"У нас там погибал родной человек, а всем было плевать"

1 февраля 2018 года в одном из магазинов сети DNS Улан-Удэ погиб 26-летний парень. Максима Батуева закрыли снаружи, оставив вечером одного "на подработку". Из горящего здания парня вынесли уже мертвым – через час после прибытия пожарных. Сегодня, спустя 10 месяцев, виновники его гибели все еще не названы, никто не понес наказания и даже не извинился перед близкими Максима. Родственники уверены, что объективному расследованию дела мешает тот факт, что виновниками могут оказаться влиятельные в республике люди.

Это случилось незадолго до трагедии в кемеровской "Зимней вишне". Два ЧП схожи в том, что прибывшие пожарные даже не попытались спасти человека, который был внутри горящего здания, несмотря на то, что об этом их умоляли его родственники.

Невеста погибшего Снежина Дашибалова ведет собственное расследование того, что случилось в DNS. Лишь после того, как девушка организовала митинг и завалила жалобами все надзорные инстанции, этим делом вплотную занялась целая группа следователей, в том числе отдел по расследованию особо важных дел.

– На стороне DNS и собственника здания – богатейшего бизнесмена, депутата Народного хурала Республики Бурятия Вячеслава Покацкого – огромные материальные и административные ресурсы. А семья Макса – простые граждане, – рассказывает Снежина Дашибалова. – Весной были возбуждены уголовные дела в отношении двух высокопоставленных чиновников. Это начальник отдела надзорной деятельности в Улан-Удэ Думнов А.Н. и начальник управления надзорной деятельности и профилактической работы ГУ МЧС по Бурятии Унагаев Д.Л. Они обвинялись в получении взятки и злоупотреблении должностными полномочиями. Отмечу, что занимающееся нашим делом отделение дознания ОНД находилось в тот момент как раз в непосредственном подчинении у Думнова А.Н.

У нас есть подозрения, что с доказательствами не всё чисто. Все делается для того, чтобы ответственности могли избежать работодатель и собственник здания. Во-первых, дознаватели МЧС не собрали с места все фрагменты электрооборудования (предохранители, рубильники, кабели). На исследование представлен непонятно откуда взявшийся квадратный лоскут ветоши, пропитанный растворителем. Он якобы взят с очага возгорания, но при этом каким-то чудом не сгорел в пожаре. Именно эта ветошь привела дознавателей к выводу, что пожар возник из-за неосторожного обращения с огнем Максима. Вместе с тем в пожарном мусоре, на напольной плитке следов растворителя нет, только на этой ветоши. Там и не могло быть растворителя, ведь Максим красил водорастворимой краской. Сотрудники ДНС, управляющий также признаются, что в магазине ни растворителя, ни масляной краски не было. Таким образом, техническое заключение пожарной лаборатории МЧС по Республике Бурятия "подогнано" под тот факт, что в тот вечер Максим занимался покраской стен и каким-то образом сам устроил пожар.

​– Снежина, как вы узнали о пожаре?

– Мне позвонил Артём, старший брат Макса. Он спросил, где Макс, когда я сказала, что он должен быть на работе, он выругался и сообщил, что ДНС горит. Я прибежала к месту пожара после 20:00, там уже были родители, братья Максима. Но сначала я их не нашла, просто в ступоре стояла и смотрела на пламя. Не могла и предположить, что горит так сильно. И что Макс там. Всё равно верила, что он вышел, что его открыли, что он живой, молилась об этом. Помню, полицейский в оцеплении спросил, что я тут плачу. Услышав, что там оставался Максим, он сказал: "Такого быть не может, магазин заперт, там никого нет!" Потом я стала искать родных Макса, начала обходить оцепление, вокруг стояла толпа очевидцев. Родителей нигде не было видно. Наткнулась на машину скорой, спросила у них, не выходил ли кто-нибудь из магазина.

И тут кто-то сказал, что его вынесли. Я услышала, как закричала мама Максима и побежала к ней. Увидела его. Он лежал на земле в футболке, штанах. На нем не было повреждений, вся одежда была цела. Сначала нас не пускали. Мы стояли и смотрели. Врачи сделали ему кардиограмму и тут же отошли. Папа крикнул: "Живой?" Но никто ничего не ответил. Потом оцепление, наконец, пустило нас, папа подбежал, начал трогать пульс. Крикнул, чтобы вызвали врача, он думал, что нащупал пульс. Врач ответил, что констатировали смерть.

