"Первая мысль была: нас пришли убивать!"

Ранним утром 10 августа жительница Барнаула Инга Волженина, ее мама и маленькая дочь были разбужены звоном разбившегося стекла – это ломала окно их дома группа захвата в масках.

– Я вскочила, на минуту подумала, что мама могла упасть на стеклянный столик в кухне. У нее диабет, такое может случиться. Я выбежала на кухню, никого там не увидела, побежала к маме на второй этаж и тут натолкнулась на людей в черном, которые прорывались в окно. Первая мысль была: "Нас пришли убивать". Я даже не задумалась о том, что просто не справлюсь с ними, – рассказывает Инга.

Инга попыталась вытолкнуть оперативников обратно в окно. В потасовке порезала оконным стеклом руку. Пожилая мама Инги столкнулась с силовиками, выходя из своей комнаты на втором этаже дома.

– Я обычно рано просыпаюсь, спускаюсь во двор, хожу босиком по траве. Лучше ведь не таблетки пить, а следить за здоровьем. А здесь шум, грохот, потом вижу двоих мужчин в масках, которые преградили мне дорогу из комнаты второго этажа вниз, они начали требовать показать, где я спрятала мужчину. Я попросила хотя бы дать возможность одеться, улыбалась от растерянности, несколько раз повторила, что у нас мужчина один, и тот в командировке. Передвигаться по дому они особо не давали, но я видела, что Инге бинтуют руку, видела пол, залитый кровью, и мелкие стекла. Когда удалось пройти к внучке, она сразу сказала, что напугалась "дяденьку в маске", – рассказывает мама Инги Галина Анатольевна. Опергруппа к тому моменту уже обошла весь дом.

– Сколько случаев было в России, когда вырезали целые семьи. Перед этими событиями мы как раз продали машину. Мало ли кто мог навести. Я прекрасно понимаю, почему жена бросилась выталкивать неизвестных людей в черном. Она защищала дом и семью! – говорит Андрей Волженин. Сам он в этот день был в командировке.

Андрей Волженин показывает на глухую стену основательно построенного дома, выходящую на улицу, шутит, что бывший хозяин, видимо, строил дом по фэншуй, поэтому бойцам из спецподразделения ГУ МВД достаточно было контролировать входы и выходы только с одной стороны – бежать здесь больше некуда.

Бывший военный не понимает, зачем нужно было разбивать окно на первом этаже дома, где затем и произошла нелепая стычка между оперативниками и его женой.

Как стало известно из постановления суда, оперативные действия по улице Логовской, 72, в Барнауле проводились по делу о краже. Один из подозреваемых, по данным следователя Ленинского районного УМВД по Барнаулу Махотиной, прописан по адресу, где проживает семья Волжениных. Однако Волженины уверяют, что упомянутый в документах гражданин никогда не был зарегистрирован в их доме. Очевидно, что следователь или дознаватель допустили ошибку.

Оперативники после своего неудачного захвата сами оказывали хозяйке дома первую помощь, а в больнице, где-то к 7 часам утра, ей уже наложили пять швов. "Радует, что не задеты сухожилия и рука сохранила функционал", – говорит Инга.

– Как вы себя сейчас чувствуете?

– Я даже не сразу поняла, что у меня остались синяки после того, как оперативник толкнул меня на лестницу, которая расположена как раз напротив окна и ведет на второй этаж. Бойцу нужно было залезть в окно, вот мы и толкались. Все это произошло очень быстро, но на деревянных перилах до сих пор осталась въевшаяся кровь. Думаю, группа захвата подбежала к входной двери – была сломана ручка. Потом они бросились к окну.

Первым лез "маленький" – они его так называли. Насколько я могу вспомнить, он же потом и оказывал мне первую помощь. "Дура, зачем ты лезла?" – кричал кто-то из группы захвата. Но что я должна была подумать? Я ничего не нарушала, не чувствовала за собой никакой вины, поэтому не представляла, за что ко мне может ворваться полиция. Я просто защищала свой дом.

Но больше всего Инга до сих пор беспокоится за психологическое состояние своей дочери.

– До сих пор дочь реагирует на громкие звуки, боится идти домой из садика с бабушкой. Видно, что хоть она и пытается меня успокаивать, у нее у самой остался этот испуг. Психолог в детском саду дала характеристику, с которой мы поедем к психиатру. В тот день при виде силовиков Злата сказала фразу, над которой они смеялись: "Эта полиция что хочет, то и делает".

​– Вы живете не в самом благополучном районе. Расскажите, почему у него такая слава, и как вы здесь оказались?

– Есть такой район под названием "Яма", это выше по улице. Он славится тем, что там продают наркотики. Осталось, наверное, пять неблагополучных домов, которые на контроле у полиции. Я не знаю, может, и нас отнесли к этой группе риска. Мы задавали эти вопросы полицейским, которые к нам приезжали. Ведь участковый знает, кто здесь кто. Нам ответили, что почему-то был приказ не оповещать участкового о штурме. Мы переехали сюда четыре года назад. Достроили беседку, сделали ремонт, обиходили двор. Здесь от центра города не так далеко, и при этом дом расположен достаточно изолированно от городского шума. Конечно, мы не могли себе позволить купить усадьбу в любом районе, брали ипотеку. Живем мы впятером, поэтому дом должен был быть большой, с удобствами. Все это учитывали.

