18 августа 2009 года скончался Ким Дэ Чжун, которого называли азиатским Нельсоном Манделой. В общей сложности 6 лет он провел в тюрьме и 55 раз заключался под домашний арест. Пережив два покушения и смертный приговор, Ким все же сумел победить и стать президентом Республики Корея (Южной Кореи). На этом посту он одержал еще одну победу: выдержал искушение властью и не изменил своим принципам.
Чтобы не пропускать главные материалы Сибирь.Реалии, подпишитесь на наш YouTube, инстаграм и телеграм
8 августа 1973 года, центр Токио. Лидер южнокорейской оппозиции Ким Дэ Чжун приезжает в отель Grand Palace на встречу с главой другой оппозиционной партии – Демократического объединения. Политики вместе обедают. Когда Ким выходит из номера коллеги, несколько незнакомцев хватают его и силой затаскивают в соседний номер. Прикладывают к лицу платок, смоченный каким-то наркотическим веществом, – и Ким теряет сознание.
Это не начало сценария детективного фильма, а реальная история похищения политика Ким Дэ Чжуна. "Когда вскоре я очнулся, то болела вся голова. … Они планировали занести меня в ванную комнату, убить, расчленить тело, чтобы вынести его из отеля в заранее приготовленном рюкзаке. … Но в ванной комнате я начал громко кричать. Похитители, испугавшись, отказались от плана убить меня в отеле и поволокли к лифту", – рассказывал Ким годы спустя.
Пленника отвезли на машине в порт и погрузили в трюм корабля. Связали по рукам и ногам, привязали к телу тяжелый груз и заклеили рот скотчем. Ким понял, что его собираются бросить за борт, и начал молиться. Но тут раздались звуки выстрелов.
"Какой-тo молодой человек подбежал ко мне и спросил: "Вы господин Ким Дэ Чжун?" Я утвердительно кивнул головой. Он сказал: "В Пусане я голосовал за вас", и, наклонившись к моему уху, добавил: "Теперь вы, похоже, выживете", – вспоминал Ким.
Через несколько дней избитого, но живого лидера оппозиции доставили в Сеул. Впоследствии выяснилось, что своим спасением Ким был обязан США. По одной из версий, его спас посол США в Республике Корея Филипп Хабиб. Как только ему сообщили о похищении, он позвонил тогдашнему президенту Кореи Пак Чон Хи и предупредил о серьезных последствиях со стороны Америки, если Ким будет убит. По другой версии, США обратились за помощью к японским властям, и те отправили в погоню патрульный самолет береговой охраны. Как бы то ни было, Ким в очередной раз выжил, чтобы провести следующие девять лет в тюрьме, под домашним арестом или в изгнании. Лишь в 1997 году он станет первым кандидатом от оппозиции, победившим на президентских выборах.
Очередь на расстрел
Ким родился 3 декабря 1925 года в провинции Чолла в семье небогатых фермеров. Вспоминая свое детство, он будет говорить, что очень многим обязан матери – женщине с твердым характером и умением различать добро и зло. Она не прощала сыну ни одной ошибки. Так, однажды в деревню забрел пьяный продавец сладостей. Когда он заснул на обочине, старшие дети растащили весь его товар и пожитки. Пятилетнему Киму вручили курительную трубку, и он принес ее домой, чтобы подарить отцу. Узнав, откуда у сына трубка, мать избила его до полусмерти, а потом за руку притащила к продавцу сладостей, заставила вернуть украденное и извиниться. Этот урок Ким запомнил на всю жизнь.
Поступив в среднюю школу, Ким впервые осознал, что такое жить в оккупированной стране: корейцы на своей родной земле считались людьми второго сорта (Корея с 1910 по 1945 годы была японской колонией). В третьем классе он подрался с одноклассником из японский семьи. Тот затеял драку, но расплачиваться за все пришлось Киму. "После этого я никогда не мог стать президентом класса или отличником. Как бы усердно я ни учился, мне не удавалось набрать нужное количество баллов", – вспоминал Ким.
Когда Ким был в пятом классе, в школах отменили уроки корейского и запретили ученикам говорить на нем. Даже за попытки шептаться по-корейски детей ждало суровое наказание. Но еще большим ударом стало то, что школьников заставили сменить свои имена и фамилии на японские. В своих мемуарах Ким напишет, что все это с раннего детства сделало его убежденным сторонником независимости Кореи. Однако кореевед Константин Асмолов в своем блоге в "Живом Журнале" отмечает, что Ким не принимал участия в движении за независимость.
