Федеральное бюро расследований США предъявило обвинение в предоставлении ложных данных правоохранительным органам и связях с российскими спецслужбами гражданке РФ 34-летней Номме Зарубиной.
Чтобы не пропускать главные материалы Сибирь.Реалии, подпишитесь на наш YouTube, инстаграм и телеграм
По версии ФБР, в 2020 году Зарубина была завербована ФСБ, получила кодовое имя Alyssa ("Алиса"), по заданию российских спецслужб развивала сеть контактов среди журналистов и экспертов. В 2021 году, как сообщалось на состоявшихся в конце ноября слушаниях в суде Южного округа Нью-Йорка, она умышленно ввела в заблуждение сотрудников ФБР, заявив, что не находилась в контакте с сотрудниками российских спецслужб.
На самом деле Зарубина выполняла задания офицера ФСБ из Томска. В частности, посещала дискуссионные форумы экспертов, журналистов и гражданских активистов в Европе и США. Российский оппозиционный активист Леонид Волков отмечает, что видел Зарубину на встрече со своими сторонниками в январе 2023 года в Вашингтоне.
В судебном деле также упоминается, что с 2016 года ментором Зарубиной была глава Координационного совета российских соотечественников в США Елена Брэнсон. В 2022 году Брэнсон обвинили в нелегальной работе на спецслужбы России.
На время следствия Зарубину, по сообщениям Russian America for Democracy in Russia, отпустили под залог в 25 тысяч долларов. Ей запретили выезжать за пределы Нью-Йорка, у нее конфисковали паспорт и ограничили ее в контактах с российскими официальными лицами.
После аннексии Крыма в 2014 году Зарубина публиковала видео с Владимиром Путиным. В 2017-м она фотографировалась в футболке с эмблемой "КГБ СССР" и с флагом России, на котором было написано "Вертели мы ваши санкции". Однако после 2022 года Зарубина начала выступать против войны в Украине и за "деколонизацию" России.
В социальных сетях Номма Зарубина неоднократно писала о своем участии в качестве эксперта в работе конференций "Форума свободных государств постРоссии". На одной из таких конференций она, например, высказывалась о перспективах Кузбасса и утверждала, что "Соединенные Штаты Сибири" изменят "архитектуру Построссийских Пространств и освободят всю остальную Северную Евразию".
В интервью Сибирь.Реалии Зарубина отрицает факт своей работы на ФСБ в качестве агента под именем "Алиса", но сообщает, что на протяжении нескольких лет контактировала как с российскими, так и с американскими спецслужбами.
Номма Зарубина – уроженка сибирского Томска. Ее отец – местный предприниматель Александр Зарубин. Он с 1998 года владеет и руководит бизнесом по производству мебели. Зарубин был также в числе соучредителей прихода при храме в Томске, а в мае этого года он, как пишет "Агентство", посещал встречу с бизнесменом, "православным миллиардером" Константином Малофеевым, которая состоялась в городе.
Мать Зарубиной Ирина Рыманова преподает на отделении иностранных языков в Томском политехническом университете.
Издание "Окно" связалось с Ириной Рымановой, и она призналась, что "очень сильно расстроена ситуацией с дочерью, всё сейчас очень непонятно, и всё это пугает очень сильно нас".
– У меня такое впечатление, что девочка наша заигралась в спецслужбы. И не знаю, на какие она там работала (смеется). Но про это я ничего не знаю. Но у нее авантюрный характер. Это по ней видно, да. Вот у меня такое впечатление, что ей кажется, что это шуточки! Вот заигралась! И мы сильно волнуемся.
Судя по её фейсбуку, с кем она только не контактировала, с кем только не общалась. Этот круг знакомых — ну, просто вот пурга. И все вываливать в фейсбук, все эти фотографии! Меня это всегда очень удивляло! Думаю, зачем люди вообще свою жизнь вот так вот напоказ выставляют. Но люди разные, видимо. Моя дочь на меня совершенно не похожа.