Как потом стало известно, вытащили его только в 21:11, то есть через час с лишним после прибытия пожарных, когда уже не было шансов. Но мы тогда этого не знали, не могли осознать, что время упущено, что он больше часа находился в дыму. Мы верили, что его можно спасти, реанимировать. Папа и брат начали оказывать первую помощь. Потом один из полицейских, видимо, пожалел нас, начал помогать. Делали искусственное дыхание, массаж сердца. Он лежал на снегу, мы укрыли его куртками, чтобы не замерз, мама надела на него свою шапку. Не помню, сколько времени так прошло. Потом приехал грузовик из морга, вынесли носилки, хотели его забрать. Мы не хотели его отдавать, верили, что его можно спасти. Мама рвалась к телу сына так, что ее пришлось удерживать сразу нескольким мужчинам.

– Это правда, что долгое время никто не спасал и не вытаскивал из горящего здания человека?

– Мама Макса рассказала, что, приехав на место, она начала искать сотрудников ДНС. Откликнулась Маша, коллега Максима, и сказала ей, что он там внутри, она должна была его открыть. Тогда мама начала умолять пожарных войти и вытащить его. Те отвечали, что он, наверное, давно дома, магазин ведь заперт.

Мама на коленях умоляла пожарных спасти Максима. Папа просил их надеть кислородные маски, пройти внутрь, на что ему сказали, что это опасно, маска ведь рассчитана только на 15 минут. Тогда брат попытался сам забежать в здание и найти Максима, но его тут же схватили и скрутили.

Позже пожарные в СМИ начали отрицать, что им сообщали о том, что внутри есть человек. Затем сослались на заставленный машинами гидрант. Говорят, нет доказательств, что Максим был жив к приезду пожарных, хотя в 19:50 он звонил по телефону, в 20:01 был еще в сети в вайбере. Пожарные могли хотя бы попытаться его спасти. Но Макса начали искать и вынесли его только после полного тушения пожара и проливки здания.

Очевидцы говорят, что пожарные полчаса после приезда просто ходили растерянно, не начинали тушить, а тем более и не думали заходить внутрь. Приехали они в 19:56. Максима вытащили в 21:11. При этом здание было небольшое, и Максим не пострадал от огня: он погиб, задохнувшись дымом.

Впервые в жизни я столкнулась с таким равнодушием. Все, как в страшном кошмаре, вокруг не люди, а манекены, у всех пустые бездушные лица. Что у пожарных, что у работников скорой и полицейских. У нас там погибал родной человек, а всем было плевать.

– Максим долго работал в DNS? Зачем он остался на подработку?

– В Улан-Удэ тяжело устроиться на работу по специальности, даже с высшим образованием. У Максима было высшее экономическое. Он очень долго искал работу, но в итоге смог устроиться только продавцом-консультантом в магазине техники сети DNS. Работал там с конца ноября 2017-го. Что касается подработки и работы сверхурочно, это не единичный случай, а скорее закономерность политики DNS как "экономной компании". Практически в каждом комментарии на сайтах отзывов о работодателях сотрудники жалуются на то, что DNS экономит буквально на всем. Работников заставляют выполнять функции электрика, маляра, слесаря и т.д. на свой страх и риск. Причем это добровольно-принудительные переработки. Как правило, заставляют делать эти черновые работы в основном новичков после стажировки. Максим мне рассказывал, что в их магазине точно такая же практика. Он думал, что за покраску ему дадут премию 5000 рублей. После праздников объем продаж был небольшой, соответственно зарплата тоже, он просто хотел подзаработать. Тем более что в конце января у его папы был день рождения и Максим хотел подарить ему телефон взамен сломавшегося.

​– Он и до этой трагедии также оставался на подработку и его точно так же запирали снаружи?

– Да, он задерживался в ноябре. А потом еще раз 31 января, в предыдущий день, перед пожаром. В тот день его точно так же запирали. Он позвонил мне после 19:00, сказал, что остался один красить, что Маша (кассир магазина) его заперла и пошла на тренировку. В 22:00 она придёт с тренировки и откроет его. Потом он позвонил мне около 22:05, сказал, что Маша его открыла, он скоро придёт домой.

– Сейчас сотрудники DNS отрицают все это? Говорят о каких-то запасных ключах.

