ведомства. Получала лишь отписки. Одна из них – рукописное письмо командира части. В нем сообщалось, что "по факту самовольного оставления части на военнослужащего Артема Тетерина заведено уголовное дело. Что и кто способствовали его уходу – не известно. Последним его видел продавец магазина около 17 часов 30 минут 24 октября 2016 года, у которого Артем приобрел продукты и сигареты. Фактов неуставных отношений в отношении Артема не выявлено. По факту вашего заявления была проведена проверка органами прокуратуры, результаты переданы в Следственный комитет по Ярославской области. На все вопросы можно будет ответить после того, как Артем найдется".

У Артема плохое зрение, в 6 часов вечера уже темно, если он потерял очки, мог заблудиться в лесу, говорила себе Ольга. Это были 4 месяца неведения. Но еще была надежда.

​"Вся одежда была в песке и бурых пятнах"

26 марта 2017 года Ольге позвонили люди, с которыми она познакомилась в Переславле, пока искала сына, и осторожно сказали: "Оля, вроде бы нашли тело Артема, тебе надо срочно выезжать". Положив трубку, Ольга тут же набрала номер части: "Вы ничего не хотите мне сообщить". Ей ответили: "Нет". Сообщение поступило двумя днями позже. И 28 марта Ольга вновь полетела в часть.

Тело Артема было найдено в лесу, слева от КПП, всего в пяти минутах ходьбы от части. Почему это место не осмотрели раньше, непонятно. Ольга точно помнит, что прочесала всю правую сторону, а военные сказали, что проверили левую.

– Я опознала сына лишь по фотографии с места гибели, – рассказывает мать Артема. – В морге мне показали другое тело. Я была не одна, со мной был близкий родственник, и он подтвердил мои слова, это был не Артем. При ознакомлении с материалами дела я попросила показать мне одежду, которая была на сыне в момент произошедшего. Первое, на что обратила внимание, – два одинаковых ремня. Я видела обмундирование солдат, у всех один широкий ремень на бушлат, второй – поуже, для брюк. Вся одежда, вплоть до нательного белья, была в песке, на ней были видны бурые пятна. Но местность, где нашли Артема, болотистая, песка там нет. На мои вопросы мне никто не ответил.

​Тогда Ольга заявила следователю, что собирается заказывать экспертизу ДНК. Но он ответил, что экспертиза и так положена, ее уже заказали.

"Сына убили, а потом стали заметать следы"

Дело о самовольном оставлении части было закрыто, вместе него открыто новое – о побоях и доведении до самоубийства.

Оказалось, в части систематически избивали новобранцев. В материалах дела значится, что "сослуживец Артема Усуб Аджоян совершил доведение Артема Тетерина до самоубийства путем жестокого обращения и систематического унижения человеческого достоинства. Аджоян заставлял Артема выполнять 200 приседаний, выбрил без применения косметических средств и предварительного смачивания снизу вверх полосы вдоль головы, заставлял бегать вокруг казармы и обходить в положении полуприседа плац, наносил удары по голове книгой. В результате Артем Тетерин в промежуток с 24 октября 2016 по 26 марта 2017 года, находясь в лесополосе, примыкающей к войсковой части, покончил жизнь самоубийством".

Более точной даты гибели Артема установлено не было, так как тело было мумифицировано.

– Он не мог этого сделать сам, – говорит Ольга. – Он знал, до какой степени я его люблю. Он из тех, кто сразу бы сообщил, в чем проблема. Он бы не стал так поступать, чтобы я три месяца в таком состоянии неизвестно что думала. У него впереди были большие перспективы. Очень престижное образование и востребованная специальность – инженер по обогащению цветных металлов. Он планировал продолжать учебу за границей. Когда я приехала, то заметила, что на стендах в части все листовки, объявления новые висят, как будто специально передо мной повесили. Все серое, мрачное, солдаты ходят хмурые, глаза в пол. Оказывается, уже после того, как пропал Артем, из части убежал еще один солдат. Как раз его и искали, когда случайно обнаружили тело Артема. Позже того беглеца нашли живым. Я считаю, что моего сына били, а когда поняли, что уже все, притащили в лес. А потом стали заметать следы, отсюда и просьбы не выезжать, и вранье, что его кто-то видел. Это кошмар, я даже боюсь об этом думать, как только начинаю думать, у меня сердце разрывается.

