Американка Катрина Моррисс девять лет боролась за право стать мамой девочке Лере из детского дома Санкт-Петербурга. Морриссы – одна из тех американских семей, кто не успел оформить документы на усыновление в декабре 2012 года до принятия "закона Димы Яковлева", который запретил гражданам США брать детей из российских детдомов. 19 декабря этого года рухнули ее последние мечты: Лере исполнилось 16 лет и теперь не только законы России, но и законы США не позволят ей удочерить девочку. Об истории борьбы и большой любви без счастливого конца американка рассказала Север.Реалии.
Город Солт-Лейк сити, штат Юта. Семья Морриссов наряжает рождественскую елку: над камином среди подарочных носков с детскими именами висит один с именем Наташа. Катрина Моррисс приготовила его еще 9 лет назад, когда в канун Нового 2013 года их семья готовилась к появлению приемной дочери из России.
– Я прочитала, что имя Наташа значит "рожденная в рождество", "новое рождение", "новое начало". И я подумала, что для нее это и есть – новое начало. Мы хотели дать ей имя после переезда в США Наташа-Валерия, посмотреть, какое имя ей понравилось бы больше, – вспоминает Катрина.
История "удочерения"
Катрина и Стивен прилетели из США в Санкт-Петербург летом 2012 года: до этого они почти год ждали разрешения на знакомство со своей дочкой – 7-летней Лерой. У Леры – синдром Дауна, биологические родители отказались от нее при рождении. Домохозяйка Катрина и инженер Стивен на тот момент были родителями четверых детей – троих родных сыновей и дочки Нивеи, которую они удочерили в 2010 году. Вторую девочку они хотели удочерить именно с синдромом Дауна.
Я знаю: у таких детей есть большой потенциал
– Раньше я была волонтером и работала с такими детьми. Я знаю, как обеспечить таким детям жизнь дома, – объясняет Катрина. – Я знаю: у таких детей есть большой потенциал, нужно только им дать все необходимое для реабилитации и учебы. В США не много детей с синдромом Дауна, которых можно усыновить, поэтому мы остановились на России.
Спустя несколько месяцев после личной встречи с Лерой Морриссы подали документы на удочерение в Санкт-Петербургский городской суд. Семья уже строила планы на переезд. 26 ноября суд вернул документы, так как в них были недочеты. Исправить их нужно было к 30 декабря. "Это было бы последним шагом перед удочерением", – вспоминают Морриссы. Но сделать этот шаг они не успели – 28 декабря 2012 года президент Путин подписал тот самый "закон Димы Яковлева".
Закон носит имя мальчика Димы Яковлева, воспитанника детского дома из Псковской области, которого усыновили граждане США. В 2008 году ребенок погиб в результате несчастного случая – приемный отец на 9 часов оставил сына в закрытой машине на жаре. На момент смерти мальчику было 1 год и 9 месяцев. По американскому законодательству приемному отцу грозило до 10 лет лишения свободы за непреднамеренное убийство, но 17 декабря 2008 года он был оправдан. Российские власти вспомнили о Диме спустя четыре года. Считается, что он стал российским ответом на принятие в США Закона Магнитского, вводящего персональные санкции в отношении российских чиновников, причастных к гибели в тюрьме аудитора компании Firestone Duncan Сергея Магнитского.
Нам даже в голову не могло прийти, что кто-то может быть настолько жестоким
Семья Морриссов в политические нюансы на тот момент не вдавалась. Они не верили, что не смогут завершить процедуру удочерения, ведь процесс был запущен задолго до того, как появился проект закона.
– Cначала мы не паниковали. Мы думали, что нам разрешат закончить процедуру. Мы действительно верили, что два государства смогут проработать этот вопрос хотя бы для тех детей, которые уже виделись с родителями. Нам даже в голову не могло прийти, что кто-то может быть настолько жестоким, чтобы не разрешить нам закончить процедуру удочерения. В начале мы просто ждали, что будет. Но ничего не произошло! – вспоминает Катрина.