– Каждый комплект ключей с брелком от сигнализации закреплен за конкретным сотрудником, ключей всего было 4 комплекта – у управляющего, кассирши Марии и двух старших продавцов. У Максима и еще одного новенького продавца ключей не было.

На сегодняшний день девушка-кассир все отрицает. Говорит, что 31 января в 22:00 она пришла в магазин не с целью открыть Максима и закрыть помещение, а случайно оказалась рядом. Но ведь уже известно, что за день до трагедии магазин был поставлен на сигнализацию ключом Марии. Также по детализации звонков установлено, что примерно в 22:00 они созванивались с Максимом, т.е. скорее всего, он сообщил, что докрасил и его нужно открыть и выпустить домой. Если бы у него были ключи – он бы сам закрыл магазин, поставил на сигнализацию и пришёл домой.

– Та самая девушка-кассир и на следующий день оказалась на месте пожара одной из первых?

– Да, первой из сотрудников ДНС на месте пожара оказалась Маша. В 19:56, судя по видео очевидца. А впервые пожар заметили в 19:43 – горела кровля. В 19:50 Максим позвонил управляющему и сообщил о пожаре, что пытается потушить и не может выбраться. Мама и брат Макса приехали на место около 20:05, они были рядом и узнали о пожаре случайно. Тогда, возле полыхающего здания, Мария рыдала и сама сказала маме, что она должна была открыть Максима, что он остался внутри. Но сегодня она уже отрицает это.

​– Но ведь там были еще и рольставни, которые открыть можно только снаружи?

– Место пожара спешно демонтировали, уже через пару недель после пожара начались строительные работы, здание перестроили. Собственник здания – депутат Народного хурала Бурятии Вячеслав Покацкий (в 2014 году был признан самым состоятельным депутатом Народного хурала. – Прим. С.Р.) – выкинул почти все, что было на пожаре. Ничего не сохранилось. В том числе эти рольставни. Провести экспертизу на механизм открывания и запирания уже невозможно. В общем, только сами сотрудники ДНС точно знают, как открывались и закрывались рольставни. Но вряд ли они скажут правду.

Мы считаем, что рольставни были заперты снаружи, поскольку если бы они были открыты, он бы поднял их и попытался разбить стекло в двери основного входа. На Ютубе есть видео пожара, со стороны основного выхода, где видно, что рольставни опущены и дверь закрыта. Сотрудники банка, располагавшегося на первом этаже, писали мне, что слышали удары наверху около 19:50, и думают, что Максим пытался выломать дверь.

– Правда, что показания сотрудников магазина все время менялись?

– Первыми, кого опрашивали пожарные дознаватели, были сотрудники ДНС. Они сообщили, что якобы у Максима были ключи от основного входа, а от запасного – не было. Но далее выясняется, что очаг пожара был со стороны запасного выхода, а не основного. Следовательно, путь огнем перекрыт не был, и Максим смог бы открыть главную дверь и свободно выйти. Тогда показания сразу стали другими. Сейчас сотрудники утверждают, что в комплекте, который якобы был у Максима, были ключи от запасного выхода. Причем если раньше они утверждали, что ключи были при нем, то теперь говорят о том, что они якобы висели всегда в подсобке возле этого запасного выхода. Мол, Максим не воспользовался ими потому, что либо растерялся, либо был отрезан от ключей огнем и не смог взять их. В общем, очевидно, что ключей ни у Максима, ни просто где-то в магазине не было.

– Один из тех, у кого есть явные нестыковки в показаниях, – это управляющий магазином?

– Управляющий магазином Вадим Коломин, на мой взгляд – один из главных виновников случившегося. Именно Коломину Максим звонил в 19:50. Уже тогда Максим понял, что выход отрезан. Получается, Максим не мог выбраться из запертого помещения, без окон, и просил управляющего прийти быстрее и открыть его. В интервью разным СМИ дознаватели рассказывали какие-то подробности случившегося со слов Коломина. По всей видимости, дознаватели задавали вопросы управляющему о том, почему магазин был заперт с человеком внутри. Чтобы выгородить себя, управляющий придумал версию, что Максим был отрезан огнем от главного входа и якобы даже сообщил ему об этом по телефону.

Сейчас же Коломин утверждает, что Максим просто сказал ему одно слово "пожар", и всё, ничего больше: ни про то, что он тушит, ни про то, что он отрезан огнем. Возможно, адвокаты посоветовали ему молчать.