Окончив школу, Ким мечтал об университете, но для корейца без больших денег эта мечта была несбыточной. Все, что ему удалось, – это поступить в коммерческую школу в городе Мокпхо, где преимущество при поступлении имели японцы.
Еще студентом Ким с первого взгляда влюбился в сестру своего друга. Родители не хотели отдавать дочь за бедного студента, которого к тому же в любой момент могли призвать в японскую армию. Но избранница Кима Чха Ён Э твердо заявила, что покончит с собой, если ее не выдадут за любимого. Родителям пришлось уступить и согласиться на свадьбу.
15 августа 1945 года Ким услышал по радио заявление о капитуляции Японии. Первое, что он сделал, –нарисовал плакаты со словами "Наша страна освобождена, скоро мы станем независимыми!" и помчался расклеивать их по всему городу.
К тому времени Ким уже работал в японской судоходной компании. С концом оккупации ее владельцы вынуждены были бросить все и вернуться в Японию. И хотя Киму было всего 22 года, его избрали новым председателем правления компании. Он настолько успешно вел дела, что вскоре купил свое судно, стал владельцем верфи, а потом открыл собственное издательство. "Если бы я продолжил идти по этому пути, я мог бы стать таким же хорошим бизнесменом, как и любой другой. Но меня не интересовали деньги. Несмотря на то что мне удалось заработать много денег, я не был счастлив", – признавался Ким.
Он решил посвятить себя политике, но жизнь внесла свои коррективы. 25 июня 1950 года началась Корейская война. К 28 июня Сеул был оккупирован северокорейскими войсками. Ким как раз был в командировке в Сеуле, и возвращаться в Мокпхо ему пришлось пешком. Он очень спешил: Чха Ён Э была на последнем сроке беременности. Однако, добравшись до Мокпхо, Ким обнаружил, что его родной дом уже конфискован. Северокорейцы отобрали все, даже домашнюю утварь и посуду. Чха Ён Э пришлось рожать в бомбоубежище, где они всей семьей кое-как разместились на ночлег.
А на третий день после возвращения в Мокпхо Кима арестовали. На допросах от него требовали дать показания о жестоких преследованиях коммунистов. Когда Ким отказался, его бросили в тюрьму вместе с другими такими же несчастными. В конце жизни Ким будет вспоминать, что из тех семи раз, что он оказывался в тюрьме, этот был самым ужасным. Больше всего заключенные страдали от голода – им выдавали всего два маленьких шарика риса в день. Через два месяца, по словам Кима, он был на грани голодной смерти.
"К мемуарам Ким Дэ Чжуна нужно относиться критически, – пишет в своем блоге Константин Асмолов. – Остается под вопросом, насколько надежным рассказчиком был Ким. К тому же не стоит забывать, что в мемуарах люди часто создают выгодный для них образ".
15 сентября в Корее высадились войска ООН, началось наступление на Сеул. В тот же день всех заключенных со связанными проволокой руками согнали в большой зал тюрьмы и начали последовательно уничтожать. Партии арестантов по 20 человек грузовиками отвозили на ближайшую гору, расстреливали и возвращались за следующей. Первыми погибли те, что оказались ближе к двери. Остальные стояли и ждали своей очереди умереть. Но части ООН продвигались слишком быстро, северокорейцы поняли, что не успеют справиться со своей задачей, и заперли в камерах всех, кто остался жив. Когда охрана бежала, узники смогли вырваться на свободу.
"Я не могу опозориться перед своей женой и детьми"
После чудесного спасения Ким Дэ Чжун с головой ушел в политику. Он сумел победить на выборах в Национальное собрание лишь с пятой попытки и в 1956 году стал официальным представителем оппозиционной Демократической партии.
Чха Ён Э родила Киму двух сыновей. Но расти им пришлось без матери: в 1959 году она неожиданно умерла совсем молодой. Ким был убит горем. "Я всегда живу с благодарностью и памятью о ней в своем сердце", – признавался он годы спустя.