У нас очень патриотичная семья. Мы неравнодушны к судьбе нашей страны. И, несмотря на то что я преподаватель английского, то есть я изучала другую культуру, я больше всего люблю нашу страну. И поддерживать в любых ситуациях я буду наше правительство и нашу страну. Тем более она сейчас в такой сложной ситуации. Мы отсылаем деньги нашей армии.
Я понимаю, что сейчас манипулировать людьми стало очень просто. И то, что дочь попала в другую среду и уже пожила в другой стране, это, конечно, дало отпечаток такой.
Я поняла, что она попала под влияние. Она была патриотичная, потому что все разговоры в семье были именно такие, патриотичные. Но потом, пожив в другой стране, она попала под влияние. И теперь я не знаю… То ли она плохо историю учила… Иногда, когда она что-то говорит, меня это просто шокирует.
Эгоцентричная она такая. Ей нужно внимание. Даже такое. Вот мне сейчас уже так кажется. Сейчас вот распиарили ее. Посмотрите. Тут заговорили, там заговорили. Ну, это же звезда прям. Вот, "звездит", несмотря на то что испортила отношения со страной. Что она там несет? Зачем она это делает? Не понимаю.
Но она наша дочь, в любом случае мы её всегда будем поддерживать. Я каждый день молюсь за неё. Ну, что я могу сделать? Вот только и остаётся молиться, и всё, – говорит Ирина.
О том, как ее дочь оказалась в Америке, она рассказывает так:
– Она всегда училась хорошо, она способная и развитая. Мы очень много ее воспитанию уделяли внимания. В какие кружки только не водили, развивали, как могли. Поскольку это был первый ребенок, у нее столько было внимания, что, например, у третьего ребенка уже не было столько внимания, как у нее. Мы для нее, конечно, всё делали, что могли.
Но она по жизни авантюристка такая. Бесстрашная всю свою жизнь. Она в 16 лет уехала сама поступать в Санкт-Петербург и потом в Москву. Потом ей и Москва тесная стала, решила – Нью-Йорк. Покоряет теперь Америку. Это характер такой.
В плане изучения языка я её поддержала [с желанием уехать в Америку]. Но так, чтобы остаться навсегда в Америке, я её не поддерживала никогда. И сейчас меня это сильно расстраивает, что она живёт далеко от нас. И не может к нам сейчас приехать. Это очень сильно расстраивает. Это прямо большая беда, что она далеко, не с нами, не в нашей стране.
Ну, конечно, мы общаемся по телефону, как можем, ее поддерживаем. Но я, конечно, не разделяю ее взгляды. Меня многое шокирует из того, что она говорит. И расстраивает. Потому что, в отличие от нее, мы патриоты своей страны. Мы поддерживаем и Кремль, и Путина, и нашу страну. То, что она сейчас какую-то пургу несет… Ну, она взрослая. Это ее выбор.
Хотя меня сильно расстраивает, какая сейчас ситуация с дочерью, и какая ситуация, возможно, будет с внучкой, потому что всё сейчас очень непонятно, и всё это пугает очень сильно нас.
– А внучка ведь какое-то время жила с вами?
– Ну, да, полтора года мы ей помогали. Бабушки, конечно, помогают. Да и мы от помощи никогда не отказывались, мои родители тоже нам помогли. У внучки столько внимания нет, как у Номмы было. Номма не такая мама заботливая. Она сконцентрирована на себе больше. Ей нужно развиваться, учиться. Хотя я тоже училась всю жизнь. Но у нее не хватает терпения заниматься вот так с дочерью.
У Номмы теперь паспорт российский забрали. И у ее дочери забрали. Мы даже не сможем внучку теперь забрать. Мы вообще не понимаем, что делать.
У Ирины Рымановой, кроме Номмы, еще двое детей – младшие сын и дочь. Они все живут в России. Сын работает с отцом на предприятии, а дочь учится в университете на юриста, пишет проект "Окно".