Я считаю, что именно Коломин должен понести ответственность как руководитель магазина, ответственный за охрану труда и технику безопасности. Именно по его указанию Максим оставался после работы и красил стены, хотя работал продавцом. Также с его ведома и указания Максима запирали в магазине, не доверяли ключи как новому работнику.

Самое ужасное, что Коломин, точно зная о том, что внутри человек (ведь Максим ему сам позвонил и попросил о помощи), даже не сообщил об этом пожарным. Кроме того, когда пожарный спросил, нет ли у него ключей от запасного выхода, Коломин соврал, что у него ничего нет. А чуть позже сам тайком открыл дверь запасного выхода. Но открыл слишком поздно, когда уже было упущено время. А ведь Максима нашли недалеко от запасного выхода! Если бы он сразу сказал пожарным, что внутри человек, и сразу открыл дверь, Максима можно было спасти.

– Как вело себя руководство DNS после случившегося?

– DNS не принесло соболезнования семье. С самого начала и по сей день руководство настроено агрессивно. Они сообщили, что не видят своей вины в случившемся и не намерены приносить извинения. Сразу же наняли своим сотрудникам адвокатов, теперь все работники магазина говорят примерно одинаковые фразы.

И Маша, и все остальные сотрудники ДНС приходят на допросы с адвокатами, предоставленными им магазином. Каждый раз при этом их показания меняются. Когда им предоставили адвоката, они начали ссылаться на то, что все подробности забыли из-за стресса, основные моменты повторяют заученными фразами и теряются при уточняющих вопросах. В их телефонах все звонки и переписки в общих чатах удалены.

Мы с мамой Максима попросили проверить наши показания на детекторе, чтобы подтвердить, что мы не лжем – что он был заперт и что ни в этот день, ни в другие ему не давали запасные ключи. Также мы подтвердили, что действительно слышали эту информацию как из уст Маши, так и от Максима. Заключение эксперта по проверке наших показаний приобщено к делу. Сотрудники DNS отказались от полиграфа. Абсолютно все.

– Почему вы решили самостоятельно заняться расследованием?

– Уже на следующий день МЧС сообщило, что Максим был отрезан от основного выхода и не смог спастись, хотя у него были ключи. Мы опровергли эту информацию, написав обращение в соцсетях. Также просили откликнуться очевидцев пожара, кто что-либо видел или слышал. И нашли их.

Очень долго не возбуждали уголовное дело, хотя в таких случаях чуть ли не на следующий день возбуждается уголовное дело по факту причинения смерти. После многочисленных заявлений и жалоб в прокуратуру, Следственный комитет, главе Республики уголовное дело все же возбудили. Это произошло через месяц после пожара, 3 марта 2018 г. К этому моменту здание магазина уже начали демонтировать, перестраивать. Мы везде звонили – в МЧС, следователю, в прокуратуру, спрашивали, почему здание сносится, кто давал разрешение, все ли следственные мероприятия проведены, всё ли изъято? Следователь Михайлов А.О. сказал, что все необходимые мероприятия произведены, он сам лично осматривал место пожара, всё сфотографировано, и запретить сносить здание собственнику они не могут.

Параллельно была созвана комиссия по расследованию несчастного случая на производстве в соответствии с Трудовым кодексом. Сразу стало ясно, что сотрудники DNS скрывают правду, в их показаниях – абсолютная ложь. Начиная от вроде безобидных мелочей, в какой одежде красил Максим, заканчивая тем, что Максим якобы самовольно, в отсутствие указаний управляющего и без его ведома начал красить стены в рабочее время. Это чтобы скрыть факт того, что работодатель поручил сотруднику работу, выходящую за рамки его обязанностей, да еще и сверхурочно, в нарушение трудового законодательства.

​–​ И вы решили организовать митинг?

– Пассивность следствия, подлог в деле в трудовой инспекции, опасения того, что все материалы с пожара уничтожены, – все это нас шокировало. Последней каплей стало заявление ДНС о том, что Максим причинил им крупный ущерб путем поджога. Еще чуть-чуть и, сославшись на уничтожение пожаром здания, дело бы закрыли.

Мы хотели и хотим только одного – чтобы следствие, трудовая инспекция расследовали дело непредвзято, справедливо и прозрачно. Об этом и говорили на мероприятии. На митинг пришли как наши знакомые, так и те жители Бурятии, которые узнали о нашей беде через СМИ. Кстати, после митинга с нами на связь вышел еще один важный свидетель.

