В следственном изоляторе №1 Иркутска разработчики (заключенные, сотрудничающие с администрацией), по словам очевидцев, подвергли пыткам и изнасилованиям свыше сотни арестованных и осуждённых. А в колонии №15 Ангарска жертвами издевательств стали около тысячи человек. Информацию правозащитного проекта Gulagu.net, опубликовавшего часть видеоархива ФСИН, в интервью Сибирь.Реалии подтвердили экс-заключённые.
Правозащитники утверждают, что сотрудники иркутского СИЗО №1 регулярно вербовали заключенных для истязания других осужденных и задержанных, а пытки снимали на видеорегистраторы.
Шантаж и вербовка
Предприниматель из Иркутска Владимир Матушкеев, несколько месяцев содержавшийся в СИЗО-1, сообщает, что ему приходилось регулярно давать взятки оперуполномоченному изолятора, чтобы самому избежать пыток и насилия.
– Деньги передавал сотруднику ФСИН и еще по 30 тысяч рублей на питание и покупку стероидов для старшего разработчика камеры Дениса Голикова и других участников пыток. После насилия заключенных заставляли подписывать фальшивые признательные, самооговор, а также сотрудничать со следствием дальше, то есть давать ложные показания не только против себя, но и против других заключенных. Их шантажировали тем, что издевательства над ними записывали на камеру, и этот "компромат" угрожали раскрыть, – говорит экс-заключённый СИЗО-1 Матушкеев.
По словам бывшего заключенного, из-за угроз насилия он согласился участвовать в пытках свыше сотни человек под кураторством оперуполномоченного СИЗО-1.
– Больше года я находился в "пресс-хате" изолятора и был соучастником пыток, видел, как оперативники СИЗО-1 передавали Денису Голикову видеорегистратор через окно-"кормушку" и на него Голиков и его сообщники снимали пытки и изнасилования. А после отдавали видеорегистратор обратно оперативникам "как отчёт о проделанном спецмероприятии с целью сбора компрометирующей информации". Запись делали для шантажа пострадавшего, чтобы он выполнял любые поручения под угрозой его дискредитации – если другим заключённым станет известно об изнасилованиях, он перейдет в "касту униженных". Такие весь срок в СИЗО и ИК делают самую грязную и унизительную работу – чистят туалеты, канализацию и т. п. Чтобы выжить самому и не быть изнасилованным, я каждую неделю платил больше 30 тысяч рублей местному оперативнику, – рассказывает Матушкеев.
Упомянутый экс-заключенным "разработчик" Денис Голиков ранее рассказал Gulagu.net о том, что его завербовал тот же оперуполномоченный СИЗО-1 Иркутска и он остался в изоляторе, хотя как осуждённого его должны были этапировать в исправительную колонию для исполнения наказания.
На видео, опубликованном Gulagu.net, Денис Голиков, пытавший и насиловавший заключенных, рассказывает, что он "заехал в СИЗО-1 Иркутска весом 56 кг при росте 173см". "За счёт жертв пыток при поддержке кураторов оперативников и стероидов, которые приносили ему, раскачался до 117 кг веса, – пишут авторы видео. – Его намеренно расчеловечивали с помощью наркотиков и превращали в машину для пыток, накачивая стероидами".
– Меня оставили в качестве внутрикамерного "разработчика"-прессовщика в сформированных "пресс-хатах" СИЗО-1 Иркутска по постановлениям следователей Следственного комитета, – рассказал Голиков в видеоопросе правозащитникам и под протокол письменного опроса адвокату Елене Севастьяновой. – В "пресс-хатах" изолятора находится свыше 30 "разработчиков", к ним отправляли по заданию следователей тех арестованных, кто отказывался "сотрудничать" со следствием. Нас вынуждали с ними "работать" так, чтобы они давали "нужные" и удобные следователям показания. Взамен меня обещали "не трогать", и следователь как-то обещала "решить вопрос" с судьёй по предоставлению мне условно-досрочного освобождения. Взамен я должен был добиться у осуждённых Павлова, Глухих и Рязанцева признательных. Как-то раз она намекнула на то, чтобы я организовал нападение на адвоката Дмитрия Дмитриева, когда он придет на встречу с подзащитным (Дмитриев защищал пострадавших от пыток Тахиржона Бакиева и Кежика Ондара до тех пор, пока их не вынудили подписать отказ от его услуг).
