Группа студентов Высшей школы экономики под руководством социолога Симона Кордонского поехала на Алтай, чтобы узнать, на что живут люди в регионе, где нет нефти, газа или крупного производства, а зарплата в деревнях редко превышает прожиточный минимум – 11 тысяч рублей.
Будущие социологи и муниципальные служащие изучают полулегальные "промыслы", теневую экономику, неформальные медицинские практики, общаются с чиновниками. И все это – в фильме Юлии Вишневецкой из цикла "Хранители Сибири".
Ваш браузер не поддерживает HTML5
Хранители Сибири: Между Куячой и Куяганом
Вот что рассказывают жители Алтайского края студентам ВШЭ и журналистам "Сибирь.Реалии" – медиапроекту Русской службы Радио Свобода.
– Чем круче живут, тем у них круче проблемы высвечиваются. Мы даже по выборной кампании обратили внимание: человек чем проще живет, тем у него меньше проблем. Ну всё практически в селе есть: улицы, федеральная трасса проходит через них, освещение в селе есть, тротуары – голосуют на выборах хуже всех. А вот села Куяча, Куяган (90 километров от райцентра) – производства никакого, но явка на выборы 87 процентов составила. За Путина проголосовали 92 процента. На последних выборах Беловский сельсовет получил новенький УАЗик за явку. Нельзя давать призы за Владимира Владимировича или губернатора нового – сами понимаете, это аполитично. А вот явку обеспечить муниципалитет обязан. И кто выше всего процент явки показал, тому УАЗик вручался. В селах они проще относятся к политике партии и правительства.
– Я дояркой работала, доила коров очень много лет. Когда на пенсию ушла, мне нужны были деньги. Траву собирали, перерабатывали, корешки сушили, собирали. За месяц я получила то ли 70, то ли 80 тысяч. А ему [мужу] переживать не надо, он печник. Пойдет, печку сделает – 10 тысяч за три дня. Я очень долго коз держала, коней держала, коров, всякая птица была. Все было. А потом муж помер. А это второй муж. Он даже ягоду не собирает. Вусмерть боится всего – интеллигент.
– Начальник наш оформлен как ИП (индивидуальный предприниматель. – РС), а мы по идее должны быть оформлены по трудовому договору. Но это надо платить налоги, поэтому мы как бы просто пришли помочь человеку. Официально я устроен ухаживать за бабушкой, у меня пенсионный стаж идет, этого достаточно.
– По жизни охотник, браконьер. Не хватает на жизнь – ружье взял, пошел, в глаз долбанул, принес домой. Поймали, оштрафовали – еще хуже. Работы нет, ничего нет. Охотятся на медведя, на лося, на волка, на лисицу, на зайца. Выдры, бобры, барсучки. У нас очень район богатый насчет зверей. И золота очень много. Я сам вам могу показать, лотком намыть. Разбогатеть не разбогатеем, но намою.
Социолог Симон Кордонский, уже много лет изучающий теневую экономику, комментирует:
– Цены в общепите видели? Сильно ниже, чем в Москве? Общепита до фига, туристов нет, то есть люди все-таки платят. На что они живут? Какие виды доходов могут быть здесь? Ну вот мы проехали – справа на частном доме висит "экскаватор". Слева – "покупаю дизтопливо". Это же промыслы. Значит, он где-то с "левака" получает дизтопливо и частным образом продает. Страна жила промыслами и в имперские времена, и в советские. Это разные артели, цеха, бригады. Такая двойная система получается: государство считает, что люди живут на пенсию, на зарплату, на жалование, на стипендию. А для людей это базовый какой-то доход, и они очень обижаются, когда государство на него покушается. А доходы-то основные идут побочные, от самозанятости. Сдали коровку – "ну это же не доход".
Вечером у костра студентки ВШЭ обсуждают мужчин и свои представления об успехе:
– Отсутствие амбициозности приведет к тому, что ты сгниешь в помойке, в которой ты родился. У меня был человек в жизни, который сказал: "Олеся, я буду зарабатывать 60 тысяч, это мой потолок". И сколько таких примеров было – мне говорили, что ты алчная, меркантильная. И в итоге ты всегда виновата. У меня была ситуация, когда человек пошел на работу и говорит: "Это я из-за тебя устроился на эту копеечную работу…" Почему я, девочка, должна тянуть кого-то наверх?
– Потому что я не понимаю аргумент "потому что я девочка". Мы тут слагаем оды феминизму…
– И что теперь, с каждым бомжом встречаться? Я что, дом милосердия?
– Ну хорошо, а где познакомиться с тем, кто круче тебя?
– А это большой вопрос. Не в Алтайском крае – это точно.