Президент России Владимир Путин поддержал предложение заменить лишение свободы на исправительные работы для почти 100 тысяч заключенных. Это произошло на встрече с министром юстиции Константином Чуйченко.
Еще в апреле 2021 года правительство России обсуждало возможность привлечения осуждённых к строительству инфраструктурных объектов Байкало-Амурской магистрали (БАМ) и Транссиба, стройка продлится до 2030 года. На ней должно быть задействовано 15 тысяч рабочих, но РЖД удалось мобилизовать только 5 тысяч. Заключенными предлагалось заменить трудовых мигрантов, которые покинули страну из-за пандемии.
Сегодня более чем у 11 тысяч осужденных, отбывающих наказание в регионах, где проходит БАМ, есть возможность подать заявление о замене оставшегося срока наказания принудительными работами. В случае положительного решения они смогут жить не в колонии, а в исправительном центре, работать, получать зарплату. Отказаться от работ они уже не смогут – или им придется вернуться обратно в колонию. При этом во ФСИН подчеркивают, что данный проект не имеет ничего общего с БАМлагом – системой лагерей, узники которых и начинали эту стройку в 30-е годы.
О временах БАМлага Сибирь.Реалии рассказывает Виктор Прядкин – автор книги "Неизвестный БАМ". В его собственное судьбе многое связано с "Всесоюзной ударной комсомольской стройкой".
В 1972 году 23-летний Прядкин отправился возводить БАМ. С 1988 года он работал в управлении магистрали. Был назначен в госкомиссию по приемке БАМа в постоянную эксплуатацию и пешком прошел все станции от входного до выходного светофора.
После развала СССР Виктор Прядкин остался жить в Тынде, хотя мог переехать в бесплатную квартиру в любом другом городе: МПС России за свой счет покупало их всем управленцам. Прядкин не покинул ставшие родными места, работал преподавателем, защитил диссертацию. И много лет посвятил изучению истории строительства магистрали, особенно первому, довоенному ее этапу. В своей книге "Неизвестный БАМ" он рассказывает, в каких условиях работали заключенные БАМлага, и сколько их покоится в безымянных могилах вдоль всей магистрали.
– Виктор Максимович, вы сказали, что считали своим долгом рассказать о первых бамовцах. Потому что вы сами из семьи репрессированных?
– Мои предки были крестьянами, жили в Богучарском районе Воронежской губернии. Обе семьи – Прядкины по отцу и Маслаковы по матери – отказались вступать в колхоз и в 1930 году были высланы на север Читинской области. Дедушки и бабушки погибли по дороге.
Людей загрузили в вагоны для скота. Люди голодали. Но мама рассказывала, что самым страшным испытанием было сходить в туалет. Их в вагонах не было, и мужчины ножовками выпиливали отверстия в полу. В те годы женщины носили длинные юбки, не выходили на улицу без платка, а тут такое, на виду у всех! Делали так: окружали дырку в полу по кругу и поворачивались к ней спиной. Но это не помогало преодолеть стыд.
Дорога была долгой: ехали пять или шесть месяцев. Вагоны неделями стояли на станциях. Люди гибли как мухи. За что? А за то, что умели растить хлеб и кормили им Россию, и не только Россию.
Моим родителям, которые в то время были детьми, удалось выжить. Они поженились в 1936 году. Я четвертый ребенок в семье, самый младший, послевоенный. Остальные трое родились до войны. Отец – фронтовик, умер в возрасте 78 лет, мама – в 90. В память о них я написал документальный очерк "Тайна Поднятой целины".
А книгу "Неизвестный БАМ" я написал, потому что убежден: мы обязаны почтить память погибших при строительстве магистрали. Мы кому и чему только не устанавливаем памятники! Но ни одного достойного памятника жертвам БАМлага нет до сих пор. О первых строителях магистрали сегодня даже вспоминать не хотят. И я решил: расскажу настоящую историю БАМа, сделаю все от меня зависящее, чтобы люди хотя бы узнали об этих несчастных. Ведь через БАМлаг прошло свыше двух миллионов человек. Сколько вернулись домой – не знает никто.
– БАМ строился с 30-х годов. Первым начальником Управления строительства стал не выходец из структур НКВД, а "старый большевик" Сергей Мрачковский. Вы в книге упоминаете, что еще до этого назначения, в 1927 году, он был арестован за критику Сталина, а потом освобожден и восстановлен в партии. Как такого "неблагонадежного" товарища отправили руководить столь важной стройкой?
