В Рунете продолжают обсуждать жесткий приговор, вынесенный 10 февраля тройкой судей Приволжского окружного военного суда в здании Пензенского областного суда фигурантам так называемого дела "Сети". Семеро осужденных по обвинению в терроризме получили в общей сложности 86 лет заключения: от шести до 18 лет строгого режима.
Мария Киселева
Новосибирская художница Мария Киселёва, сегодня живущая в Москве, на следующий день после вынесения приговора по делу "Сети" опубликовала на фейсбуке ссылку на свою галерею рисунков – это иллюстрации по мотивам пыток подсудимых, о которых они многократно заявляли в ходе следствия. В их рассказах фигурировали пытки током, удушением, избиения, различные угрозы – в том числе сексуальным насилием. Все это, по словам осужденных, к ним применяли силовики, в частности, сотрудники ФСБ – с целью получить нужные им показания, включая самооговор.
– Читать рассказы фигурантов о пытках над ними было тяжело до тошноты. Держать в себе такое очень трудно, отрефлексировала в серии иллюстраций, – рассказала сайту Сибирь.Реалии Мария Киселева.
– Когда вы узнали о деле "Сети"?
– С самого начала, потому что я даже шапочно знаю одного из фигурантов этого дела, и я следила за ним. Но, конечно, когда "Медиазона" стала публиковать первые рассказы о пытках, тогда меня это всё захватило очень сильно.
То, как там описываются пытки, – видно, что люди делают это каждый день, на постоянной основе. Это вошло в их привычку
– Именно потому, что там был замешан ваш знакомый?
– Это так же, как "московское дело" или "болотное" – вещи, которые невозможно игнорировать. В принципе, мы знаем, что каждый день происходит очень много несправедливости, и, к сожалению, она в основном незаметная. Но есть какие-то показательные вещи – как дело "Сети". Понятно, что ФСБ конструировала это дело как показательное. Именно поэтому к нему и оказалось приковано внимание. Только показательным оно оказалось не в том смысле, как планировала ФСБ, а про саму службу.
– Вы считаете вину фигурантов дела недоказанной?
– Я считаю, что пытки не могут быть доказательной базой ни для чего вообще. Как мы можем говорить о каком-то суде, когда мы все про это читали? Я легко в это верю. И меня поражает то, как это описывается… Знаете, я каждое утро готовлю себе кофе, и у меня часто выходит довольно неуклюже. А то, как там описываются пытки, – видно, что люди делают это каждый день, на постоянной основе. Это вошло в их привычку, это как бытовуха такая. Это их жизнь, работников силовых структур. Я не говорю, что только ФСБ этим занимается, этим занимаются и полиция, и вообще все силовики.
– Вы считаете, дело полностью сфальсифицировано?
– Если почитать материалы по делу, то всё становится очевидным. Очевидно, что были ребята… знаете, все по-разному время проводят. Я, например, люблю картины рококо посмотреть, в музей сходить. Кто-то любит читать Маркса или побегать – страйкболом позаниматься. Это молодые ребята, у которых не так много возможностей реализовать себя в нашем современном обществе, и они занимались, чем занимались – это было ребячество. Есть огромное количество гораздо более опасных людей. А они какие-то почти дети, мальчики, которые занимались полуигрой, полуфантазией. Зная некоторых, можно сказать, что это явно не самые опасные люди. А вот те, которые их пытали, – они действительно опасны! Из-за таких не хочется ничего тут делать… Вот у нас президент демографическую ситуацию хочет как-то исправлять, но я не очень представляю, как, например, я, молодая женщина, могла бы ему в этом помочь – когда вокруг такие страшилки, они меня лично пугают.
– Как вы думаете, кому и зачем понадобилось дело "Сети"?
– У нас в правоохранительных органах, как известно, есть разнарядка: дали план – раскрыть 10 убийств или 10 драгдиллеров поймать. То же и в ФСБ – дали разнарядку: предотвратить 10 терактов, надо же как-то это делать? Вот они и нашли этих мальчиков, про которых все знают, что они Маркса читают и обсуждают его, в кружки собираются. Это абсолютно беззащитные слабые люди, на которых можно отыграться. Точно так же у нас с наркополитикой происходит, когда ловят самых маргинальных людей на улице. В общем, силовики с самыми беззащитными только и могут иметь дело.
– Суровый приговор вас шокировал или вы были готовы к нему?
– Я, может быть, до конца ещё не осознаю – что значат такие огромные сроки. Когда я читаю новости – меня мало что шокирует, но вот описание пыток меня по-настоящему шокировало. Мне кажется любого здорового человека, который по выходным человечину не ест, такие вещи шокируют.
– Почему стиль рококо? Ведь он был задуман не для реалистичного изображения пыток, а, напротив, демонстрировал идиллически-искусственные сюжеты в интерьере дворцовых будуаров...
