Прошлой зимой факелом полыхнул фельдшерско-акушерский пункт в деревне с суровым названием – 18-й Партсъезд. Заведующая фельдшерско-акушерским пунктом (ФАПом) Яна Чигиринская только-только покрыла его масляной краской в два слоя – выделили средства как раз под Новый год. На проводку не выделили, ее и замкнуло. Свою половину, где фельдшер жила с мужем и четырьмя дочками, она не ремонтировала, но старый деревянный дом это не спасло. Все, что успели, – одеть да вытолкать из дому перепуганных девчонок: как раз спать уже ложились. После чего Яна немедленно скомандовала собравшимся сельчанам отойти от огня, ничего не спасать – самой бы и пришлось лечить травмированных. Пока дозвонились до пожарных, пока муж показывал пожарным дорогу до ближайшей водокачки в соседней деревне, от ФАПа остались одни угольки.
Семью Чигиринской одевали всем миром: несли и везли кто что мог. Приезжали даже из города: летом доктор Яна, как зовут ее в деревне, лечит наезжающих дачников, зимой еще и консультирует их по телефону – как отказать людям? Она и педиатр, и реаниматолог, и акушерка в одном лице. Двоим уроженцам 18-го Партсъезда стала крестной матерью – приняла роды самостоятельно. Дорогу в деревню, не ремонтировавшуюся с того самого съезда в 1939 году, сделали год назад кое-как, так что скорую весной и осенью ждать было бесполезно – разродились под руководством Яны в медпункте, а потом уж вместе с младенцами их вывезли к трассе на тракторах.
Сколько сломанных ног Яна сложила, сколько отрубленных пальцев приставила обратно, сколько стариков откачала от инфарктов – она и со счету сбилась. За 14 лет в деревне научилась всему: говорит, если надо, и операцию сделает – хоть отрежет, хоть пришьет. Объясняет, что когда помогать надо, вся ее робость улетучивается: главное – все правильно сделать и всех успокоить. Сильно жалеет ФАП, в котором у нее “было все, даже кресло гинекологическое”. Выпрашивала, не стеснялась – не для себя же. Сразу после пожара взялась добиваться нового. Областное министерство здравоохранения в ответ на ее послания уведомило, что его строительство включит в план в этом году. Год, правда, уже кончается, а стройки пока нет. Пока доктор Яна с утра уезжает работать в соседнюю Андреевку, где без фельдшера еще с весны осталось 1000 человек. Машина ей не полагается, рейсовый автобус ходит плохо, поэтому ездит на школьном: тоже не по правилам, а что делать? Вечером бегает по своим: 300 человек в деревне, из которых почти 200 – старики и дети. Кому давление померить, кому перевязку сделать, кому таблетки отнести: Яна еще и фармацевт – прежде аптека была при ФАПе, теперь коробки с лекарствами хранятся в своем недостроенном доме, больше-то негде. В окрестные деревни – Половинку иСибНИВИ – тоже забегать приходится: медиков там нет, а людей в беде не бросишь. Смеется, что выработалась чуйка: придешь домой уже без ног, а кажется ей, что где-то ребенок плачет. Бежит туда, и точно – мамка с папкой пьяные, а малыш месячный в кроватке криком заходится. Ну тут уж она всех на ноги поднимет, хоть ночь, хоть полночь – и участкового вызовет, и главврача разбудит, чтоб принимали маленького. Хотя ругаются, конечно: зачем пошла в нерабочее время?
Я бы сказала, что это дно – сбор на лечение детей уже стал нормой, теперь начинаются сборы на выживание медиков. Если бы не вот эти люди
Вот для себя она просить не умеет. Живет сейчас семья 40-летней Яны Чигиринской вшестером у родственников, в трехкомнатном домишке. Поехала было после пожара в районную администрацию, но там ей дали от ворот поворот: как, кричали, вы вообще в ФАПе жили, кто пустил в государственную собственность, вас же штрафовать надо. Вышла как оплеванная и не стала больше пороги обивать: купили с мужем домишко на материнский капитал размером метров 60. Старенький, конечно: капитал всего 450 тысяч, а 18-й Партсъезд, как дорога к нему появилась, сильно подорожал – до Омска 30 километров, удобно под дачу использовать. Вдвоем этот домишко строят-перестраивают. Когда выдаются время и деньги, конечно: зарплата у Яны примерно в два раза ниже официальной средней по региону, которая в свою очередь ниже средней по Сибири, – со всеми переработками выходит 18 тысяч. У мужа на двух работах – он слесарь и кочегар в соседних деревнях, потому что в 18-м Партсъезде работы нет, – около 20 тысяч набегает. В государственную программу “Земский фельдшер”, которая обещает медикам, переехавшим в сельскую местность, 500 тысяч рублей единовременно, Чигиринская не попадает по двум критериям. Во-первых, она переехала еще в 2005-м, а программа в Омской области действует с 2018-го. Во-вторых, доктор Яна по образованию даже не фельдшер, а медсестра. Это не мешает ей заведовать фельдшерско-акушерским пунктом и лечить окружающих от всех болезней, но мешает получить государственную помощь.
