В 20 регионах России заявили о нехватке учителей. Катастрофой ситуацию назвала сопредседатель курганского штаба Народного фронта Ольга Баланчук. По области открыто около 500 вакансий, 70 по Кургану. В ХМАО остаются вакантными 152 ставки, на Ямале – 170, в Еврейской автономной области – 86, Тюменской области – 57, Магаданской – 49, на Чукотке – 24. Проблема нехватки учителей в российских школах, особенно на селе, стоит так остро, что никто даже не пытается ее отрицать. Педагогам дают по миллиону, лишь бы они поехали работать в деревню. Но реальный опыт показывает, что этими деньгами заманить в деревни удается немногих. Почему педагоги, приехавшие по программе "Земский учитель", вынуждены годами жить без света и воды? Почему им не могут помочь местные власти? И почему преподаватели вынуждены халтурить ради нормальной зарплаты? Об этом Сибирь.Реалии поговорил и с самими учителями, и с отраслевыми экспертами.
"Я же понимала, на что иду"
Учительница английского языка Любовь Шефер переехала с мужем и двумя детьми в село Иогач Республики Алтай в августе 2021 года по программе "Земский учитель". Тогда она не предполагала, что домашние задания ей придется проверять при свете налобного фонаря. Но вот уже более двух лет семья Любови живет в доме без света и воды.
Любовь Шефер
– "Земский учитель" – это очень хорошая программа, – говорит Любовь Шефер. – Миллион, который не облагается налогом, ты можешь потратить на что угодно – хоть на еду, хоть на одежду, хоть на благотворительность. Это очень большая поддержка для семей.
– Вам же предоставили общежитие в момент переезда, почему вы оказались в неблагоустроенном доме в итоге?
– Это не общежитие в классическом понимании. Это просто дом на две квартиры. В одной половине дома живет один учитель с семьей, во второй половине – другая семья, тоже учителя нашей школы. И вот в квартире этой второй семьи нам и выделили комнату. У них тоже двое детей, погодки, совсем маленькие, один еще вообще грудничок. Плюс нас четверо. Конечно, жить в одной квартире ввосьмером было бы тяжело.
Шеферы думали о том, чтобы снимать жилье. Но Телецкое озеро, на берегу которого находится их село, – это туристическая зона, и цены на аренду здесь очень высокие, особенно в сезон.
– Муж на тот момент не работал, мы могли рассчитывать только на мою зарплату. Не в сезон на аренду уходила бы половина того, что я получала в школе. А в сезон – вся моя зарплата полностью, потому что летом аренда жилья в сутки стоит от 1 до 5 тысяч рублей. На жизнь нам бы просто ничего не осталось. К тому же мы ведь приехали на ПМЖ, с кучей вещей, и каждый раз переезжать с одной арендованной квартиры на другую нам было бы сложно.
В феврале 2022 года Шеферы приобрели участок на въезде в село. То, что строить дом им пришлось своими руками и за свои деньги, учительница считает абсолютно нормальным. Она вообще ни на что не жалуется и всех благодарит.
– Это же было наше решение. Я же знала, куда ехала, понимала, на что иду. Знала, что по программе "Земский учитель" предоставление жилья не предусмотрено. Сама захотела поехать, поэтому никого ни о чем не просила. Наоборот, благодарна, что мне предоставили комнату в общежитии – там у нас сейчас вещи хранятся, и прописку мы там оформили. Спасибо, что помогли.
Купив участок, Шеферы заключили договор с ПАО "Россети Сибири", по которому компания обязалась подключить строящийся дом к электросетям в течение полугода. Никаких проблем с подключением семья не ожидала, ведь всего в 250–300 метрах от их дома находится сетевая подстанция, а ЛЭП проходит прямо по границе участка.
– Откуда могли возникнуть проблемы? Подстанция – вот она. ЛЭП на 10 КВт проходит рядом. Начали строиться, думая, что в сентябре нас уже подключат, но этого не произошло. С осени 2022 года мы начали писать в "Россети", но нас кормили завтраками. Сначала говорили, что у них нет возможности подключить, хотя я не понимаю: как это может быть, если ЛЭП совсем рядышком? Потом говорили, что нет средств, поэтому давайте отсрочим подключение на полгода, на год… Однажды приезжали работники "Россетей" и сказали, что у них есть проект провести электричество по нашей улице, но они все равно нас не подключат, потому что на другой границе участка еще не сведен лес. И пока есть несведенный лес, они ничего делать не станут.
Шеферы обратились в администрацию Турочакского района, где им помогли оформить разрешение и все остальные документы на свод леса.
– Мы очень благодарны им за помощь. Они еще раньше хотели нам кабель приобрести, но почему-то не получилось этого сделать. А с "Россетями" в администрации решить вопрос не могут, потому что у них нет на эту компанию никаких рычагов воздействия. Нам там сразу сказали – обращайтесь в суд. Но мы все надеялись, что сможем обойтись без суда. Поэтому еще в прошлом году мы и лес сами свели, и дорогу отсыпали – можно заезжать, подключать.