После того как Артема нашли мертвым, перед матерью никто из части даже не извинился. Только дознаватель, который привез тело солдата в Могочу, выдавил: "Простите". Пока были похороны, семье было не до расследования. После мама позвонила в часть и выяснилось, что материала для проведения экспертизы ДНК оказалось недостаточно.

"Безнаказанность приводит к новым смертям"

Ольга написала жалобу на проведение следствия. Но заместитель военного прокурора Ярославского гарнизона Павел Байбурин в удовлетворении жалобы отказал.

Сейчас дело передано в Гарнизонный суд. Вердикт – доведение до самоубийства. Пока обвиняемый один – Усуб Аджоян, хотя тех, которые в страхе держали всю часть, было трое. Ольга Тетерина собирается дождаться суда и расследовать, что произошло на самом деле дальше.

Она обратилась в фонд "Право матери", который занимается случаями гибели солдат в армии по всей стране. В Фонде говорят, что уже начали заниматься этим делом.

– В последнее время в России довольно много подобных дел, когда пропадает солдат, а через какое-то время его тело находят рядом с частью, – пояснила юрист Фонда Надежда Кузина. – Дело Артема Тетерина сразу вызвало у нас вопросы. Cолдат сначала пропал, в течение длительного времени его якобы не могли найти, а затем внезапно обнаружили совсем рядом с войсковой частью – это вызывает определенные сомнения. Командование военной части обязано проводить розыскные мероприятия не только в самой части, но и на прилегающей к ней территории. Если это делать, человека (даже если он находится в 100, 150, даже 500 метрах за территорией в/ч) можно найти за сутки-полутора. А вот если "розыск" ведется только на бумаге, то, конечно, никто никого не найдет. Можно предполагать, что либо Артема не было в том месте, где его обнаружили в тот момент, когда его искали, т. е. его принесли туда позже, либо никто никого вообще не искал. Сейчас мы готовы бесплатно представлять интересы матери в суде. Нужно будет заново проводить допросы всех непосредственных свидетелей, более подробно устанавливать обстоятельства произошедшего и, если обнаружится, что следствие что-то упустило, требовать от суда принять меры, чтобы приговор был справедливым и полноценным. Например, по одному из наших дел в Хабаровске мы вернули дело на новое рассмотрение, после чего виновный офицер был приговорен к реальному сроку.

По словам сотрудников фонда "Право матери", полноценное повторное расследование – это их принципиальная позиция, так как безнаказанность и вовремя не восстановленная справедливость приводят только к повторным смертям срочников в армии. Большинство родителей погибших солдат не верит в "суициды" своих сыновей. Практика фонда "Право матери" подтверждает, что часто они оказываются правы. У сотрудников организации также есть серьезные сомнения в том, что Артем Тетерин совершил самоубийство.

– Но в то же время мы понимаем, что в закрытом сообществе, основанном на праве силы, каковым является воинская часть, можно создать такие условия, когда, казалось бы, морально крепкий человек будет доведен до такого состояния, когда перестанет видеть какой-либо иной выход из ситуации унижения и прессинга, – продолжает Надежда Кузина. – И основная вина за произошедшее с солдатами всегда лежит на командире части, он отвечает за все, что там происходит, и за бездействие в отношении фактов дедовщины или иных правонарушений. Мы нашли маму еще одного солдата, который служил в той же части, что и Артем, примерно в то же самое время. По ее словам, сын категорически игнорирует эту тему, единственное, что он сказал: "Этот ад, я не хочу вспоминать".

Артем Тетерин мог бы избежать службы по состоянию здоровья: у него было плоскостопие 2-й степени, зрение – минус 4. В детстве он перенес клиническую смерть. Девятимесячного его с матерью вертолетом санавиации госпитализировали в Читу, и там Артема успели спасти. Об этом есть запись в его медицинской карте, и Артем легко мог воинской службы избежать.

Однако он хотел, по его собственным словам, "отдать долг отечеству", но получилось, что отдал жизнь. Ни за что.