В июне жители 18-го Партсъезда дружно написали письмо в министерство здравоохранения Омской области с просьбой отметить добросовестный, многолетний труд Яны Юрьевны и по возможности премировать, учитывая сложную жизненную ситуацию многодетной семьи. Ответ из министерства здравоохранения пришел быстро. В нем говорилось, что в центральной больнице Омского района накануне профессионального праздника Дня медика состоялось собрание, на котором добросовестный труд Яны Юрьевны отметили. А премию в размере зарплаты ей уже и так один раз вручали – в прошлом году. Бумажка вместо помощи – это так по-нашему, по чиновничьи: у Яны их скопилась целая пачка, сгоревшая вместе с домом. Но в этот раз и бумажки пожалели – просто вслух поблагодарили.
В июле депутат районного совета Татьяна Лукина обратилась к главе Омского района Геннадию Долматову, и – о, чудо! – он откликнулся. Из управления капитального строительства прибыл специалист. Осмотрев дом, определил, что необходимо менять крышу, составил смету на 160 тысяч рублей. Доктор Яна ждала до осени, но тут выяснилось, что глава района погорячился с обещанием: направлять бюджетные деньги на адресную помощь не разрешает закон – это нецелевое использование средств. Лукина вложилась сама, предложила скинуться коллегам – районным депутатам. Многие откликнулись, но всю сумму собрать не получается: сельские депутаты – люди небогатые, успешных предпринимателей немного. Уже все пересчитали, урезали, но все равно необходимо еще 100 тысяч рублей. Можно успеть сделать крышу до снега – жить вшестером в чужой семье тяжело. К тому же, пока нет ФАПа, Яна могла бы хоть иногда принимать больных дома вместо того, чтобы безостановочно бегать по округе. Поэтому депутат и фермер Лукина в срочном порядке освоила соцсети, закинув туда крик о помощи. И люди откликнулись! Кто-то скидывает 100–200 рублей, кто-то не жалеет и тысячу. Те самые люди, на лечение каждого из которых в бюджете Омской области заложено на год аж 2664 рубля и 30 копеек. Более того, из Марьяновского и Калачинского района позвонили с предложением подарить свои дома. Говорили почти одно и то же: работы нет, приходится переезжать, продать дома за хорошие деньги невозможно – никто не хочет ехать в нищие села. А за 10–15 тысяч кому попало, пропившим жилье в Омске, как правило, жалко: строили-то с любовью. Кстати, по программе ”Земский фельдшер”, хоть и обещающей полмиллиона, тоже мало кто хочет отправляться в омские деревни, где нет дорог и школ, воды и сотовой связи. Удивительная, конечно, программа предусматривает льготы для мифических приезжих, но совершенно не учитывает нужды тех, кто давно и прочно работает в селе, знает болезни каждого жителя и не собирается никуда уезжать. Желающих ею воспользоваться немного – всего 26 в прошлом году и трое в этом, хотя не хватает медсестер и фельдшеров больше полутысячи. Льгота небольшая, условия жизни тяжелые, ответственности через край: жизнь человека практически в твоих руках, и помощи ждать неоткуда.
Я бы сказала, что это дно – сбор на лечение детей уже стал нормой, теперь начинаются сборы на выживание медиков. Если бы не вот эти люди… Жертвуют ведь не те, у кого есть лишние копейки, а те, кто знает, как на них выживать. Строго говоря, сумма, которая требуется Яне на достройку дома, – это чуть больше половины официальной ежемесячной зарплаты регионального министра здравоохранения Дмитрия Вьюшкова, в прошлом – самого богатого из главных врачей области: он руководил Омским областным клиническим диспансером, и за 2013 год, когда только-только начали публиковаться декларации о доходах, отчитался за 10 миллионов рублей в год. Такие вот примерно зарплаты главврачей в регионах. Но ни от них, ни от министра здравоохранения пожертвований и предложений как-то помочь фельдшеру Яне пока не поступало. Между тем сибирская зима уже почти наступила и крышу Яне надо бы доделать как можно скорее.
Наталья Яковлева – омский журналист
Высказанные в рубрике "Мнения" точки зрения могут не совпадать с позицией редакции