– Рококо – это очень искусственный стиль, во многом очень извращённый. Он весь такой уродливый, потому что его красота – это надуманная красота… Я работаю с арт-дилером и часто смотрю произведения искусства разных эпох. Так получилось, что в день, когда я прочитала про эти пытки, я посмотрела часы рококо в виде слона, которые я использовала в картинах по делу "Сети". Эти часы очень красивые, и в то же время они абсолютно продукт колониального общества. Была такая мода, когда изображали слона индийского или африканского, и там, где у меня омоновец сидит наверху, там был арапчонок или мартышка. Для людей того времени, колониального общества, это нормально было – посадить там фигуру арапчонка, африканца или мартышки. Так же получается у нас с пытками и многим другим – мы об этом читаем, привыкаем, и для нас это становится нормой. Да, мы знаем, что есть полиция, есть ФСБ и – да, они пытают. Это их работа, это происходит с другими людьми. С нами пока не произошло и, наверное, не произойдет. Всё замыливается и становится какой-то привычной частью нашей жизни.
– Рококо напоминает современный гламур, не так ли?
– Да, это такая порочная роскошь – оторванная от жизни. Я написала, что стиль рококо стал идеальной рамкой для абсолютной монархии, а привёл к первой буржуазной революции и казни короля. Потом произошёл поворот к классицизму. Эта роскошь рококо – она непропорциональная. Этот стиль не лишён красоты – но это красота гнилая. Политический строй часто продуцирует эстетический стиль. При короле-солнце Людовике XIV возник рококо, при Сталине – сталинский ампир, у Наполеона был свой ампир.
– А у нынешнего политического режима в России есть стиль?
Главные террористы сегодня не эти ребята, а главный террорист – российское государство
– Проблема в том, что сейчас путинский строй не производит никакого эстетического кодекса, никакого стиля. Я смотрю – что нравится элите, как они оформляют свою жизнь – вот такое рококо им и нравится.
– У вас есть опасения, что ваши работы могут спровоцировать какие-то неприятности, связанные с правоохранительными органами?
– Я надеюсь, что нет.
– До дела "Сети" вам уже приходилось формулировать свою гражданскую позицию в творчестве?
– Когда я жила в Новосибирске, принимала участие в организации Монстрации, я рисовала икону Pussy Riot. Просто бывают моменты, когда не можешь промолчать.
Мария Киселёва на Монстрации (в центре)
Соцсети бурно обсуждают приговор, вынесенный в Пензе.
Игнатий Купцов
"Никакой справедливости у нас нет. ФСБ – это наследник НКВД и их задача не ловить реальных преступников, не охранять покой граждан, а преследовать свободных людей, бороться с инакомыслием, да и просто зарабатывать себе очередные звездочки на погонах. Для этого все методы хороши и пытки, и подлог, им чужда доблесть и честь".
Виктор Рау
"Увы, подтверждается главная тенденция путинской эпохи: каждый последующий год хуже предыдущего. Похоже, канули в Лету относительно мягкие репрессии, уступив место новым, более людоедским и чудовищным по своей несправедливости расправам над теми, кто критикует власть. Режим, образно говоря, ЗВЕРЕЕТ!"
"Днище. Абсолютное. На этом фоне каким-то абсурдом выглядит то, что в школе есть предмет "обществоведение". Это не общество, а что-то другое..."
Дмитрий Смирнов
"Когда такие огромные сроки дают не за само преступление, а только за подготовку к нему, при этом есть серьёзные основания полагать, что признательные показания из подследственных выбивались под пытками, это означает только одно: главные террористы сегодня не эти ребята, а ГЛАВНЫЙ ТЕРРОРИСТ – РОССИЙСКОЕ ГОСУДАРСТВО".
Игорь Слободин
"Этот приговор, без преувеличения, возвращает нас в 1937 год.
Помните: на месте этих ребят может оказаться каждый из нас".
Алина Витухновская
"Фактически, сейчас государство переходит от режима софт-насилия в режим реального и абсолютного террора. Эти сроки значат лишь одно – открытое объявление войны гражданскому обществу".
"Просто взяли рандомных парней и объявили террористами. Точно так же, как и Голунова когда-то объявили наркодилером. Этакий чудовищный позор, который продолжается раз за разом, от дела к делу".
Вера Васильева
"...ловлю себя на том, что чувствовала тоже самое вчера при чтении и перепосте Бессмертного барака о посадках и убийствах 1938 года – горечь вперемешку с болью, бессилие перед свершившимся и невозможность принять это и смириться... да и сами процессы один в один - пытки, сфабрикованные доказательства, оговоры..."
Леонид Голубицкий
"Друзья, а ведь у нас прям под носом совершается преступление сталинских масштабов. Фигурантам дела "СЕТИ "накинули сроки как серийным убийцам.
Ведь всем понятно, что дело сфабриковано, а судьбы там сломают".
Пресс-секретарь Путина Дмитрий Песков после приговора заявил, что Путин "неоднократно разбирался" с делом "Сети" и просил проверить его на соответствие закону, а сейчас повлиять на него никак не может.