Убивали, убивают и будут убивать.
Наверное, это во все времена можно сказать обо всех диктаторских режимах и их отношениях с политическими противниками. И все-таки говорят, будто начиная со второй половины XX столетия применение диктаторами насилия (убийства, пытки, заключение под стражу) на планете сократилось в три раза. Удивительное дело, всего 10 процентов диктатур в мире (правда, среди них Китай с миллионными жертвами) за это время практиковали массовые убийства, а большинство убивало "по чуть-чуть", то есть не больше 100 человек в год, а то и вовсе единицы. Вот такой, согласно статистике, замечательный прогресс.
И Путин, несомненно, теперь находится на его "острие", ведь он добился того, что политические убийства в России происходят "точечно", да к тому же будто сами собой, без ведома диктатора. Узнав об очередной смерти, он грустнеет, но "хорошо держится", как сообщил журналист "Ъ" Андрей Колесников, присутствовавший рядом с Путиным, когда тому доложили о смерти Навального. Так же хорошо Путин держался и при вести о смерти Литвиненко, и при известии об убийстве Немцова, которого верные слуги расстреляли под окнами Кремля, – так кошка кладет мышь на кровать хозяина. Хлебников, Политковская, Магнитский, Пригожин...
Путин всегда хорошо держится. Особенно за власть.
А это – главная доблесть диктатора.
И все-таки ему не хватает прямоты угандийского президента Иди Амина, в начале 70-х годов XX века простодушно заявившего с трибуны ООН о том, что каждый диктатор хранит глубоко в тайниках сознания: "В каждой стране есть люди, которые должны умереть. Это жертва, которую каждая нация должна принести на алтарь закона и порядка".
И надо сказать, что у Амина слово с делом не расходилось: за девять лет своего правления в Уганде (с 1971 по 1979 год) он уничтожил около полумиллиона человек. То есть сильно испортил статистику диктаторского прогресса. Причем, говорят, нередко он делал это сам, с помощью огнестрельного и холодного оружия, а иногда просто голыми руками – Амин был громилой двухметрового роста. Африканский диктатор лично убил около 2000 человек. Далеко не каждый профессиональный палач может похвастаться таким резюме.
Но и этим дело часто не кончалось. Убитых разделывали на части и отправляли на кухню. Амин сам признавался журналистам, что ему нравится вкус человеческого мяса ("оно соленое, еще солоней, чем у леопарда"), и он охотно поедал своих врагов. Некоторые их части оставлял себе на память. Например, у него в холодильнике хранилась голова начальника штаба Сулеймана Хуссейна, выступавшего против Амина, когда тот пришел к власти в результате переворота в 1971 году. Голову начальника штаба Амин не ел – просто иногда доставал из морозилки и… разговаривал с ней. Как Гамлет с Йориком.
Впрочем, можно не сомневаться, что таких интеллектуальных аллюзий у Амина не возникало. Шекспира он точно не читал, поскольку не умел читать в принципе (или, по другим сведениям, читал с большим трудом). Тяга к культуре выражалась у него иначе. Он любил медали и ордена. Причем любые.
Особенно нравились Амину награды времен Второй мировой войны. Иногда (и довольно часто) он сам награждал себя каким-нибудь железным крестом, который его помощники специально для этого приобретали у антикваров. Чтобы одновременно носить все свои ордена и медали, Амина построил (в гоголевском смысле) особую шинель – до самого пола. Вес диктатора в полной экипировке достигал 200 килограммов, и не каждый смог бы передвигаться в таком облачении, однако Амину с его богатырским телосложением это удавалось.
Поначалу он старался производить благоприятное впечатление на европейских политиков, однако душой отдыхал только в компании таких же, как он сам, отмороженных диктаторов. Его лучшим другом был Муаммар Каддафи, на деньги которого Амин покупал оружие у Советского Союза.
Так же, как Путин, Амин считал, что у его страны есть "особый путь", что Уганда – это "сердце планеты". В одной из своих речей, адресованных мировому сообществу, он на полном серьезе предложил перенести в Уганду штаб-квартиру ООН. А когда его предложение (вполне ожидаемо) проигнорировали, он обиделся на "коллективный Запад" и сообщил по угандийскому телевидению на всю страну, что объявляет войну США. Правда, само американское правительство Амин об этом не уведомил. А зачем?
Ведь это же было по телевизору! Полуграмотный Амин, как ни странно, оказался первым диктатором, оценившим пропагандистскую силу зомбоящика. Какой может быть "особый путь" без контроля над телевидением?