14 мая 1961 года его во второй раз избрали на дополнительных выборах в Национальное собрание. А всего через два дня, 16 мая 1961 года, генерал Пак Чон Хи, которого будут называть южнокорейским Сталиным (Сибирь.Реалии уже рассказывали историю его правления), совершил военный переворот и захватил власть. Результаты выборов были аннулированы, парламент распущен, а Ким арестован – правда, на этот раз ненадолго. В 1963 году он вновь стал депутатом.
Когда Чха Ён Э была еще жива, Ким познакомился и подружился с недавней выпускницей Сеульского университета Ли Хи Хо, возглавлявшей Корейскую женскую молодежную ассоциацию. После окончания Корейской войны она на 4 года уехала учиться в США. А по возвращении в Корею в 1962 году стала второй женой Кима и приемной матерью для двух его сыновей от первого брака.
"Правильнее было бы сказать, что мы с женой товарищи, – писал Ким. – Моя жена боролась вместе со мной в самые трудные времена. Когда я был в тюрьме или ссылке и не мог позаботиться о семье, жена без колебаний брала все заботы на себя и давала мне возможность воевать с диктатурой со спокойной душой".
К 1969 году Ким стал лидером оппозиции. Он первым из всех корейских политиков начал неформально общаться с народом на улицах, участвовать в массовых митингах и ездить на автобусах в агитационные поездки по регионам.
В 1971 году Пак Чон Хи снял ограничения на количество президентских сроков и решил стать президентом страны в третий раз. Оппозиция на выборах выдвинула кандидатуру Кима. Он сумел набрать 45,3% голосов против 53,2% у действующего президента, а в родной провинции Чолла и вовсе поставил исторический рекорд, который так и останется непревзойденным, – 95%. Такой результат заставил Пака осознать: Ким – главная угроза его правлению.
Проиграв, Ким был полон решимости сражаться. Он не мог сдаться, когда избиратели буквально отдавали последнее ради его победы на выборах. "Были люди, которые приносили последние деньги, золотые кольца или заколки. А были люди, которые продавали свои дома и приносили полученные от продажи деньги, говоря, что они могут жить в арендованном доме", – рассказывал Ким. Поэтому сразу же после проигрыша он продолжил агитацию против Пака.
Через месяц после президентских выборов 1971 года в автомобиль, в котором лидер оппозиции ехал на митинг, на полном ходу врезался 14-тонный грузовик. Три человека, которые были в машине, погибли. Киму удалось выжить, но он получил серьезнейшую травму тазобедренного сустава, до конца жизни страдал от сильных болей и прихрамывал.
17 октября 1972 года Пак Чон Хи совершил конституционный переворот, вошедший в историю под названием Юсин. Четвертая республика стала самым жестким авторитарным периодом в корейской истории. Чтобы снова не оказаться в тюрьме, Киму пришлось бежать из страны. Он продолжал говорить правду о диктатуре Пака, и чем больше тот преследовал Кима, тем больше росла его популярность.
"Я сопротивлялся диктатуре изо всех сил. Я делал это, потому что не видел другой возможности защитить наш народ и нашу демократию. Чтобы понять, что я тогда чувствовал, представьте, что в дом ворвались грабители. Глава семьи бросится защищать родных, не думая о себе. Каким бы робким он ни был, мысли о семье придадут ему мужества, которого у него не было раньше. Мой бой был именно таким", – напишет Ким.
Пак пытался договориться с оппозиционером, предлагал ему сотрудничать с правительством. Но тот категорически отказался от любых должностей и сотрудничества с диктатурой. "За всю свою жизнь я не разу не шел на компромисс с принципами, даже если это означало отказ от жизни", – писал Ким.
Не сумев подкупить, летом 73-го Кима похитили из японского отеля Grand Palace и попытались убить. А когда эта попытка провалилась из-за вмешательства США, его вернули в Южную Корею и поместили под домашний арест.
В 1976 году он принял участие в подготовке антиправительственного манифеста и снова попал в тюрьму. Суд приговорил главу оппозиции к 5 годам тюрьмы, ему было запрещено заниматься политикой. Amnesty International признала Кима узником совести. В декабре 1978 года под давлением мировой общественности диссидента перевели под домашний арест.
