"Нам постоянно угрожали"

Семь волонтеров из Южно-Сахалинска отправились в Охотское море, чтобы проконтролировать, как идет добыча косаток. Во всех странах, кроме России, их вылов либо запрещен законом, либо остановлен под давлением общественного мнения. Сегодня одно это животное стоит на экспорт около 2,5 миллионов долларов. В ходе экспедиции волонтеров в Охотское море выяснилось, что общественное наблюдение за этим валютоемким промыслом в России дело опасное: волонтерам угрожали, их дрон расстреливали из оружия, а лагерь разгромили. Против одного из организаторов волонтерской поездки – клуба "Бумеранг" – Минюст начал внеплановую проверку с целью "выявления признаков иностранного агента".

– Мы давно понимали, что общественный контроль необходим. Останавливало только, что все сотрудники природоохранных структур говорили, что это очень опасно. Это бизнес, где не потерпят чужих глаз. Но в этом году нас поразило, как продавливается решение по отлову – в конце 2017 года Министерство сельского хозяйства запретило их ловить, а через пару месяцев появляется рекомендация выловить сразу 13 в год. Государственную экологическую экспертизу по этому решению, которая должна идти месяц, департамент Росприроднадзора по ДФО провел всего за шесть дней. Мы поняли, что кто-то очень влиятельный лоббирует это решение и что если не церемонятся с законами, общественным мнением и мнением академической науки, то и с самими косатками не будут, – говорит организатор волонтерской экспедиции Вячеслав Козлов.

Когда российские власти разрешили промышленный лов косаток, на Сахалине начались акции протеста, люди подписывали петиции, против вылова косаток высказались многие авторитетные эксперты. Но, несмотря на это, квоты на отлов 26 животных – по 13 в 2018 и в 2019 годах – были выделены. Их получили четыре компании: хабаровские ООО "Афалина" и ООО "Океанариум ДВ", новосибирские ООО "Сочинский дельфинарий" и ООО "Белый кит". Они – основные игроки на рынке отлова и продажи косаток за рубеж. По данным "Новой газеты", с этим бизнесом тесно связан один из основателей и бывший совладелец "Москвариума" Кирилл Михайлов. Экспортируются косатки в основном в Китай.

Стоит отдельно упомянуть тех ученых, которые в заключении государственной экологической экспертизы одобрили вылов косаток. Среди них нет ни одного специалиста не то что по косаткам, даже по морским млекопитающим. Например, Евгений Млынар защищал кандидатскую диссертацию по теме "Особенности экологии и перспективы промысла головоногих моллюсков северной части Японского моря (Татарский пролив)". Его коллега по экспертному совету доктор биологических наук Николай Рябинин, заведующий лабораторией экологии животных ИВЭП ДВО РАН – специалист по панцирным клещам Дальнего Востока. Третий член группы Дмитрий Куренщиков защитил диссертацию по теме "Пауки (Arachnida, Aranei) юга Хабаровского края: Фауна, экология, зоогеография". Руководителем экспертного совета был Игорь Хованский, автор диссертации "Эколого-физиологические и биотехнологические факторы эффективности лососеводства: на примере искусственного разведения тихоокеанских лососей на Северном побережье Охотского моря".

Мнение этих специалистов перевесило заявления многих уважаемых экспертов. Например, Александра Бурдина, руководителя международного проекта "Дальневосточная косатка", который два десятка лет занимается изучением этих морских животных. Одним из главных аргументов ученого против лова было то, что в Охотском море обитают в основном так называемые плотоядные косатки. Их, по словам Александра Бурдина, гораздо меньше, чем рыбоядных, – всего около 200 особей.

– Вылов даже 26 животных – это большой удар по популяции. К тому же это очень умные животные. Им не место в дельфинариях. Даже одно пойманное животные – это разрушенная семья, для косаток это трагедия, – говорит Александр Бурдин.

– Последняя оценка численности косатки (в Охотском море) проходила в 2010 году, а сейчас-то уже 2018-й. Но и тогда качество данных имело уровень 3 – это очень низкий. Я даже процитирую заключение: "В виду низкого уровня информационного обеспечения прогноза, определить биологические ориентиры и обосновать прогноз промысла не представляется возможным", – говорит научный сотрудник ТОИ ДВО РАН, ведущий специалист в области китообразных Сергей Рязанов.

Но это не остановило тех, кто лоббировал вылов косаток, и решение было принято. И вот в августе члены общественной группы помощи морским животным "Друзья океана", созданной при содействии известной сахалинской экологической организации "Клуб Бумеранг", решили выяснить, как именно идет отлов косаток.