Пытали больше 400 человек
Осечкин утверждает, что сводные данные по показаниям свыше десятка "разработчиков", подобных Голикову, трех сотрудников изолятора и более 30 пострадавших от пыток в иркутском СИЗО-1 позволяют утверждать, что в этом изоляторе пыткам подвергли более 400 человек.
– Свыше сотни из этих 400 были подвергнуты насильственным действиям в извращённой форме, причём часть из этих пыток по заданию оперативников фиксировались на служебные видеорегистраторы ГУФСИН и передавались оперативникам Голиковым и другими разработчиками в качестве отчёта о выполненном приказе "приколотить гребень" ("опустить", изнасиловать), – утверждает Осечкин.
Его слова подтверждает другой бывший заключенный Александр Бакоев (имя по его просьбе изменено), дважды побывавший в СИЗО-1 (в 2014 и 2018 гг.), сидевший в ИК-14 и ИК-15 (в том числе во время стихийного бунта в апреле 2020 года и несколько месяцев спустя).
– Оба раза в СИЗО меня сразу закидывали к разработчикам. Выбивать у меня ничего не нужно было – я уже был осужден за кражу, в изоляторе ждал, когда приговор вступит в силу и переведут в колонию. Несмотря на это, разработчики "пресс-хаты" избивали меня до гематом, пинали. Да низачем им это не нужно было, просто так, агрессию сбросить. Когда нужно было "выбить" показания, там совсем другие пытки были – люди кричали несколько часов так, будто их убивают. Хотя почему будто – их и убивали фактически. Как-то при мне одному такому орал разработчик: "Ты что подписал? Тебе какое признательное сказали дать?!" Там на любой оговор можно согласиться, просто даже слушая эти крики, что уж говорить о том, когда над тобой начинают измываться, – говорит Александр.
По его словам, в апреле 2020 года, когда в ИК-15 произошел стихийный бунт, он чудом остался без серьезных травм.
– Я до сих пор не понимаю, как так произошло, что жив остался – чудо какое-то. Потому что ОМОН когда приехал на зону, "маски" выволакивали и били всех – и тех, кто вышел на протест против неправомерных избиений сотрудниками (на плац), и тех, кто вообще не участвовал и в отряде сидел. К этому шло несколько месяцев – сотрудники колонии стали тех, кто "под крышей" (ШИЗО), бить просто так, без повода. Так называемые авторитеты стали ходить к руководству, мол, как так, есть же договоренность – вы не бьете без повода, заключенные сидят тихо, нужное число рабочих на промзоне работает (так-то это дело добровольное, но кто добровольно за копейки туда пойдет?). Они в ответ: мол, да-да, больше такого не будет, только за провинность. Но лупить продолжали – ну, просто идет осужденный, сотруднику показалось, как-то не так глянул, он его попинал. После очередного такого случая они опять пошли "договариваться", их жестко развернули – тогда все (большинство заключенных) пошли на плац, типа акция протеста, не кричали, ничего такого. В ответ пригнали ОМОН, который стал месить всех: буквально лежат связанные зеки, а по ним скачут "маски", со всей дури, обеими ногами! Такое лично в полуметре от меня было. И насиловали тоже прямо в колонии, не так массово, как в СИЗО, куда увезли часть бунтовавших, но тоже были случаи – пошли разговоры, мол, вот его и его "унизили". У одного, помню, челюсть прямо разломана на две части была – через день в строю его видел. Какая медпомощь, вы о чем? Скажи спасибо, что живой. Потом несколько месяцев возвращались те, кого увозили в изолятор и другие ИК "на перевоспитание", – черные от гематом, буквально все ноги – без куска белой кожи, в синяках. Часть из них тоже "опустили", кого-то, как того парня из Саратова (шваброй), а кого-то – связали и, например, по лбу членом провели. Считается, что это тоже переводит в касту "униженных", и с таким за один стол никто не сядет, – объясняет бывший заключенный. – С другой стороны, после возвращения из СИЗО – в пятнадцатой колонии таких "униженных" чуть ли не четверть всех осужденных стала. Больше тысячи избиты, сотни – изнасилованы.