Старинный друг семьи Зарубиных, кинорежиссер Анатолий Скачков, ныне живущий и работающий во Франкфурте, рассказал Сибирь.Реалии о своей встрече с Номмой Зарубиной в октябре 2024 года:
– Дело в том, что наш фильм "Натан Фарб и холодная война" в октябре этого года был представлен на фестивале в Лейк-Плэсиде. Я прилетел в Нью-Йорк и договорился с Номмой, которую знаю примерно с её трёхлетнего возраста, поскольку она – дочь моих друзей, что она отвезёт меня в Лейк-Плэсид, поскольку у меня нет водительских прав. Она посмотрела фильм, была очень тронута и написала об этом в фейсбуке.
Потом мы поужинали вместе с героем нашего фильма и Номмой, все рассказывали забавные истории. Она рассказывала о том, как ездила в Казахстан и какие у нее есть идеи о наблюдении за секретными российскими спецслужбами.
– При этом она не упоминала о том, что сама контактирует с российскими и американскими спецслужбами?
– Наоборот. Она всё время об этом рассказывала. Я, конечно, не большой специалист по шпионажу, но для меня главный довод в пользу того, что она никакая не шпионка, именно в том, что она всем об этом постоянно рассказывает. Это её постоянная тема, мол, я общалась там с фэбээровцами, однокурсники в Москве у меня были фээсбэшники. Я давно это уже серьёзно не воспринимал. То есть сначала мне было интересно, а потом я как-то устал от повторения "ФСБ-ФБР".
Она об этом очень много рассказывала и совершенно не скрывала своих контактов. Её на самом деле интересует работа спецслужб, и российских, и американских. У нее вся домашняя библиотека, целый шкаф книжек, в основном об отношениях Советского Союза и США, о войне в Украине, о работе спецслужб. Но пока, если я правильно понимаю, она работы в этой сфере не нашла, поэтому подрабатывает где придется, как большинство жителей Нью-Йорка.
При этом я ходил с ее дочкой на детскую площадку, и большинство её друзей – украинцы, которые приехали в Нью-Йорк последнюю пару лет с маленькими детьми. Они дружат потому, что случайно их дети оказались в одном классе.
– Мама Номмы осуждает ее взгляды и образ жизни. Подчеркивает, что Зарубины – семья патриотов России, которые поддерживают свою страну, лично Путина и его войну против Украины. Как это вот все уживается в одной семье?
– Ее родители были моими друзьями со студенческих лет. Тогда они любили рок-н-ролл, всякую психоделическую музыку, Ирина изучала английский. В общем, нормальные люди нашего "перестроечного" поколения. Но их взгляды, скажем так, сильно поменялись с тех пор, особенно после начала войны. Мы в 2022 году как-то с Номмой созванивались, и она попросила "с родителями о политике либо вообще не разговаривать, либо не спорить, потому что это бесполезно". Сама она с ними ругалась из-за этого.
Номма тоже, когда только переехала в Америку, писала у себя в Ффейсбуке всякую "патриотическую" хрень, мне это казалось полным бредом. Но, с другой стороны, по собственному опыту эмиграции я тоже могу себе представить, что вначале, когда ты приезжаешь, то ожидаешь, что вот сейчас вокруг тебя потекут там молочные реки в кисельных берегах, а этого не случается ни в первый год, ни во второй, ни в третий. Наоборот, оказывается, что надо много-много работать и что всё довольно сложно. Из-за этого у эмигрантов часто появляется обида, что Запад нас обманул, не оправдал наших ожиданий. Номма, насколько мне кажется, это преодолела в конце концов.
Мне тоже потребовалось какое-то время, чтобы понять, что мир устроен не так, как его представляли в Советском Союзе. А представьте себе человека, который всю жизнь прожил в Сибири, никуда не выезжал, вот как родители Номмы, и даже изучение английского языка не помогает. Я не помню, чтобы Ирина куда-то ездила на практику, в Америку или в Англию. И вот ты всю жизнь живёшь на одном месте, и у тебя где-то всё время работает телевизор, который тихо полощет тебе мозги. И плюс твой личный страх перед переменами, перед чем-то новым, которое может изменить твою жизнь, и ты прячешься от этого в какую-то свою нору. И со временем вообще перестаешь воспринимать внешний мир иначе как через "уютный зомбоящик", – говорит Анатолий Скачков.