"Прощение – это величайшая победа"
26 октября 1979 года диктатор Пак Чон Хи был в ходе ссоры убит своим давним другом, главой корейского ЦРУ Ким Чэ Гю. Выпущенный из-под домашнего ареста Ким Дэ Чжун попытался использовать открывшееся "окно возможностей", но уже 12 декабря генерал Чон Ду Хван совершил новый военный переворот, захватил власть и начал волну репрессий, объявив военное положение (с историей этого диктатора можно познакомиться здесь).
В мае 1980 года Кима снова арестовали, обвинив в подстрекательстве к восстанию в городе Кванджу. Приговора пришлось ждать долго, и за это время оппозиционер похудел на 10 кг.
"Суд на Кимом был замечательным примером политического фарса: 20 адвокатов, выступавших в защиту узников военного режима, были арестованы сами, еще четырех лишили прав на исполнение своих профессиональных обязанностей, – пишет Константин Асмолов. – 31 июля 1980 года суд приговорил оппозиционера к высшей мере наказания".
"Когда новое военное правительство после переворота 17 мая 1980 года приговорило меня к смертной казни, мне пришлось бороться с сильными сомнениями в существовании Бога, хотя я был верующим более 20 лет", – признавался потом Ким. Он был почти готов сдаться и принять условия, на которых ему обещали сохранить жизнь. Выстоять помогла не религия, а мысли о жене: "Я напомнил себе, что, если я дезертирую, моя жена будет разочарована во мне и потеряет ко мне всякое уважение. В подвале ЦРУ (Центральное разведывательное управление Кореи, KCIA) я дал себе обещание: "Даже если это означает расстаться с жизнью, я не могу опозориться перед своей женой и детьми".
Ким призвал своих сторонников не мстить за его казнь: "Политическая месть, жертвой которой я являюсь, не должна повториться". Но США не могли допустить смерти лидера корейской оппозиции. После долгих переговоров Белый дом заключил сделку с Голубым домом (в то время официальная резиденция главы Южной Кореи). В обмен на отмену смертного приговора Чон Ду Хван получил право посетить США с официальным визитом, что легитимизировало диктатора в глазах корейцев.
"Его визит оказался первым визитом иностранного президента в правление Рональда Рейгана. В его ходе президент США несколько раз демонстративно выразил свою поддержку южнокорейскому лидеру. Сделка была тайной, а обошедшие все корейские газеты фотографии Рейгана с Чоном создавали ложное впечатление, будто новый президент Республики Корея всегда пользовался американской поддержкой", – пишет Константин Асмолов.
По итогам этой сделки приговор Киму был смягчен сначала до пожизненного заключения, а затем до 12 лет. В тюрьме города Чонджу Кима поместили в одиночную камеру, где за ним круглосуточно наблюдали как минимум два охранника. Единственное, что связывало узника с внешним миром, – это маленькое окошко в глухой стене, через которое был виден кусочек неба. "Однако окно было затянуто толстой проволочной сеткой, поэтому я не мог четко видеть небо и луну, – вспоминал Ким. – Вместо одной луны через многочисленные отверстия в сетке я видел бесчисленное количество лун. Поэтому я утешал себя тем, что я богатый человек, у которого одновременно есть несколько лун".
Камера не отапливалась, и спать зимой на сыром полу было почти невыносимо. Еда была скудной и часто испорченной. Газеты, телевидение, радио – все это было под запретом, и единственным развлечением узника было наблюдать, как муравьи уносят крошки еды или как паук плетет свою паутину.
Свидания с семьей давали раз в месяц по 10 минут – на 20 минут короче, чем было положено по закону. И даже в эти короткие встречи Ким не мог четко разглядеть лица родных – комната для свиданий была перегорожена толстым стеклом. Поэтому главным утешением для узника стали письма от жены и сыновей. Выйдя на свободу, он подсчитал, что за два года жена отправила ему в общей сложности 640 писем. Отвечать на них он не мог – разрешалось отправить не больше одной открытки в месяц. И чтобы хоть что-то рассказать о своей жизни на небольшом клочке бумаги, Ким научился писать таким мелким почерком, что исхитрялся уместить 14 000 символов на открытке размером с ладонь. Читать ее приходилось с лупой.
Из писем Ким Дэ Чжуна:
"Не могу передать как ты дорога мне и как я люблю наших детей. ... Это был кошмарный год, нереальный год. Как можно выразить наше потрясение, скорбь, муку? Ты и вся семья прошли через такие страдания. ... Какие кошмары вам должно было рисовать ваше воображение! Когда я думаю об этом, я чувствую, что глаза наполняют слезы..."