Катамаран отловщиков

"Друзья океана" уведомили о предстоящей экспедиции различные организации, в том числе Росприроднадзор и Росрыболовство, которые сами должны контролировать лов, те не возражали, но и не поддержали. Кстати, представителей этих ведомств "Друзья океана" в месте вылова косаток за время экспедиции не встречали ни разу. Так и непонятно, как они контролируют добычу, перевозку и передержку этих животных. И контролируют ли вообще.

Экспедиция – волонтерский проект. Никто из семи ее участников не получает зарплату. Оснастить добровольцев спутниковой связью и необходимым оборудованием помогли несколько сахалинских компаний. В конце августа катамаран отъехал от села Некрасовка на севере Сахалина и направился в залив Николая в Хабаровском крае. Это самое удобное в Охотском море место для ловли косаток – тут есть узкие фьорды, в которые косаточьи семьи заходят ловить тюленей. Отловщикам в этих фьордах удобно ловить косаток, окружая их сетями. Получается ловушка, из которой косаткам уже не выбраться.

В заливе николая "Друзья океана" и наткнулись на флотилию отловщиков. Но произошло это скорее случайно, оказалось, что на судах, ведущих лов, не работают системы позиционирования. Это категорически запрещено правилами – на каждом промысловом судне обязаны стоять системы, которые позволяют контролирующим органам отслеживать их перемещение. Режим "невидимок" включают браконьерские суда, но здесь лов велся как бы на законных основаниях.

Флотилия отловщиков

– Квоты на отлов выдаются на разные подзоны Охотского моря. В Северо-Охотоморской подзоне, прилегающей к территории Хабаровского края, были оформлены разрешения только на шесть косаток, в подзоне Камчатско-Курильской – на двух животных, в Западно-Камчатской – на трех и в Восточно-Сахалинской – на отлов двух косаток. Отлавливаются ли косатки в разных подзонах или только в Северо-Охотоморской, где расположены все базы отловщиков, достоверно неизвестно. Как это сейчас проверить? Можно предположить, что всех косаток поймали здесь, в заливах Хабаровского края, – говорит Вячеслав Козлов.

Судно – перевозчик пойманных косаток

Ловом косаток занималась целая флотилия: несколько катамаранов, скоростные катера и два больших судна – перевозчика пойманных животных: "Юрий Швецов" (IMO 8726442, порт приписки Охотск) и SPP020 (IMO 8228751, порт приписки Магадан). Почти на всех маломерных судах не было бортовых номеров, и это еще одно грубейшее нарушение. Для отлова использовались специально модернизированные морские катамараны. Между ними закреплена сеть, суда обходят косаток с двух сторон и запирают их в ловушку. На базах отловщиков, прямо у воды оборудованы вертолетные площадки (очередное грубое нарушение закона), туда постоянно прилетает вертолет, там хранится топливо.

По правилам, на борту отловщиков должны быть ветеринары и специалисты по спасению из сетей попавших туда случайно животных. Но были ли они на судах, узнать не удалось, как и другие подробности о ходе лова.

Волонтеры говорят, что не собирались препятствовать отлову, у них нет таких полномочий. Хотели просто стать свидетелями процесса и в случае, если есть нарушения – фиксировать их и передавать материалы в контролирующие органы, СМИ и социальные сети. Это общемировая практика, общественный экологический контроль за отловом косаток был во всех странах, где их добывали, да и в России есть статья 68 ФЗ "Об охране окружающей среды", которая позволяет его проводить.

Однако отловщики крайне агрессивно реагировали на появление общественных контролеров.

– Мы едва запустили дрон над лагерем отловщиков, его обстреляли и сказали, что будут обстреливать и впредь. Нам постоянно угрожали, грозили порезать лодку, разбить моторы, оборудование. Неоднократно приходилось отклоняться от столкновений с катерами отловщиков, которые совершали рядом с нами опасные маневры. А потом был разгромлен наш лагерь. Мы не могли оставлять дежурных, все участники требовались на катамаране, и однажды, когда вернулись в лагерь, оказалось, все вещи разбросаны, топливо из канистр вылито на берег, исчезли профессиональный штатив и спутниковый терминал. Раскурочено и распотрошено было буквально все, даже мельчайшие кармашки на походной аптечке. В заливе, кроме нас и отловщиков, не было больше никого. Отловщики заявили, что в лагере орудовал медведь, но какой медведь открутит крышки на канистрах и откроет все до одного отделения аптечки? Отловщики предложили поделиться топливом при условии, что мы покинем залив. И они, и мы находились там законно, и, наверное, могли нормально взаимодействовать. Но контакта не получалось. Мы спрашиваем, есть ли на борту животные, а в ответ получали издевательское: "Нет, водки нет". Отловщики заявляли, что мы – иностранные шпионы, "работаем на правительство США, получаем мзду от мирового капитализма, руководитель экспедиции – американец". При этом сами эти компании уничтожают природу России на деньги (в основном) китайских компаний. Кстати, мы обращались за помощью в проведении экспедиции в иностранные фонды, но везде получили отказ по причине опасности – во всем мире считается, что отловом морских млекопитающих в России занимаются криминальные структуры, – рассказывает Вячеслав Козлов.