​– После митинга следственные органы стали работать по-другому?

– Уже с того момента, как мы заговорили публично о митинге, сразу начались движения. Нас вызвали на прием к представителю полпреда Президента в СФО, в Следственное управление. Отговаривали от проведения митинга. Наконец-то дали на руки некоторые материалы дела, в том числе результат пожарно-технического исследования. Но мы все равно провели акцию протеста. И только после митинга правоохранительные органы нас услышали, согласились провести дополнительные следственные действия, установить наличие записей с видеокамер с соседних зданий, опросить очевидцев. Стало очевидно, что пожар не мог начаться внутри, по вине Максима. В 19:41 он переписывался с другом, в 19:43 по показаниям свидетеля уже горел угол кровли снаружи, 19:48 сработала тревога о пожаре, в 19:50 Максим позвонил управляющему. Как так возможно, чтобы за одну-две минуты пожар из помещения вышел на кровлю?

– К какому выводу вы пришли относительно причины пожара?

– Я считаю, что именно здание загорелось из-за состояния проводки (именно такую версию в первый день после пожара назвал и директор сети DNS в Улан-Удэ. – Прим. С.Р). Сейчас назначена новая экспертиза в Иркутске, поскольку местной пожарной лаборатории не доверяем.

​– После пожара в СМИ появились сообщения о том, что пожарные не имели права проводить в DNS проверку из-за запрета на осуществление плановых проверок малого бизнеса…

– DNS занимает 60-е место в топ-200 крупнейших частных компаний России, составленном Forbes, с товарооборотом 197,8 млрд руб. У ООО "ДНС Байкал", которому принадлежал сгоревший магазин, выручка за 2017 год 11 млрд руб., прибыль 1,2 млрд руб. Как он мог относиться к малому бизнесу?

– Вся эта история очень похожа на то, что произошло в "Зимней вишне", кроме числа погибших…

– Схожесть есть. Во-первых, повсеместная халатность и разгильдяйство, когда человека запирают без шансов выбраться наружу. Во-вторых, равнодушие и бездействие пожарных. В-третьих, нарушения пожарной безопасности руководством магазина. Сотрудники банка снизу, бывший сотрудник этого магазина говорят, что в DNS были частые проблемы с электрооборудованием, часто пахло горелой проводкой. Кроме того, и в Кемерово, и в Улан-Удэ правоохранительные органы выявили факты коррупции в руководстве МЧС в надзорной деятельности. Не знаю, конкретно по нашему делу выявили или нет, но то, что система МЧС коррумпирована, это очевидно. В-пятых, отделка зданий из горючего пластика, который загорается мгновенно и выгорает за минуты, выделяя токсичный дым.

– Как сейчас проходит расследование?

– В сентябре стало понятно, что снова всё заглохло. 2 октября я написала письмо с жалобой на бездействие следователя в приемную президента. В ответ на заявление уже 16 октября дело передали в отдел по расследованию особо важных дел. Расследование поручено следственной группе из 11 следователей, руководителем назначен следователь отдела по расследованию особо важных дел Казанцев Д.С. Он изъял двери у собственника для производства экспертизы, провел дополнительные следственные мероприятия, будет назначена экспертиза по причине пожара.

– Какова сейчас ваша главная цель?

– Никаких денег нам не нужно. До похорон маме все-таки позвонили представители DNS, сказали "назовите сумму, мы вам заплатим". А нам лишь нужно было, чтобы Максим был жив. Как оценить его жизнь? Что семья будет делать с этими деньгами? Мы хотим добиться правды, чтобы установили истинную причину пожара, установили вину работодателя и привлекли к ответственности. Сейчас по республике уже вовсю ходят слухи, что Максим сам устроил пожар. Это не так, и это станет понятно любому, кто прочитает материалы дела. Но и установить, что из-за проводки произошло возгорание, будет тяжело, поскольку собственником здания сделано всё, чтобы концы были спрятаны в воду. Нам нужно справедливое расследование и наказание виновных за то, что по их вине погиб человек.

Вадим Коломин, ранее управляющий тем самым магазином DNS, а также заместитель директора по развитию ООО "ДНС Ритейл" Сергей Исаев отказали корреспонденту "Сибирь.Реалий" в любых комментариях по делу о пожаре.