В декабре 1982 года Кима выслали из страны, фактически отправив в ссылку. Он поселился в Бостоне, в качестве приглашенного профессора преподавал в Гарвардском университете, а каждую свободную минуту использовал для того, чтобы обличать режим Чон Ду Хвана.
Два года спустя, в феврале 1985 года, Ким вернулся на родину в сопровождении американской делегации.
"Так диссидента рассчитывали спасти от покушения, – пишет Константин Асмолов. – План не сработал: группа представителей органов безопасности Кореи в одинаковых дождевиках в буквальном смысле кулаками проложила к нему дорогу, уложила американцев лицом на землю и уволокла Кима и его жену в автомобиль. Тот доставил его под домашний арест".
В июне 1987 года, когда всю страну охватили протесты, Чон был вынужден уступить воле народа и освободить лидера оппозиции. В стране были назначены первые свободные президентские выборы. Во время предвыборной гонки Ким и другой популярный лидер оппозиции Ким Ён Сам не смогли объединиться и в итоге проиграли преемнику Чона генералу Ро Дэ У. Он победил, набрав 36,6% голосов избирателей, в то время как Ким Ён Сам получил 28%, а Ким Дэ Чжун – 27% голосов.
В 1992 году Ким предпринял еще одну неудачную попытку баллотироваться на пост президента. Проиграв Ким Ён Саму, который в тот момент в результате слияния нескольких партий превратился в главу правящей политической силы, он решил уйти из политики. Уехал в Великобританию, чтобы преподавать в Кембридже. Но это продолжалось недолго: Ким все же решил предпринять еще одну, четвертую по счету попытку стать президентом Кореи. В 1997 году он набрал 40,3% голосов и стал первым кандидатом от оппозиции, победившим на президентских выборах – правда, с очень малым разрывом и на фоне раскола в партии власти. На момент инаугурации Киму было 74 года, что сделало его старейшим президентом в истории Южной Кореи.
"История показывает – и прежде и теперь, и на Востоке, и на Западе, что непременно побеждает человек, который живет по справедливости и правильно. Те же люди, которые живут иначе, даже если они поначалу добиваются победы, по прошествии времени в историческом плане терпят поражение, – говорил Ким. – В этом смысле нельзя думать, что путь, по которому я иду, – это дорога победителя, дорога истории. Поэтому я считаю, что главный смысл жизни заключается не в том, чтобы добиться или не добиться победы. Это второй вопрос. Достижение победы важно в историческом процессе. Можно сказать, что я жил с таким убеждением".
После избрания Ким первым делом объявил об амнистии двух бывших президентов, которые в 1996 году были заключены в тюрьму и приговорены к смертной казни за коррупцию, измену и мятеж. Он помиловал не только генерала Ро Дэ У, но и Чон Ду Хвана – человека, который бросил его в камеру смертников. "Только смелые люди могут простить" – так объяснял Ким свое решение и добавил, что "прощение – это величайшая победа".
Более того, и Ро, и Чон были приглашены на церемонию инаугурации Кима в феврале 1998 года. Впоследствии он не раз встречался с бывшими президентами, чтобы посоветоваться с ними. Ничего подобного в корейской истории еще не было.
Антикризисная демократизация
Киму досталось плохое наследство: он стал президентом в самый разгар экономического кризиса, охватившего всю Азию. Южная Корея была на грани банкротства: ее государственный долг превысил 150 млрд долларов. Чтобы, по выражению Константина Асмолова, "буквально за шкирку вытянуть свою страну из долговой ямы", новому президенту пришлось взять гигантские кредиты от ВМФ, Всемирного банка, Японии и США. А заодно и согласиться на их условия ликвидации убыточных банков, повышения процентной ставки по кредитам до 20% и реструктуризации чеболей – крупнейших корейских корпораций.
