30 сентября я заболела – диарея, рвота, ломота в костях, мигрень. Через два дня те же симптомы с высокой температурой появились у моей 18-летней дочери. Решили, что схватили ротовирус, не пытаясь вызвать врача – нагрузка на омские больницы и так велика. Когда стало хуже, несколько дней пыталась вызвать врача из городской клинической больницы №1. Ведь Оперштаб Омской области по коронавирусу, созданный правительством, так и пишет: "При появлении любых симптомов ОРВИ оставайтесь дома и вызовите врача. Берегите себя!"
Только на сайте больницы нет даже телефона для вызова. Раньше был – точно помню. Теперь звонишь в регистратуру, робот отвечает: "Ваша очередь 63-я", висишь на телефоне час-полтора – только чтобы узнать номер. А там уже очередь 110-я, набираешь – сбрасывает. В конце концов в поликлиническом телефоне исчезли и гудки: не выдержал. Но позвонила сестра Александры Самсоновой, заместителя председателя Омского Союза журналистов. Оказалось, Саша давно прибаливала, а теперь срочно нужна скорая – она задыхается. А скорая нынче в Омске едет от пяти часов до трех суток… Удалось её вызвать с помощью ректора Медицинской академии, где Саша подрабатывала. Сбили температуру и уехали: надо отправить на МСКТ легких, но врачам, по их словам, требуется направление участкового терапевта. Когда вторая скорая, вызванная тем же методом, увезла Сашу с 80%-процентным поражением легких, прожила она уже недолго.
Ее сестра и "поставила" нам диагноз – сама она лечится от ковидной пневмонии второй месяц, лечит мать, уже похоронила мужа. Нам удалось попасть к врачу 9 октября. К тому времени сдали мазок из гортани и сделали МСКТ, просидев 5 часов в очереди в платную клинику. При этом пришлось врать, что симптомов ОРЗ нет, потому что с ними не принимают. Там нас таких, впрочем, – полный коридор. У меня обнаружили "матовое стекло" – начало пневмонии. У дочери не выяснилось ничего – возможно, просто рано сделали КТ. Диагноз: "Подозрительный случай новой коронавирусной инфекции". Лечение: азитромицин и гидроксихлорид, который признан во всем мире токсичным и бездейственным. И при этом участковый врач не может неделю дойти до больного на первый вызов? Даже по официальным данным, в Омской области не хватает 500 медиков. И это с учетом того, что количество больниц резко сократилось за последние 20 лет: оптимизация, экономия бюджета…
17 октября пошла искать лекарства снова – заболела сестра, в ее поселке Таврическом их нет тем более. Прошла 14 аптек – сначала шла по тем, что указывали наличие препаратов на сайтах, потом заходила во все подряд. Кончались антибиотики, вода и лидокаин для разведения уколов, физрастворы. Мне нужно было уже на троих, но нашла на полтора человека. Аптекари устали отвечать: "Когда будут, неизвестно, заказать нельзя". Вечером я написала открытое обращение к Правительству и Минздраву Омской области в соцсетях, которое подхватили сотни жителей области – оказалось, такая ситуация почти у всех. 19 октября Омское Правительство публично пообещало, что будет "очередная" поставка лекарств. Срочно собрали совещание с Минздравом, Росздравнадзором, руководителями аптечных сетей. "Достигнута договоренность", – сообщил губернатор Омской области Александр Бурков в инстаграме. Вечером 23 октября лекарств в аптеках нет по-прежнему. Удивительно, если бы появились: с 1 июля в Российской Федерации введена обязательная маркировка лекарственных средств. В разгар пандемии в мире предприниматели должны переклеить бирочки с ценой, иначе продать товар невозможно. Долгий процесс, для которого надо сначала купить специальные компьютерные, дорогие программы, которые, конечно же, войдут в цену лекарств. Впрочем, на сайтах омских аптек появился "Коронавир" – новейший препарат с недоказанной эффективностью стоимостью от 6 до 13 тысяч рублей. Думаю, власть отчитается, что препараты есть, но люди, идиоты, его не покупают. И ничего, что пенсия у стариков – 8 тысяч, а средняя зарплата в Омской области – 15. Те, кто нами правит, не понимают в таких мелочах.
Вечером 23 октября лекарств нет по-прежнему. Мне пишут сотни людей в соцсетях, уже не боясь ничего, кроме смерти родных.