– С 1923 года Сергей Мрачковский принадлежал к левой фракции партии большевиков, был сторонником Троцкого, лидером оппозиции на Урале. Решением МКК (Московской контрольной комиссии ВКП(б). – Прим. СР) от 28 сентября 1927 года Мрачковский был исключен из партии как член Всесоюзного троцкистского центра. В октябре он был арестован ОГПУ, сидел в изоляторе в Угличе. В январе 1928 года его приговорили к ссылке в селе Боровое рядом с Карагандой. В 1929 году Мрачковский подал в ЦКК (Центральную контрольную комиссию ВКП(б). – Прим. СР) заявление, в котором отрекся от оппозиции. Ему разрешили вернуться из ссылки, и решением ЦКК от 31 мая 1930 года он был восстановлен в ВКП(б).
Начальником Управления строительства БАМа Мрачковского назначили в 1932 году, сразу после создания самой этой структуры. На начальном этапе стройка велась силами вольнонаемных, и рабочих рук катастрофически не хватало. Мрачковский докладывал руководству страны, что решить поставленные перед Управлением задачи нереально: из 25 тысяч человек, как предполагалось по плану, удалось привлечь только 2,7 тысячи. Ситуация с техникой и оборудованием была не лучше.
И тогда проблему предложили решить другим путем, не требовавшим техники и высоких зарплат. 23 октября 1932 года Политбюро ЦК ВКП(б) обсудило положение дел на строительстве, и в результате вышло второе секретное постановление Совнаркома СССР Љ 1650/340с. Строительство БАМа и реконструкция Транссиба были переданы ОГПУ – Объединенному государственному политическому управлению, наследнику ЧК. Приказом ОГПУ Љ 1020/с был создан БАМлаг – Байкало-Амурский исправительно-трудовой лагерь. Мрачковский остался начальником Управления строительства, но его заместителем и одновременно начальником БАМлага стал Николай Еремин.
При этом Сергей Мрачковский был, видимо, порядочным человеком и не смог работать в системе ОГПУ. Сохранились многочисленные доносы, которые писал на него Еремин. В сентябре 1933 года по личной просьбе Мрачковского его сняли с должности и назначили руководителем Казжелдорстроя. Начальником и Управления строительства БАМа, и БАМлага стал Нафталий Френкель – очень одиозная и противоречивая личность.
Дальнейшая судьба Мрачковского сложилась трагически. В феврале 1936 года его арестовали по делу "объединенного троцкистско-зиновьевского центра". 24 августа 1936 года он был признан виновным на открытом процессе и приговорен к высшей мере наказания – расстрелу. В тот же день приговор был приведен в исполнение. И лишь в 1988 году Мрачковского полностью реабилитировали за отсутствием состава преступления.
– Нафталий Френкель известен тем, что, будучи заключенным на Соловках, создал рентабельное производство в колонии. Сейчас его бы назвали "эффективным менеджером".
– В Забайкалье он развернулся еще шире и, по сути, построил целую империю закрытого типа. В БАМлаге были созданы цеха по производству оборудования, столярные и слесарные мастерские, рыболовецкие артели, выращивали фрукты и овощи, разводили коров, птиц и свиней... Да что там говорить, заключенные даже делали мебель ручной работы для высокого начальства из Москвы, благо, краснодеревщиков за колючей проволокой хватало. Лес тоже валили – правда, в основном на шпалы. Были созданы и старательские артели по добыче золота.
– Главным ноу-хау Френкеля вы называете создание фаланг – подразделений, где заключенные получали дополнительный паек, только если выполняли коллективную норму…
– Так стимулировали зэков к труду и до него, и не только в России. Френкель лишь предложил использовать этот метод, когда еще в ранге зэка отбывал срок на Соловках. Его усилиями это ноу-хау было успешно внедрено в лагерной системе СССР.
Зачем бесплатно кормить зэка? Пусть заработает свой хлеб! Были разработаны трудовые нормы. Например: нужно за смену откатать, допустим, 20 тачек. Выполнил – получи паек. Выполнил две нормы – два пайка, плюс тебе спишут один день отсидки. А кто не смог выполнить – тому достанется всего 200 граммов хлеба и вода. Такие же нормы были разработаны для бригады, фаланги и прочих подразделений. Вмешиваться в их деятельность уже не было смысла. Началась круговая порука. Кто не работает, тот не ест. Зэки сами трудились до упаду, да еще и следили друг за другом.