Вместе с Морриссами в подобной ситуации оказались еще около 300 американских семей. Это те, кто начал процедуру усыновления детей из российских детских домов. Из них около 50 семей, как и Катрин со Стивеном, успели лично познакомиться со своими детьми. Вместе они организовали сообщество Parents United и начали отправлять запросы в правительства обеих стран – США и России – с просьбой отменить российский закон или хотя бы позволить им завершить начатую до запрета процедуру. Но бесполезно.
– Американские власти просто сказали нам: "Забудьте про этих детей. Удочерите кого-нибудь другого, не из России". Но как это возможно? – говорит Катрина.
История борьбы
Катрина вспоминает, как чувство несправедливости и горя не давали ей покоя первые годы, поэтому она не оставляла попытки достучаться до чиновников. В январе 2014 года она приехала в Москву, чтобы попробовать встретиться хоть с кем-то из российских политиков или тех, кто мог бы помочь в этой ситуации. Но встречи не получилось. О том, чтобы увидеть Леру, также не было речи – закон запретил даже приближаться к детскому дому, где живет девочка.
– Даже если бы закон разрешал мне увидеться с ней, я бы отказалась. Я понимала, что я не смогу взять ее с собой, и эта ситуация могла ее запутать еще больше и разбить сердце. Вместо этого я передала ей подарки через волонтеров, думаю, что их внимание было важным для нее. Она чувствовала себя в центре внимания в те минуты, – говорит Моррисс.
В 2014 году в России вышел фильм "Казенные дети" про детей, которых не смогли усыновить американские семьи. В нем, кроме истории Морриссов и Леры, собраны мнения защитников "закона Димы Яковлева". В том числе интервью дает тогдашний уполномоченный по правам ребенка в России Павел Астахов. Его слова о том, что журналистам стоило бы искать приемных родителей для Леры в Петербурге, а не цепляться за историю с Америкой, одновременно шокировали Катрину, но также дали понять, что диалога с Россией наладить не получится.
– Он был так зол на человека, который брал у него интервью. Он так резко говорил: "Нет, мы не будем делать никаких исключений!" Я также была расстроена из-за того, какие мнения звучали в этом фильме об американцах. Люди говорили, что мы берем детей из России и продаем их на органы. Это безумие, – вспоминает Катрина.
Мы хотим, чтобы наша дочь смогла жить с нами!
В 2013 году Parents United подали иск в Европейский суд по правам человека – и выиграли. В январе 2017 года суд признал, что "закон Димы Яковлева" нарушил право на уважение частной и семейной жизни американских граждан, которые уже вступили в процедуру усыновления и виделись с детьми, а также дискриминировал их в праве на усыновление. Но это не помогло: ЕСПЧ не хватило полномочий для того, чтобы изменить ситуацию. Кроме денежной компенсации, американские семьи не получили того, чего хотели.
– Нам присудили около трех тысяч долларов компенсации. Но мне не нужны деньги. Мы хотим, чтобы наша дочь могла жить с нами! – говорит Моррисс.
Лера/Наташа и Рождественское желание
Катрина не может общаться с дочкой, но через волонтеров и знакомых местных журналистов она знает все о жизни и взрослении Леры, ей присылают фото и видео с девочкой.
А еще каждый год Катрина собирает подарок ко дню рождения Леры и Новому году для дочери и ее друзей. В первый год она отправила вязаные шапочки и игрушки для всех детей, а Лере еще и красивое платье.
Под фотографией Леры в шапочке со значком Супермена Катрина написала: "На ней шапка Супермэна. Я думаю, что она использует свои суперспособности, чтобы когда-нибудь оказаться дома".
– В 2013 году я нашла тех, кто сможет передать шапочки для Леры и ее друзей. Путь был такой: из Вашингтона в Польшу, из Польши в Москву, из Москвы в Петербург. Каждый год после этого я передавала через волонтеров подарки Наташе и новое платье, – рассказывает Катрина.
Несколько лет назад Катрина Моррисс начала отправлять Лере новые платья: теперь каждый Новый год Лера ждет их с нетерпением. В фейсбуке Катрина создала группу под названием "Наташа и Рождественское желание", по названию книги, которую Катрина написала специально для девочки. В группу она выкладывает новости о жизни дочери и фото в новых нарядах, которые Лера очень любит.