Погром в лагере волонтеров

Волонтерам ни разу не удалось зафиксировать сам процесс поимки животных. Едва отловщики видели катамаран "Друзей океана", снимались с места и уходили. Даже если в этот момент животное уже было окружено сетями.

– В мире цивилизованном отказываются от отлова косаток еще и потому, что гуманных способов изъять животное из природы нет. Мировая практика говорит, при отлове одной косатки погибает минимум еще одна. Косатки живут семьями, встретить одиночное животное крайне сложно. Отловщики просто обметывают сетями всю семью – от 3 до 10 животных. К тому же у косаток очень сильны семейные узы. Даже если кому-то удалось увернуться от сетей, они никогда не бросают в беде детей и всегда приходят на помощь тем, кто попал в сети. Есть строгие ограничения, каких животных брать нельзя – беременных, молодых, взрослых самцов. И когда в сетях оказывается семья, отловщики забирают одно животное, а остальные погибают, опутанные сетями. Кто там их будет вытаскивать? Да и как вытащить из сети 6-метрового самца? Это невозможно, – говорит Валентина Мезенцева, руководитель клуба "Бумеранг".

Отловщики за работой

Способ лова объясняет нежелание бизнесменов, чтобы при этом присутствовали посторонние. И остается тайной, сколько косаток при таком лове погибает. Но даже если принять минимальные показатели мировой статистики, что на одну пойманную косатку приходится всего одна погибшая, значит удар по популяции будет нанесен, возможно, невосполнимый.

Уже по завершении экспедиции волонтеры получили видео от случайного свидетеля отлова, пожелавшего остаться анонимным. На видео видно, что в ловушку отловщиков попало две косатки. Одну они забирают, а вторая бьется в сетях. Какое-то время животное дышало, поднимаясь на поверхность, а потом его плавник исчез под водой и больше не появлялся.

Косатки

Сейчас эту видеозапись волонтеры будут исследовать с учеными буквально по секундам, чтобы зафиксировать нарушения и сообщить о них в правоохранительные органы.

За прошедшие 40 лет отношение к косаткам в мире серьезно изменилось, главным образом, благодаря общественному давлению.

В 1970 году в залив Пьюджет-Саунд штата Вашингтон отловщики загнали около 80 животных. С помощью сетей отделили детенышей от их матерей. Очевидцы рассказывают, что стоял страшный плач и крик: матери пытались помочь детям. И даже когда отловщики отобрали 7 молодых животных, их семьи плыли за судами. Во время того отлова погибли 5 косаток и охотники пытались это скрыть, обмотав туши цепями и утопив. Но через полгода животных выбросило на берег, и это привело к грандиозному общественному скандалу. Теперь косатки залива Пьюджент-Саунд имеют статус исчезающего вида и охраняются законом.

В 1975 году Канада наложила полный запрет на добычу косаток. И причиной стал именно варварский способ отлова. В 1978 году в Новой Зеландии, а в 1980-м в Австралии вступают в силу законы о защите морских млекопитающих. В Великобритании подобных документов не принимали, зато так ужесточили требования к содержанию морских млекопитающих в неволе, что дельфинарии стали массово закрываться, и к 1992 году их в стране не осталось совсем. В 1990 году пришлось, опять-таки под давлением общественности, ввести запрет на лов косаток в Исландии.

В начале 80-х один из крупнейших американских парков развлечений Sea World получил разрешение на добычу возле Аляски 100 косаток. Активисты устроили акции протеста и на земле, и на воде, парализовав работу отловщиков. Одновременно в суде они опротестовали выделение квот и победили.

– Недавно американские СМИ рассказывали о косатке, у которой малыш умер через полчаса после рождения. Мать еще 17 дней не отпускала его тело, она не ела сама, поддерживала мертвого китенка, поднимала его на поверхность в надежде, что он начнет дышать. Вот как сильны связи в семьях косаток. Вот почему отлов животных ради того, чтобы продать их в дельфинарий, – это преступление, – рассказывает Валентина Мезенцева.

– В природе косатки живут до 80 лет. Средний срок жизни косаток в неволе 4,5 года, это при том, что есть несколько долгожителей вроде Лолиты и Тиликума, которые прожили в парках развлечений по три десятка лет. Косатки, которых я наблюдала на Шантарах, легко проплывают в день по 300 км. В самом лучшем и просторном бассейне Sea World косатке нужно намотать две тысячи кругов, чтобы получить тот объем физической активности, который ей необходим. Невозможно даже в самых лучших дельфинариях создать условия, хоть примерно позволяющие приблизить условия содержания в неволе к тем, что есть у косаток в океане. Любой дельфинарий для косаток это тюрьма, причем тюрьма с жесточайшим режимом, – говорит Екатерина Джикия, участница проекта "Дальневосточная косатка", кандидат биологических наук, изучающая поведение и генетическую структуру популяций морских млекопитающих.