– Если Френкель так заботился о том, чтобы выжать из заключенных максимум, почему тогда с этапов в БАМлаг снимали столько замерзших, умерших от голода и болезней людей?
– Приказом ОГПУ от 10 ноября 1932 года в БАМлаг предписывалось направлять заключенных в хорошем физическом состоянии. Но приказ регулярно нарушался, поскольку очень много заключенных брали из других лагерей. Их руководство, напротив, отправляло больных, чтобы избавиться от обузы. Они умирали прямо в пути. Контролировать было некому, да и зачем – людей-то много! Эшелоны на станцию Сковородино прибывали чуть ли не ежесуточно.
На области и республики давали разнарядку: арестовать столько-то плотников, столько-то слесарей и т. д. Вот эти свежие арестованные прибывали здоровыми. Правда, ненадолго: питание и условия труда были ужасающие! Смертность среди "контингента" в БАМлаге была самая высокая среди всех сталинских лагерей. Недаром именно Френкелю лагерная молва приписывает слова, ставшие идеологией ГУЛАГа: "Вам нужно забрать от узников все в первые три месяца, а потом они уже не нужны".
– Почему в БАМлаг на первых порах запрещалось направлять осужденных за шпионаж, измену родине?
– Думаю, что из-за близости границы – это что касается шпионов. Но все настолько переплетено, запутано… Людей арестовывали по 58-й статье, и под пытками они признавали себя шпионами. Вот и получалось, как правило, что "политический" – равно "шпион". А ведь в 58-й статье было 14 частей, и многие из них были сформулированы настолько расплывчато, что можно было подвести под них любой невинный разговор или поступок. Например, 58-10 – "Пропаганда или агитация, содержащие призыв к свержению, подрыву или ослаблению Советской власти", 58-11 – "Контрреволюционная пропаганда".
Когда мы жили в поселке Соловьевск, наш сосед дядя Коля рассказывал, что его родная сестра работала бухгалтером в приисковой конторе. В субботник ей поручили вымыть полы в "красном уголке" и протереть портреты членов Политбюро. К несчастью, у нее заболел ребенок – поднялась высокая температура. Она прибежала в контору и отпросилась у начальника. Но кто-то написал донос. Дядя Коля предположил, что в доносе сообщили: сестра, якобы, не захотела стирать пыль с портретов из идейных соображений. В результате ее приговорили к 10 годам заключения без права переписки, и больше ее никто не видел. Лишь после войны дяде Коле передали, что встречали его сестру на одном из лагпунктов БАМлага.
– Вы в своей книге приводите статистику по приговорам спецлагсуда, созданного при БАМлаге: только за семь дней августа 1937 года было расстреляно 837 человек. И пишете: "Это была настоящая "фабрика смерти", подобная нацистским лагерям в Германии. Тысячи заключенных, безвинно осужденных по первому разу, были повторно осуждены в лагерях к высшей мере наказания". Почему спецлагсуд выносил так много смертных приговоров? Ведь это потеря рабочих рук…
– БАМлаг строил железную дорогу, по которой нужно возить грузы. Построили, допустим, участок в 10–15 км, пустили по нему маневровый паровозик – а он упал или, в лучшем случае, сошел с рельсов. Причин много: некачественные искусственные сооружения, верхнее полотно, шпалы, рельсы и т. д. Комиссия определила причину схода. Всех причастных к строительству этого участка спецлагсуд приговаривает к расстрелу. Статья "вредительство" – и к стенке. Никого никуда возить не надо, все на месте: и приговорили, и расстреляли.
Более того: сотрудники ОГПУ, а впоследствии НКВД, чтобы получить повышение и награды, разрабатывали целые операции. Дескать, разоблачили контрреволюционную группу, которая действовала по приказу японской, немецкой или каких-то еще разведок. Несчастные подписывали все бумаги и признания, поскольку пытки были невыносимые.
– Первые полтора года у строителей участка "БАМ-Тында" не было даже бараков. Как люди выживали?