Мечта, которая не сбылась
19 декабря 2021 года Лере исполнилось 16 лет. На этот день рождения Катрина также отправила подарки и платье дочери. Правда, пока не получила новых фотографий от тех, кто взялся помочь с передачей подарка. Но вместе с праздничным настроением в этом году Катрина снова пережила утрату: по законам США нельзя брать под опеку детей из других стран, если они старше 16 лет. Также американские законы не дают права на иммиграцию людям, которые воспитывались в детских домах.
Она не сможет жить самостоятельно и ей нужна постоянная помощь
– Я не очень понимаю этих законов, мне они кажутся странными, – жалуется Катрина конкретно на эти законы США и в целом на всю историю с удочерением Леры.
Единственное, что может и пытается сделать сегодня Катрина с помощью благотворительных организаций в России, – это найти Лере приемную семью, чтобы уберечь ее от существования в психоневрологическом интернате.
– Совсем недавно я узнала, что в России пытались принять закон, по которому совершеннолетние выпускники детских домов с инвалидностью могут рассчитывать на участие в специальной программе поддержки. Программа предусматривает возможность совместного проживания выпускников детдомов, а для тех, кто не может себя обслуживать, предусмотрена поддержка опекуна. Это как раз случай Леры: она не сможет жить самостоятельно, и ей нужна постоянная помощь. И я надеялась, что это поможет решить проблему. Если бы этот закон, мы смогли бы найти для Наташи специального опекуна. Но его не могут принять уже шесть лет, – говорит Катрина.
Редакция Север.Реалии направила в петергофский дом-интернат № 1, где воспитывается Лера с вопросами о том, были ли обращения за эти годы от потенциальных приемных родителей об опеке над ней. Ответ не пришел. В интервью проекту "Редакция" директор дома-интерната Валерий Асикритов рассказал, что они сожалеют о том, что Морриссы не смогли удочерить Леру.
Я понимаю, сколько Лера упустила потому, что нам не дали ее удочерить
"Перед этим мы оформили нашего воспитанника на семью в Америку. Мы до сих пор поддерживаем с ними отношения: по скайпу с ними общаемся, видимся. И они нам присылают отчеты, хотя не обязаны этого делать. И мы видим, что ребенок прекрасно себя чувствует, все замечательно. Наверное, у Леры была бы такая же замечательная судьба", – говорил Асикритов.
С просьбой помочь найти Лере новую семью в России, Катрина Моррисс писала в российскую благотворительную организацию "Даунсайд Ап", которая помогает семьям, где есть дети с синдром Дауна. Ей ответили, что это будет почти невозможно, – обычно детей с таким диагнозом в приемные семьи не берут.
– Мое сердце болит, когда я понимаю, сколько Лера упустила потому, что нам не дали ее удочерить, – признается Катрина.
И все же американка не теряет надежды: у нее есть еще два года до 18-летия Леры, когда из детского дома ее переведут в ПНИ и шансов на нормальную жизнь не останется вовсе.
Сегодня на сайте фонда "Измени одну жизнь" есть ролик про Леру. Видео про девочку заканчивается словами: "Жизнерадостной Лере хочется каждый вечер слушать колыбельные из уст любимой мамы. Девочка ждет родителей". Катрина не может смотреть на это без слез. Ей вдвойне обидно, что это желание у нее и Леры взаимно: все девять лет они боролись за воссоединение, но проиграли в этой битве.
В моем сердце я ее мать, а настоящая мать борется за своего ребенка
– Все это время я искренне чувствовала, верила, что она моя дочь. Когда я встретила ее впервые и мы были вместе с ней и моим мужем, мы сказали ей, что она станет частью нашей семьи. И мы стремились к этому. Когда американское правительство сказало нам, чтобы мы нашли другого ребенка в другой стране, мы ответили, что мы не хотим другого ребенка. Она – наш ребенок. Она всегда была частью нашей семьи. Даже несмотря на то, что она никогда не жила с нами. Я искренне переживаю о ее судьбе, я хочу, чтобы она была счастлива. Я чувствую, что если я не буду бороться за нее, то никто не будет, ведь у нее больше никого нет. Я считаю себя ее мамой, несмотря на то, что российское правительство считает иначе. В моем сердце я ее мать, а настоящая мать всегда борется за своего ребенка, – говорит Катрина Моррисс.