Елена Калинина: "Вызывали врача 5 часов втроем. Удалось на третьи сутки, но я уже поехала в поликлинику, так как три дня температура 39-40. В очереди чел 40 ожидало. Врач сказал, что антибиотики пока пить рано. Выписали сдачу анализов через три дня. Все выходные у меня было до 40. Парацетамол+анальгин+ацетилка. В понедельник еле живая поехала на анализы... Что творится в поликлинике – это жесть. На то, чтобы сдать кровь, мочу и рентген, потребовалось почти четыре часа. Думала, что умру. В среду звонок: "У вас пневмония, срочно к врачу". В коридоре человек 50, думала, не переживу. Собралась с силами. Охота за цефтриаксоном, лидокаином – это нечто. Мне удалось купить 8 пузырьков, и ни одного лидокаина. Чудесная медицина, самая лучшая в мире".
Татьяна Соболевская: "Сестра в Саргатском районе заболела, за пять дней врач не пришел. Время упущено, сейчас в больнице с тяжелейшими осложнениями".
Надежда Рябенко: "Родственнику врача вызывали в пятницу, сегодня воскресенье, никто не пришел, шесть день приема азитромицина, больше лекарств нет ни дома, ни в аптеке от слова совсем".
Татьяна Остапович: "В деревне за 170 километра от Омска больницы нет. Чтобы сдать анализы и пройти специалистов, моей 82- летней маме нужно ехать в город. Ближайшая аптека – в 30 километрах. Вот и вся медицина Омской области".
Нина Трифонова: "Нам пришлось пережить ужас – 11 дней с температурой выше 40 и двухсторонним воспалением легких. Скорая приезжает, уставшие люди. Не видя пациента, говорят, что они рецептов не выписывают, не лечат, помощь не оказывают. Приезжают с обыкновенным целлофановым мешочком, в котором лежит маленький приборчик, измеряющий кислород. И все. МКТ не назначают, мазки на ковид не берут. Впервые в жизни мы столкнулись с таким адом".
Светлана Глебова: "21-го октября пытались вызвать скорую для тетушки с пневмонией, так как лекарств для лечения на дому не смогли купить в аптеках. Ответа оператора не дождались, через пару часов после так и непринятого вызова тетушки не стало... А потом добрые люди пояснили, что это приказ министра здравоохранения Солдатовой не принимать звонки... Я так понимаю, что до хроников с обострениями дела вообще нет никому! Такого откровенного хамского отношения к простым людям, как это происходит сейчас, не было даже в непростые 90-ые годы. Когда ж вы нажретесь?????"
Елена Мельзер: "Вот это и есть результат "оптимизации". Мы от города находимся 80 километрах, в поселке был роддом, стационар, амбулатория. В связи с оптимизацией остался только фельдшерско-акушерский пункт. Никакую скорую не вызовешь: остаешься один с родным человеком, которому плохо, а ты не знаешь, чем помочь. Папа умер. Надо судить тех, кто пришел к этому решению оптимизации".
По данным федерального Оперштаба по коронавирусу, на 23 октября диагноз подтвердился за сутки у 181 жителя Омской области – очередная рекордная цифра с начала пандемии. Но почему он подтвердился, если "КТ, мазок, анализ крови не положены"? Потому что эти люди уже попали в стационары в тяжелом состоянии? Они войдут в статистику завтра, когда их состояние изменится и их доставят в больницу? Или не успеют доставить. Мы лечим друг друга сами, передавая друг другу рецепты. Я научилась ставить уколы в живот, собираюсь освоить вены. С больной головой, с трясущимися руками колю ребенка, потому что слабость нарастает. И это прекрасно, что ставлю, потому что вы когда-нибудь кусали губы над пузырьком бесполезного порошка в руках, который нечем развести? И ты не знаешь, когда будет, чем, и не знаешь, что будет, если не поставишь укол. А скорая – нет, не приедет. Мы сами подбираем лекарства, дозировки – то зайдется сердце, то оглохнет ухо. Я радуюсь странным вещам: сделала себе "анализ крови", случайно раздавив в пальцах ампулу. Текла час – тромба не будет! Параметры счастья сильно изменились. Мы с дочерью не знаем, что будет дальше, и врач не знает, просто советует колоть антибиотики до следующего МСКТ. Но дочь ест второй день, и ее не рвет! Потому что мы наняли переболевшую ковидом медсестру, которая сделала две системы с правильным лекарством. Принесла из больницы, где оно кончается, по ее словам, тоже. Это незаконно. А экспериментировать на нас законно? Не занимайтесь самолечением, говорят нам. А чем заниматься?