– По документам из Красной Армии были списаны старые, буквально в дырах, палатки. Заключенные делали шалаши, впоследствии начали строить бараки из неошкуренных лиственниц.
Что касается самого большого испытания для тогдашних строителей, я думаю, это был голод и продукты крайне низкого качества. Основным питанием зэков была баланда из мороженых овощей и соленой рыбы. Но и это, как я уже сказал раньше, еще нужно было заработать. И представьте себе такой скудный рацион при тяжелейшем физическом труде!
Я думаю, такого же мнения был и Френкель. Недаром он организовал те же фаланги, которые сотнями тонн в Приморье и по рекам заготавливали рыбу. Создал сельхозпредприятия по выращиванию зерновых и овощей, по животноводству. И еще одна любопытная деталь: в теплое время года зэки работали в деревянных башмаках. Их делали в огромных количествах, и до сих пор находят при случайных раскопках.
А чтобы проверяющие из Москвы не замечали огромную хозяйственную империю БАМлага, Френкель буквально засыпал их подарками. Он был непотопляемый и мог подкупить чиновников любого ранга. Проверяющие уезжали от него с окороками, копченостями, икрой, золотыми украшениями...
Можно снять перед Френкелем шляпу как перед управленцем, организатором производства, хозяйственником. Но за то, что он отправил на тот свет тысячи людей, его десять раз расстрелять мало. А он умер своей смертью, с почетом – орденоносец, генерал-лейтенант, похоронен в Москве…
– При этом в лагере заключенными и для заключенных издавалась газета "Строители БАМа" . Снимались фильмы о строителях БАМа? Френкель знал толк в пропаганде?
– Это все декорации, спектакль! Зэкам даже новое название придумали – "путеармейцы". В открытой прессе писали, что на стройку берут самых-самых! Я видел один из документальных фильмов тех лет о БАМлаге. На экране счастливые, улыбающиеся парни, сытые, хорошо одетые, – видимо, сотрудники ОГПУ.
13 апреля 1932 года Совет Народных Комиссаров СССР принимает Постановление СНК СССР "О строительстве Байкало-Амурской железной дороги". Задача возложена на Наркомат путей сообщения (НПС) СССР. Народный Комиссариат путей сообщения (НКПС) в октябре 1932 года издает приказ "Об организации Всесоюзного объединения по строительству Байкало-Амурской железнодорожной магистрали и ликвидации Дальжелдорстроя". Появляется на свет новая структура – Управление строительства Байкало-Амурской магистрали (УС БАМ НКПС). Эти документы были опубликованы в центральных средствах массовой информации. Весь мир узнал, что СССР начал строить новую железную дорогу. А вот постановление об организации БАМлага и передачи стройки ГУЛАГУ уже было засекречено!
– А почему было засекречено строительство Дуссе-Алиньского тоннеля?
– Засекречен был весь БАМлаг, а уж туннель тем более. Долбили-то его вручную! Это же позор на весь мир: ХХ век уже, давно существуют специальные горизонтальные буровые станки, а в СССР зэки надрываются, орудуя кайлом и лопатами. При этом с одной из сторон тоннель прокладывали женщины. И им даже удавалось опережать мужчин, работавших с другой стороны…
– Когда вы начали работать на БАМе, многие ли из ваших товарищей знали, что на первом этапе дорогу строили заключенные? Эта тема вообще обсуждалась в те годы?
– Конечно, знали, говорили об этом. Понятно, что много было надуманного, правды никто не знал. Но про БАМлаг знали, передавали легенды из уст в уста. Например, популярен был рассказ о том, как дочка начальника лагпункта приехала из Ленинграда, пошла в лес за цветами, и ее изнасиловали зэки. Убитый горем отец якобы построил всех заключенных в один ряд и расстрелял из пулемета "Максим". В глазах людей он был героем. Все тогда говорили: правильно сделал!
Я в расстрел из пулемета не верил тогда, и не верю сейчас. А девушку действительно изнасиловали, её могила сохранилась до наших дней. И я уверен, что изнасиловали девушку не зэки, а охранник или охранники. Все-таки в большинстве своем в БАМлаге были осужденные по 58-й статье, а это люди порядочные. А вот в охрану, наоборот, подбирали отморозков.
– Вы в книге рассказываете, как начальник охраны Кандауров просто взял и застрелил главного инженера Дуссе-Алиньского тоннеля Квадратова. У охраны были такие полномочия даже по отношению к вольным?