Защищая права морских млекопитающих, активисты во всем мире ведут борьбу с дельфинариями. Под давлением общественности Sea World в 2016 году объявил о прекращении программы размножения косаток в неволе. Больше дельфинарии таким образом пополняться не будут. Под давлением зеленых закрыты дельфинарии в 14 странах Евросоюза.

При этом в соседнем Китае строятся все новые дельфинарии, и там готовы платить за морских млекопитающих огромные деньги. А то, что пойманные в Охотском море косатки пойдут на продажу именно туда, ни у кого нет сомнений. Все компании, получившие квоты, ранее продавали косаток в Китай. Только за два года – с 2013-го по 2015-й – "Сочинский дельфинарий" отправил туда пять косаток. В том же 2015 году по одной косатке продали в Поднебесную "Афалина" и "Белый кит".

По закону отлавливать косаток можно только в научных и культурно-просветительских целях. В уставных документах компаний-отловщиков наряду с такими видами деятельности, как оптовая торговля, строительная деятельность, транспортная обработка грузов, деятельность ресторанов и услуги по доставке продуктов питания и прочее, прописана и деятельность в области отдыха и развлечений и зрелищно-развлекательная деятельность. Эта приписка и позволяет им заниматься отловом. Ну а дельфинарии и парки развлечений, по их мнению, как раз наука и просвещение.

Россия сегодня мировой монополист по добыче косаток. Четыре компании, которые получили квоты, единственные в мире, кто поставляет ценный товар. Очевидно и то, что эти компании тесно связаны между собой – даже лов они вели одной командой.

Волонтеры в Охотском море

"Друзья океана" свою борьбу продолжают. Они передали сотрудникам пограничного управления свои данные по допущенным отловщиками нарушениям. Там пообещали провести расследование. Но идет ли оно – неизвестно.

20 сентября состоялось первое судебное заседание по иску общественных организаций "Бумеранг", "Друзья океана" и "Экологическая вахта Сахалина" к Росприроднадзору. Они требуют признать незаконным выделение квот на отлов косаток.

– Мы оспариваем законность организации и проведения государственной экологической экспертизы по материалам корректировки общего допустимого улова (ОДУ). Процедуры были проведены с нарушением – после окончания общественных слушаний по поводу выделения ОДУ в течение месяца эксперты могли направлять свои замечания и предложения. Но на деле материалы были сразу направлены на государственную экологическую экспертизу. Сама экспертиза проведена за рекордные 6 дней. В результате в заключении трое членов совета написали, что не представлено никаких аргументов в пользу снижения общедопустимого улова, и нужно утвердить их на уровне 13 особей в год. Но есть мнения восьми очень авторитетных ученых, которые доказывают необходимость прекратить лов косаток. Они просто даже не успели прислать свои отзывы. Мы думаем, что сокращение сроков экспертизы было сделано именно для этого, – рассказывает юрист "Экологической вахты Сахалина" Наталья Лисицына.

Активисты говорят, что если они выиграют суд, это не спасет выловленных этим летом косаток, но поможет предотвратить нарушения при проведении экологической экспертизы на 2019-й и последующие годы. И тогда есть шансы добиться запрета на отлов морских млекопитающих. Но этот оптимизм разделяют не все.

– Я пессимист и думаю, что вылов косаток прекратится, только когда популяцию, обитающую в северной части Охотского моря, полностью уничтожат. Вычерпают до донышка. В России нет никаких предпосылок, которые бы изменили существующее положение. У нас нет закона о жестоком обращении с животными, нет регламентирующих документов о содержании морских животных в неволе. Вопросы этики при обсуждении промысла даже не поднимаются. И пока от ВНИРО, от людей, которые относятся к животным, даже самым интеллектуальным, как к промысловому виду, зависит выделение квот, косаток будут истреблять, – говорит Екатерина Джикия.

Экспедиция "Друзей океана" имела для волонтеров еще одно последствие. На участников экспедиции в правоохранительные органы поданы заявления по поводу незаконности общественного контроля, небезопасного мореплавания и даже о пиратстве. Так что активистов в ближайшее время ожидают, как минимум, вызовы на допросы. Когда этот материал уже был написан, стало известно, что Министерство юстиции начинает внеплановую проверку общественной организации "Клуб Бумеранг". Цель проверки – установление "признаков некоммерческой организации, выполняющей функции иностранного агента".