"После этого экономике Кореи пришлось пережить едва ли не самый сложный период с Корейской войны. Из 30 чеболей были закрыты 11, пять крупнейших – "Хёндэ", "Самсунг", "Дэу", LG и SK – были реорганизованы, – пишет Константин Асмолов. – За год с ноября 1997 года по ноябрь 1998 года доход на душу населения упал с 10 тысяч долларов до 6,5, опустившись до уровня начала 1990-х годов. Большинство фабрик и заводов работали на 60% от мощностей. Цены на нефтепродукты, газ, сахар, масло, муку и некоторые другие товары повседневного спроса подскочили на 50–60%. Начались задержки с выплатой зарплаты. Прекратили работу десятки больниц. Около 300 тысяч учеников средних школ подали заявления о том, что их семьи не в состоянии вносить плату за учебу. А массовые увольнения и сокращения привели к депрессиям и череде самоубийств, названных корейскими психиатрами "кризисом МВФ".
Но, оттолкнувшись от дна, корейская экономика начала движение вверх. По инициативе Кима был принят новый Закон о стимулировании иностранных инвестиций, который кратно увеличил их объем. Была оптимизирована банковская система и реорганизованы государственные предприятия. Многое было сделано для помощи среднему и малому бизнесу, который раньше оставался на обочине экономики.
Эти и другие меры по преодолению экономического кризиса встретили поддержку в народе. Студенты, учившиеся за границей, возвращались домой. Люди стали активно покупать товары национальных производителей. А многие даже продавали свои золотые украшения, чтобы инвестировать деньги в экономику страны: к марту 1998 года было собрано 220 тонн золотых изделий общей стоимостью в 2,12 млрд долларов.
Популярна была и объявленная Кимом масштабная борьба с коррупцией, угрожающей, по его твердому убеждению, самому существованию корейской нации. 18 сентября 1998 года, выступая городе Чхунчхон, президент заявил, что "там, где есть коррупция и несправедливость, никогда не будет ни демократии, ни экономического прогресса". Борьба с коррупцией при нем приобрела невиданные масштабы. Объектами коррупционным расследований при Киме становились и крупные чиновники, и военные, и руководители корпораций.
К концу 1998 года стало очевидно: самая опасная, граничащая с финансовой катастрофой точка кризиса пройдена. В 1999 году темпы экономического роста Южной Кореи составили 10,7%, объем валютных резервов превысил 70 млрд долларов, а ВНП на душу населения вырос до 8581 долларов. В 2000 году страна в целом вышла на уровень предкризисного 1996 года.
"Демократия и рыночная экономика неразделимы, как два колеса одной телеги", – полагал президент. Поэтому реформы Кима не ограничились экономикой, много было сделано и для общей демократизации. Так, в марте 1998 года прошла самая большая в истории Южной Кореи амнистия, затронувшая в той или иной степени 5 527 327 человек. Существенно сократилось число получивших тюремные сроки за нарушение закона о национальной безопасности. В 1997 году, при Ким Ён Саме, таких заключенных было 641, 90% из них были осуждены только за то, что положительно отзывались о КНДР или о северокорейских лидерах. А при Киме в 1999 году их число уменьшилось до 37, из них в "подрывной деятельности" в пользу КНДР были обвинены всего четверо.
В течение всего периода правления Ким Дэ Чжуна при разгоне студенческих выступлений не применяли слезоточивый газ, как было принято раньше. Укрепили свои позиции профсоюзы. Улучшилась ситуация в сфере прав человека. Так, в июле 1998 года Национальная ассамблея с редким единодушием приняла "Специальный закон о защите прав человека", регулирующий порядок допросов и правила содержания заключенных. По новому закону, суд, например, не имел права считать свидетельскими показаниями информацию, полученную от подследственных в отсутствие их адвокатов в период от полуночи до 5 утра. Суд также не мог признать человека виновным, если материалы следствия не содержали свидетельских показаний или данных экспертизы.
Много было сделано и в области гендерного равноправия, например, увеличена квота на число женщин среди госслужащих. Резко возросла активность разнообразных НКО по защите прав женщин. А 28 октября 2003 года были внесены поправки в законодательство, разрешающие женщине быть официальной главой семьи.
"Политика солнечного тепла"
Но больше всего правление Кима запомнилось объявленной им "политикой солнечного тепла".
"Ким стал первым президентом Южной Кореи, который открыто начал говорить, что объединение Кореи не произойдет в ближайшем будущем. Он разработал план, на первом этапе предполагавший конфедерацию двух независимых корейских государств в широких рамках гибкой общей структуры. На втором этапе, согласно этому плану, конфедерацию сменяла федерация двух автономных региональных правительств. И лишь после этого наступало объединение двух Корей в одну страну с одним правительством. Это была все та же политика поглощения Севера, но на основе мягкой силы, – полагает Константин Асмолов. – Предполагалось, что рост двухсторонних связей поможет северянам больше узнать о Юге, после чего они сами захотят перемен".