К концу его правления нищая Уганда была самой "насыщенной" телевизорами страной в мире. Они имелись в каждом доме, их раздавали практически бесплатно – даже когда в стране наступил голод. Разумеется, на голубом экране показывали только правительственные каналы. Поэтому в своей контролируемой реальности Амин мог творить любые миры. Ошеломив сограждан объявлением войны Америке, он уже на следующий день порадовал их "новостью" о победе. Примерно в это же время он украсил свой президентский титул лаврами "Покорителя Британской Империи" и ещё почему-то "Короля Шотландии".
В середине своего правления он втрое увеличил численность армии и заморозил расходы на образование и медицину. В 1976 году Амин "обнулил" свое президентство, чтобы править вечно.
Большинство его политических противников к тому моменту были убиты и съедены, а те, кто избежал президентского холодильника, отправились в эмиграцию. Казалось бы, правь и наслаждайся! Но подкачала экономика. Результатом правления Амина стало столь тотальное обнищание населения, что даже армию и полицию теперь трудно было содержать. На них уходило около 60 процентов всего бюджета страны. Чтобы усилить свою безопасность и пополнить казну, Амин создал Бюро государственных расследований (БГР). Его работники имели право арестовывать и убивать любых людей, хоть первых встречных на улице, по своему выбору. Более того, они должны были это делать – и забирать трупы с собой. Тела выдавались родственникам лишь за хороший выкуп. Это была официальная практика, одобренная Амином. За возможность похоронить своего мужа или сына угандийские женщины отдавали последние деньги. Это помогало государству сводить концы с концами. Хотя недолго.
Когда и этот источник пополнения бюджета себя исчерпал, Амин затеял небольшую и, как он надеялся, победоносную войну с соседней Танзанией. Поначалу армии Уганды удалось захватить кусок чужой территории, но затем на помощь Танзании пришли другие африканские страны – Ангола, Мозамбик, Замбия, Ботсвана.
Да и весь мир был ошеломлен внезапным, и, как казалось, немотивированным нападением. В итоге через полгода армия Амина (которой помогали лишь несколько батальонов, присланных Каддафи) была полностью разбита. Диктатор бежал к своему другу в Ливию, а затем в Саудовскую Аравию. И там, как ни досадно это звучит, в полном достатке встретил старость. Ему удалось благополучно дотянуть до XXI века, он умер на третий год первого президентского срока Путина, в 2003 году, будто выпустив после своей смерти какую-то людоедскую бациллу, которая вселяется то в одного правителя, то в другого. И портит статистический прогресс диктатур.
Статистика – очень удобная вещь. По статистике, в России сейчас прекрасные "средние" зарплаты, растущая экономика, праздник импортозамещения, эффективная медицина, успехи в искоренении коррупции. Такая статистика (особенно "по телевизору") была и у Амина, хотя, в отличие от Путина, считать он толком не умел. Но этого от диктатора не требуется. Статистику для него сделают, какую он пожелает. Да и "красивые" результаты на выборах тоже нарисуют.
От диктатора требуется только одно личное качество – жестокость. И с этим у действующего президента Российской Федерации, очевидно, все в порядке.
Конечно, жестокость – не статистическое понятие и его трудно выразить через цифры. Поэтому может показаться, что сравнение бывшего кагэбэшника, время от времени осторожно и хладнокровно устраняющего противников чужими руками, и карикатурного чернокожего гиганта в тяжелом орденоносном пальто, откровенно проливавшего реки крови в своей стране и пожиравшего политических противников, не вполне корректно. Да и количество убитых вроде бы несопоставимо. Власть Путина – это "новая диктатура", основанная на скрытых формах насилия и замаскированных убийствах, число которых никому никогда не станет известно. Как не станет, наверное, известно в точности обо всех жертвах, которые приносит каждый день развязанная им война в Украине.
Но так ли важно для определения политического каннибала, сколько человек им убито и подают ли их мясо к столу? Даже одно убийство, совершенное ради сохранения собственной власти, изобличает людоеда.
Нам доподлинно неизвестно, что ест Путин, поскольку даже его экскременты являются государственной тайной. Если он практикует каннибализм, то разве что по рекомендациям врачей. Но для того, чтобы понять, что перед нами людоед, не обязательно исследовать его пищеварение.
Ведь совершенно очевидно, что питается он человеческими жизнями.
Сергей Ташевский – писатель, журналист
Высказанные в рубрике "Мнения" точки зрения могут не совпадать с позицией редакции