– Нет, вот застрелить заключенного – это запросто, на такое никто внимания не обращал. А это дело получило огласку, поскольку Квадратов был известным человеком. Если не подводит память, у него было два или три ордена. Кажется, он был лауреатом Сталинской премии. Построил туннель под Амуром перед Хабаровском – по нему и сейчас идут поезда, а в то время он был страшно секретным объектом. На свою беду, Квадратов влюбился в дочку Кандаурова, и она тоже сильно его полюбила. Когда отец застрелил возлюбленного, отравилась после его похорон. Их похоронили рядом друг с другом.
Зэки поставили на могиле великолепный памятник. К сожалению, когда восстанавливали туннель в 70-е годы, какой-то высокопоставленный мерзавец распорядился – и бульдозером уничтожили, сровняли с землей все кладбище. Говорят, человек живет до тех пор, пока его помнят. Если так, то Квадратова убили дважды, как и других строителей тоннеля. А Кандаурова куда-то увезли, его судьба мне неизвестна.
– Когда вы приехали строить БАМ, вам удалось застать свидетелей тех первых лет стройки магистрали?
– С самими БАМлаговцами мне встречаться не приходилось, а вот со многими свидетелями я разговаривал. Например, когда я работал инженером в "Мостострой 10", у нас был сторож дядя Вася. Во времена БАМлага ему было лет 12–14. Он все помнил: как они с пацанами носили зэкам хлеб, потому что те натурально голодали и просили хоть что-то поесть. Одеты были в лохмотья, на ногах – вырезанные из старых автомобильных покрышек чуни, привязанные проволокой к ногам. Изможденные, худые. А в хронике, про которую я говорил и которую показывали по всей стране, – сытые, лоснящиеся ребята!
– Какой эпизод из БАМлаговского этапа строительства магистрали, на ваш взгляд, самый трагичный?
– Строительство участка от Транссиба до поселка Тындинский. Людей положили столько, что подсчитать никто не может. И впустую! Пользы стране – никакой. От той дороги остались одни воспоминания да документальные исследования энтузиастов-одиночек типа меня. Знакомые надо мной даже смеются, говорят: "Ну, Виктор Максимович, на том свете зэки тебя с цветами будут встречать!"
– Почему в годы войны рельсы для Сталинграда сняли именно с участка "БАМ – Тында"? Ведь это же слишком большое транспортное плечо для скорой доставки на фронт?
– Рельсы снимали и в других местах, там, где они не имели стратегического значения. Война! Помните лозунг: "Все для фронта, все для победы"? Тогда не считались ни с чем – ни с расстояниями, ни с количеством людей, которые могут погибнуть ради этой цели.
– На новом этапе строительства БАМа дорогу до Тынды пришлось фактически
строить заново. Это было связано исключительно с отсутствием рельсов или в реконструкции нуждались все сооружения?
– Чтобы проложить рельсы, нужно отсыпать полотно, на которое их укладывают. В нормальных условиях геологи ищут пригодную для этих целей породу. Специалисты согласовывают ее качество и делают карьер. Например, когда в 1970-е годы мы строили сквозной БАМ, который я в своей книге называю БАМ-2, карьер от будущей трассы отделяли десятки километров. Бурили, рыхлили и грузили мы великолепной японской техникой высочайшего качества – фирмы "КАТО". Породу возили 14-тонными немецкими самосвалами фирмы "Магирус". Шофера молились на эти машины! На самом полотне работали японские бульдозеры. А что было на вооружении у строителей БАМлага? Тачка, причем деревянная, кайло, лом, кирка, кувалда и лопата. Надеюсь, вы поняли, какое качество было у насыпи, которую отсыпали голодные зэки с тачками. Да и грунт использовался подручный. Поэтому нам пришлось не только исправлять низкое качество искусственных сооружений, но и сравнивать много кривых.
Но все это нисколько не умаляет ни подвига, ни жертвы узников БАМлага. Сейчас никто не помнит, что именно они уложили вторые пути на Транссибе. А первые пути практически построили вновь: подсыпали полотно, уложили новые шпалы, более мощные рельсы, деревянные мосты поменяли на железобетонные. Да много еще чего сделали. Вот кому памятники нужно ставить! А о них никто даже вспоминать не хочет.