​–​ Как вы выяснили, кем были люди, которые штурмовали ваш дом?

– Я до сих пор не уверена, какое это было подразделение. Я вернулась из больницы, и приехали якобы представители наркоконтроля, которые сказали, что выезд осуществляло именно это подразделение. Человек, который руководил операцией, сказал мне, что с самого начала засомневался, что наш дом – это дом преступников. Он два раза звонил уточнить данные, но все равно был отдан приказ на штурм. Уже после того, как мне наложили повязку, подошел некий следователь Максим с постановлением на обыск. Читаю, что где-то произошел какой-то грабеж. Вижу, что подозреваемый Данилов прописан на улице Логовской, 72. Не могу понять, где наша фамилия? Я просто нецензурно выругалась в тот момент! Закричала маме, чтобы она нашла домовую книгу. К этому моменту люди с оружием уже прошлись по всем этажам дома. Ребенок стоял в ужасе от того, что увидел маму с разрезанной рукой. Постановление суда мне не отдавали, разрешили разве что сделать фото. То же самое касается заключения по обыску.

– Как быстро было принято ваше заявление в полицию?

– Когда я поняла, что это был наркоконтроль, то стала звонить по общему номеру вызова экстренных служб 112. Я сказала, что мне нужно вызвать полицию для освидетельствования повреждения дома. Заявку на приезд полиции приняли, но выяснилось, что она была зарегистрирована как жалоба, а не как заявление. Это было где-то в 10-11 часов, а приехали они где-то к 16.00. Перед этим, правда, высылали сотрудников ППС, которым здесь нечего было делать, поскольку требовался эксперт. Я в итоге позвонила на горячую линию ГУ МВД по Алтайскому краю, объяснила, что произошло, спросила совета, куда еще можно обратиться. Посоветовали написать на сайт МВД. Так, весь день я звонила по разным инстанциям. Меня просили написать в объяснительной, что я повредила руку по неосторожности, все время везде подчеркивали эту "неосторожность". Я возразила, что травму получила в процессе борьбы. Где-то в одном месте объяснительной все же осталась эта формулировка с неосторожностью. Я подписала. Сейчас осознаю, что не надо было это делать. Но все же нам удалось уговорить следователя зафиксировать, что в результате действий правоохранительных органов я повредила себе правую руку. Ехать в полицию, чтобы писать заявление, я уже не могла из-за слабости. Тогда полицейские предложили подъехать мужу, который экстренно вернулся из Новосибирска после звонка из больницы.

Со следователем Андрею Волженину пришлось непросто:

– Мы вышли на улицу, сели в машину. Мне говорят: давай составлять заявление здесь, никуда не поедем. Напишем, что к вам ворвались неизвестные люди. Но какие же это неизвестные люди, если это полиция! Мы говорим именно о неправомерных действиях сотрудников полиции. На это мне ответили: "Откуда вы знаете, что это была полиция? Они ведь были в масках". Мы долго бодались за эту формулировку. Потом они предложили написать, что все это произошло по неосторожности. Я и здесь не согласился – моя жена защищала ребенка и дом!

– Инга, ваши коллеги по работе уже наверняка в курсе случившегося из СМИ. Как они реагируют на ситуацию?

– Они звонят, интересуются. Все в шоке, не понимают, как можно создать такую путаницу. Каждый хочет, чтобы полиция ответила, чтобы СМИ знали об этом.

– Чего вы хотите добиться сейчас?

– Я хочу, чтобы справедливость восторжествовала, чтобы полиция не затирала свои ошибки, а тоже несла за них ответственность. Чтобы виновный был найден. Я не знаю, кто у них отвечает за достоверность данных по делу, но хочу, чтобы был наказан тот человек, который так халатно относится к своей работе. Мы будем выполнять все рекомендации адвоката, чтобы дойти до конца.

СУ СКР по Алтайскому краю проводит доследственную проверку, в ходе которой предстоит выяснить все обстоятельства, изложенные в сообщениях СМИ. По результатам проверки будет принято процессуальное решение.

Как выяснилось, добиться справедливости после обыска с участием спецподразделения ГУ МВД также пытались и другие барнаульцы. Так, 8 июня похожая операция проходила в доме по улице Путейской, 166. Постановление получено в связи с расследованием, которое проводило Ленинское районное УМВД по Барнаулу. На этот раз ошибки с адресом не произошло, однако мать подозреваемого по делу, сама в прошлом работавшая в полиции, считает, что действия силовиков чрезмерны и неоправданны. Оперативники ворвались в дом через окно, перепугали всех, включая беременную невестку и двоих детей, чуть не пристрелили собаку.

– Я удивилась, что после всех моих жалоб именно в Ленинском УМВД опять произошла скандальная история. К нам ворвались, как в какой-то наркопритон. Мы тоже увидели постановление на обыск только после штурма. Но ведь могли просто прийти оперативники, постучать, представиться и войти в дом, – рассказала корреспонденту "Сибирь.Реалий" жительница Барнаула Наталья.

На ее жалобы в прокуратуре ответили, что нарушений в действиях оперативников нет.