Постепенное развитие этих связей началось сразу после прихода Кима к власти. Но настоящий перелом случился после того, как 13 июня 2000 года президент РК впервые прибыл в Пхеньян и встретился с тогдашним северокорейским вождем Ким Чен Иром. Весь мир с огромным удивлением наблюдал, как лидеры двух враждующих стран спокойно и дружелюбно общаются друг с другом.
После этой встречи начался процесс существенного улучшения отношений между Севером и Югом, который прервался только со вторым витком ядерного кризиса осенью 2002 года. Умолкла оголтелая пропаганда, начал развиваться туризм, проходили встречи разлученных семей. Дошло даже до восстановления транскорейской железной дороги. А 15 сентября 2000 года на церемонии открытия Олимпийских игр в Сиднее спортсмены Севера и Юга вместе вышли на стадион в одинаковой спортивной форме под совместным флагом с изображением Корейского полуострова.
"Во время шествия у меня на глаза наворачивались слезы, – признавался Ким. – Глядя на общую команду, я чувствовал: "Да, мы одна нация. Хотя мы были расколоты более 50 лет, из-за этого не может измениться суть единой нации, которая существовала так долго. На протяжении 1300 лет мы жили единым государством, и это значит, что разделены не навечно". И я обрел также уверенность в том, что правильным является путь, ведущий через примирение Южной и Северной Кореи к объединению. Я горжусь тем, что мы показали миру такое лицо. Думаю, что было бы хорошо, если бы и в других конфликтных регионах мира, так же как и мы, народы чаще демонстрировали акции взаимного примирения".
Результаты "политики солнечного тепла" были столь впечатляющими, что 13 октября 2000 года Нобелевский комитет объявил о присуждении Ким Дэ Чжуну Нобелевской премии мира. Он получил ее "за усилия в течение всей жизни в отстаивании демократии и прав человека и за заслуги в ослаблении напряженности в отношениях между КНДР и Республикой Корея". Ким стал первым корейцем, получившим Нобелевскую премию.
Но вскоре после этого на репутации президента появилось огромное пятно. Перед выборами 2002 года началось, по выражению Константина Асмолова, "очередное обострение борьбы с коррупцией". Из 150 арестованных 79 человек относились к ближайшему окружению Кима. За решеткой оказались и его родственники – второй и третий сыновья Ким Хон Оп и Ким Хон Голь, а также племянник Ли Хён Тхэк.
Среднего сына Ким Хон Опа обвинили в получении взяток на сумму около 4 млн долларов от руководства компаний "Хёнде" и "Самсунг". На суде выяснилось, что речь шла о совместных кутежах в дорогих заведениях и поездках за границу за чужой счет. Ким Хон Опа приговорили к 3,5 годам тюремного заключения.
Младший сын президента Ким Хон Голь большую часть времени проводил в США, и его давно критиковали за то, что он ведет за границей излишне шикарный образ жизни, не имея на то соответствующих источников дохода. Возмущение вызывало и то, что долги Ким Хон Голя оплачивали корейские бизнесмены. На суде его обвинили в получении взяток в размере до 1,85 млн долларов и приговорили к полутора годам условного заключения и штрафу в размере 133 тысячи долларов.
Старший сын Ким Дэ Чжуна, Ким Хон Иль, не был замешан ни в одном из коррупционных скандалов. Тем не менее часть членов Демократической партии потребовали от него покинуть партию, чтобы не портить ее имидж. А сам Ким Дэ Чжун публично принес извинения за поведение младших сыновей. "За всю свою жизнь я прошел через огромные сложности, но не мог себе представить, что мне придется столкнуться с подобной катастрофой", – признался президент.
Ким покинул свой пост сразу после окончания президентского срока 24 февраля 2003 года. Он и Ким Ён Сам оказались единственными экс-президентами Южной Кореи, которые не стали жертвами судебного преследования после того, как оставили этот пост.
Ким Дэ Чжун умер 18 августа 2009 года в возрасте 85 лет от сердечного приступа. На прощании с ним присутствовала и делегация Северной Кореи.