Саратов
Правозащитники уже несколько лет регулярно сообщают о пытках и избиениях в учреждениях ФСИН во многих российских регионах. Однако проверки по этим жалобам проводят очень редко, уголовные дела заводят еще реже. Тем не менее публикация упомянутого видеоархива из камер в колониях и СИЗО вызвала большой резонанс. Правозащитники считают, что это связано с тем, что слова заключенных и сотрудников ФСИН, обычно согласных говорить только анонимно, на этот раз подтвердили видеозаписи пыток.
4 октября на сайте Gulagu.net Владимир Осечкин заявил, что им удалось вывезти из России бывшего заключенного-программиста, который смог скопировать "секретный" видеоархив спецслужб с записями жестоких истязаний осуждённых из учреждений ФСИН Саратовской, Владимирской и Иркутской областей. Речь идёт о более чем сорока гигабайтах видео. Несколько видео были опубликованы на ютьюб-канале проекта.
Первым опубликованным фрагментом этого архива стала сцена изнасилования: несколько мужчин в помещении, похожем на тюремное, насилуют палкой обнаженного человека, лежащего на кровати. Утверждается, что события происходят в феврале прошлого года, а само преступление происходит в туберкулезной тюремной больнице Саратовского управления ФСИН. После этого ФСИН назначил проверку, а Следственный комитет возбудил семь уголовных дел за издевательства над заключёнными.
Позже экс-заключенный Алексей Макаров, находившийся в той самой тюремной туберкулезной больнице с 2018 по 2020 год, под видеозапись заявил, что дважды был подвергнут пыткам и жестоким изнасилованиям в этой больнице.
– Садисты насиловали и пытали меня дважды – 18 февраля 2020 года и 14 апреля 2020 года. Все происходило в ОТБ-1. Перед этим у меня вымогали деньги. Я согласился и перевел больше 50 тысяч на реквизиты, которые мне указал дневальный начальника ОТБ-1. Но они все равно это сделали. И снимали это на видеорегистратор, – сообщил Макаров.
По словам Осечкина, Алексей Макаров ещё в июне 2020 года после первого опроса правозащитниками подал заявление о вымогательствах и изнасилованиях в Следственный комитет.
– Но до сих пор по этой жалобе никаких уголовных дел не завели. Государство не приняло никаких мер для защиты пострадавшего от пыток и целой серии изнасилований, совершённых под контролем спецслужб. Более того, следователи даже умудрились вынести заведомо подложное постановление об отказе в возбуждении уголовного дела (об этом нам сообщили из СК 04 августа 2020г.). А за неделю до того, как к нам попал видеоархив ФСИН Макарову пришел ответ из УСБ службы – замначальника управления сообщил пострадавшему о том, что "в ходе проверки сведения о вымогательствах и насилии не подтвердились". То есть и следователи СКР, и УСБ ФСИН до публикаций и огласки старались скрыть пыточный конвейер и фальсифицировали отписки на заявления пострадавшего от пыток, – говорит Осечкин.
В пресс-службе ГУФСИН по Иркутской области на звонок редакции не ответили. Ответа на письменные запросы редакции в региональные управления службы исполнения наказаний по Приангарью и Саратовской области также нет.
Правозащитники Иркутской области сомневаются, что уголовные дела, возбужденные по пыткам в Саратовской области, будут расследовать объективно. Поскольку после изнасилований в изоляторе и колониях Иркутской области, когда ряд заключенных (Тахирджон Бакиев и Ондар Кежик) стали инвалидами, было заведено девять уголовных дел о превышении должностных полномочий сотрудниками ГУФСИН, в том числе об истязаниях и насилии в отношении осужденных. Однако пока видимым результатом стало лишь то, что правозащитники были отстранены от участия в них. Адвокат Дмитрий Дмитриев, защищавший Кежика, уверен, что его подзащитного угрозами вынудили подписать отказ от его услуг.
Согласно показаниям родных, заключенных ангарской ИК-15 в течение 2020 года вывозили в другие колонии и СИЗО, где пытали с целью добиться показаний об организаторах бунта. Речь, например, об иркутских СИЗО-1 и СИЗО-6, где, по версии следствия, изнасиловали 16 заключенных. В сентябре 2021 года СК заявил, что по делу об организации бунта осудят 19 заключенных.