Кто ответит за то, что люди не получают лекарства? Даже за свои деньги, которые стремительно кончаются? Кто ответит за здоровье тех, кто прервал курс, как я, к примеру, чтобы хватило на всех моих? Кто ответит за то, что мы, больные, заразные – среди вас, пока еще здоровых? Мы ходим толпами, ищем лекарства, и уже неизвестно, кто кому опаснее. Что мы будем делать дальше, чем лечиться?
22 октября в ходе заседания Заксобрания Омской области только депутат Константин Ткачев решился обратиться к министру здравоохранения:
– Хотелось бы услышать мнение по поводу ситуации с дефицитом противовирусных препаратов в аптеках и нарастающей проблемы со сдачей тестов. Кроме того, по поводу функционала госпиталя Министерства обороны: работает он, для кого работает, есть ли там омичи? Есть все основания полагать, что во вновь перепрофилированных медучреждениях под больных коронавирусом хватит мест? И напоследок, скажите, почему работники больницы №3 не получают доплату за работу в "красной зоне" и жалуются Путину?
Председатель омского Законодательного собрания Владимир Варнавский вопрос не зачел: его, оказывается, должны были в письменной форме заблаговременно передать в секретариат заседания Заксобрания. Регламент и маркировка – наше все. Теперь министр здравоохранения отвечает в прессе, что крупные поставки необходимых лекарств ожидаются на этой и на следующей неделе: "Мы составили список аптек, где есть требуемые препараты, для главных врачей, чтобы они довели информацию до наших терапевтов".
То есть информировать о наличии лекарств в аптеках будут врачи – те, которых не хватает. Те, которые приходят к больному через неделю после вызова в одной маске: средства защиты нужно покупать самим, а зарплат медиков не напасешься.
Число больниц и поликлиник в результате десятилетней оптимизации медицины в России сократилось в два раза, что публично признала вице-премьер РФ Татьяна Голикова. А вице-премьер Антон Силуанов даже вслух произнес, что множество поликлиник и районных больниц в России находятся "в плохом, если не сказать ужасном, состоянии". У областного правительства было полгода на подготовку ко второй волне ковида. Оно не делало ничего. Зато губернатор Омской области Александр Бурков устроил летом во время короткой передышки между волнами пандемии публичную демонстрацию своей велопрогулки, а министр здравоохранения – прыжков с парашютом. Они создавали видимость благополучия. То есть делали единственное, что умеют, – имитировали стабильность. Вряд ли они делали это для нас – скорее, для самого главного своего начальника.
А когда началась вторая волна, местное правительство не развернуло бесплатные пункты по сдаче тестов, не отправило на дистант школы и вузы, не перестроило под ковидные госпитали, например, торговые центры или своё собственное бесполезное здание. Оно просто не делало ничего.
Властям не до нас. А мы объединяемся. Обмениваемся информацией в соцсетях. Меняемся лекарствами, дарим их друг другу, покупаем то, что можем, для всех. Вчера мне принесла "лишнее" лекарство случайный человек, с которой мы даже не успели некоторое время назад толком познакомиться, вызывая скорую прохожему. Завтра я понесу ей антибиотик: заболел ее сын. Её мужу две недели назад официально поставили диагноз "ковид", он лечится дома с 50-процентным поражением легких. Ей – "всего лишь" пневмонию. Им не выписали предписание Роспотребнадзора, их не просят сидеть в самоизоляции. С момента сдачи теста прошло 14 дней, но результатов нет до сих пор. Ей полагается посещать поликлинику, а ее сыну – ходить в школу.
Друзья и знакомые достают мне лекарства в Москве, подруга присылает деньги. Я передаю что-то самое необходимое следующим – самым нуждающимся. Мы надеемся в основном на себя и друг на друга. И немного на врачей, которые делают что могут в этой ситуации. И мы совсем не надеемся на государство, на власти. Им точно не до нас. Как, впрочем, обычно.
Наталья Яковлева – омский журналист
Высказанные в рубрике "Мнения" точки зрения могут не совпадать с позицией редакции
В Омске на 23 октября диагностированных случаев коронавируса – 14 251 (+181 новый случай), выздоровели 10 736 (+79) пациентов. По данным регионального Министерства здравоохранения, с начала эпидемии в регионе с подтвержденной коронавирусной инфекцией скончались 394 (+3) омича. Сколько будет завтра?