В Петропавловске-Камчатском – полдень, сообщает полуденная пушка. Звук выстрела, как и в Петербурге, – глухой и далекий, только эха над Авачинской бухтой больше. Стрелять, "как в Питере", начали буквально несколько месяцев назад. Попытки возродить морскую традицию были и в советские времена, но тогда военные решили, что это баловство.
Когда-то по полуденной пушке на Камчатке сверяли надраенные судовые часы. Теперь холостые заряды гаубиц словно объединяют огромную страну, Петербург и Камчатку. Выглядит это символично, но между питерской Петропавловкой и камчатским Петропавловском девять часовых поясов, а разница между Западом и Востоком в России измеряется совсем не часами, а куда более глубокими вещами.
"Начиная с балыка из кеты, которым закусывают здесь водку", во всем "что-то собственное, не русское... как будто я не в России, а где-то в Патагонии или Техасе", – более века назад сообщил, подъезжая к Дальнему Востоку, наблюдательный Чехов. Сегодня репортерская честность могла бы обернуться для Антона Павловича обвинениями в "пропаганде сепаратизма". В 21-м веке Камчатке по-прежнему нравится считать себя Началом России, но страна, будто игорная доска, накренилась к "центральным районам", и туда покатилось все – люди, ресурсы, технологии.
Вулкан Корякский
Как и масса других сибирских и дальневосточных городов, Петропавловск-Камчатский стремительно теряет население. Согласно данным Росстата, за 20 лет полуостров лишился более 20 % жителей. За вполне патриотическими разговорами о великолепии полуострова у местных нет-нет да и проскальзывает – "надо уезжать". И никакие ведомства "по развитию Дальнего Востока", с декларативными "гектарами" и прочей риторикой, не в состоянии разрешить конфликт между реальными условиями жизни на Камчатке и нормальными человеческими потребностями: от хотя бы по российским меркам приличного высшего образования для детей до помидоров не за 800 рублей за кг.
Россия здесь хоть и начинается, но полуостров Камчатка упорно называет ее “материком”. Сообщение с остальной страной у Камчатского края исключительно авиационное. “Островной” комплекс возникает сразу же у окошка авиакассы (только по предъявлению прописки, выкупаются субсидируемые государством билеты). Гонка за “плоскими тарифами” в летний отпуск обычно начинаются осенью-зимой предыдущего года. Если не успел ухватить “государевы” билеты, то будь готов к двум, а то и к трем сотням тысяч рублей – за доставку небольшой семьи куда-нибудь ближе к теплу. Жителю европейской части страны довольно сложно представить, что семейный отпуск, превращается в целую “спецоперацию” с бюджетом в стоимость слегка подержанного автомобиля.
Лукавые утверждения нынешних дальневосточных губернаторов о том, что среднемесячная зарплата в этих регионах составляет более 70 тысяч рублей, уже давно не вызывает у людей здесь никаких эмоций, кроме кривой ухмылки.
Во-первых, это не реальные располагаемые доходы населения, а показатели “в среднем по больнице”, когда привычным движением руки по стат.отчётности “размазываются” бюджетники, ипэшники, а так же доходы тружеников финансовой сферы и сезонные заработки работников рыбпрома и горнодобывающей промышленности; во-вторых, хорошо бы вычесть из этой суммы налоги и другие удержания; в-третьих, за год камчатцы, по номинальным данным того же Камчатстата, обеднели на 11,5 %, а цены в среднем выражении выросли на 6%.
Пару десятилетий назад в черте города, на заброшенном пирсе бухты Моховой, к восторгу экологических организаций, стали останавливаться сивучи (северный морской лев Стеллера). Эти толстяки, оценившие активное камчатское солнце, абсолютно равнодушны к человеку, если только он не принес с собой пару центнеров рыбы.
В ближайшем магазине можно купить несколько рыбин и попробовать дошвырнуть до лежбища. Но скорее всего гостинец утащат расторопные чайки. Человек с небольшого сейнера рассказал, что сивуч уже научился правильно реагировать на звук корабельного мотора – специально приплывает на разгрузку и ворует рыбу, падающую за борт.
Вулкан Корякский
Животные шкурой прочувствовали на Камчатке объективное схлопывание хозяйственной деятельности человека, а местным СМИ впору заводить специальную "медвежью" рубрику. Камчатцы теперь опасаются ездить на природу с палатками. Размножившиеся и голодные медведи с каждым годом подбираются все ближе и ближе к поселениям. Первая майская новость к нашему приезду – голодный после спячки медведь задрал рыбака. А в апреле вся Камчатка следила за операцией по спасению белого медведя, приплывшего на льдине с Чукотки.
Буйство природы могло бы привлекать побольше туристов, в том числе и экстремалов. Но в Петропавловске-Камчатском до сих пор нет ни одного четырехзвездочного отеля, единственный строящийся замер на стадии "коробки". Прибывший параллельно с нами круизный лайнер из Японии привез 2300 отпускников (!) из 51 страны... и в тот же день ушел на Аляску и туда же увез завидную часть туристической выручки.
И поэтому живо столетнее чеховское ощущение, что Дальний Восток и Камчатка, как и Калифорния времен освоения Запада, опять через сито процедят собственных обитателей. Снова останутся самые сильные, без страха и упрека умеющие зарабатывать и размножаться и в таких условиях. А самое главное – вопреки всему получать невероятный кайф от всего этого геологического и природного великолепия.
Халактырский пляж
В Центральной России всегда будут не до конца понятны простые камчатские радости: всесокрушающий трофи-рейд на внедорожнике по снежному насту к Тихому океану, чтобы просто постоять часок на черном вулканическом Халактырском пляже, пеший тур на вулкан, яичница на десятилетиями остывающей магме и даже обычная летняя шапка для холодных туманов – всё это точно не совсем "по-русски".