Вырубать деревья, прокладывать и отсыпать подъезд к дому – все это семье пришлось делать за свой счет и своими руками, причем в буквальном смысле: стройматериалы учительница с мужем таскали собственноручно. На вопрос, не должна ли была заниматься прокладкой дороги местная администрация, Любовь Шефер недоуменно пожимает плечами: "Может, и должна. Но нам быстрее и проще все было сделать самим, ведь нам очень нужен был свет. Мы думали, что, если все сделаем, нас подключат, но проблема все равно не решилась. Теперь у нас подъезд есть, а света все равно нет. Кроме как к "Россетям", у нас ни к кому никаких вопросов. Наоборот, все помогали, чем могли".
Тем не менее вот уже два года семья вынуждена жить без света. Чтобы хоть как-то обеспечить бытовые нужды, Шеферы за свой счет купили генератор и солнечные панели за 140 тысяч рублей. Когда панели не справляются, включают бензогенератор. Но и его тоже не хватает, поэтому проверять домашние задания учительнице приходится при свете налобного фонаря. Приоритет – чтобы свет был у детей, ведь им нужно делать уроки.
Телевизор посмотреть удается только в ясную погоду, когда работают панели. Хранить продукты в обычном холодильнике круглый год – это для семьи несбыточная мечта: зимой приходится выносить их в сени, а летом вся надежда на то, что генератор не подведет и холодильник не отключится.
Нет в доме и воды. Установить насос и провести в дом водопровод без электричества не получается.
– Я не понимаю: мы заключили договор, оплатили его, и, раз "Россети" взяли на себя обязательства, они же должны их выполнить, так? Поэтому мы решили обратиться в ФАС. Там нам ответили, что наложили на "Россети" штраф, и посоветовали обратиться в суд. На судебное заседание никто из представителей "Россетей" не явился. Суд вынес мотивированное решение в нашу пользу и постановил, чтобы "Россети" все-таки произвели нам технологическое подключение. Мы думали, что все, проблема скоро решится. Но "Россети" сейчас подают апелляцию. С нами на контакт они так и не вышли.
Вечерами после тяжелого дня в школе Любовь Шефер помогает мужу в строительных работах. За летний отпуск они успели поставить крышу. Достроить вторую половину дома пока не получается все по той же причине – отсутствие электричества.
– Когда в твоем распоряжении только генератор, что-то строить сложновато. Когда была прямая линия с президентом, я написала обращение. Мне ответили, что проект по нашей улице есть и скоро нам, возможно, произведут подключение. Но нам пообещали сделать это еще до Нового года. И вот Новый год мы встретили – и ничего. Ладно бы мы одни здесь были такие, но ведь вся улица без света. Почему-то до турбаз, которые далеко в лесу стоят, есть возможность линии протянуть, а простым людям просто провод через дорогу перекинуть возможности нет.
По иронии судьбы Шеферы поселились на улице Энергетиков.
– Сейчас снова запускается программа "Земский учитель". В нашей школе, как и везде, не хватает учителей, кадровый голод. Может, кто-то и решил бы приехать, потому что сама программа хорошая, к ней вопросов нет. Но теперь люди узнают мою историю – и подумают десять раз, стоит ли. К сожалению, получилась такая антиреклама, – сокрушается Любовь Шефер. – Не совсем правильно вышло, что мне пришлось об этом рассказать, но другого выхода я уже просто не вижу.
"Обещали золотые горы"
История Любови Шефер, которая вынуждена два года жить без света и воды, не удивила экспертов профсоюза "Учитель".
Всеволод Луховицкий
– Поскольку все программы по привлечению учителей спущены на региональный или на муниципальный уровень, то возникновение всяких подобных проблем – дело, по-моему, совершенно закономерное, – говорит учитель русского языка, член совета профсоюза "Учитель" Всеволод Луховицкий. – Вот приезжает молодой учитель. Ему обещано государством, что он будет получать какую-то сумму. Он знает, что будет эти деньги получать. Но при этом он думает, что будет одновременно обеспечен и всем необходимым для жизни. У него расчет на то, что программа "Земский учитель" будет похожей на ту, которая была лет 15 назад, в 2007–2009 гг. Тогда во многих регионах учителям, которые уезжали работать в деревню, сразу предоставлялись дома. И это действительно хорошо работало. А сейчас в большинстве случаев все эти коммунальные льготы, все меры социальной поддержки учителей либо вообще не работают, либо спущены на усмотрение региона или муниципалитета. А то, что даже таких простых вещей, как подвоз угля, не добиться – это никого не волнует. Подавать в суд бесполезно, поскольку по нашему закону сейчас все зависит от решения местных властей. А местные власти говорят, что у них денег нет – и все.
Может, местные власти и хотели бы помочь учителям, чтобы удержать их, но фактически лишены такой возможности.
– Отбор чиновников на местах идет отрицательный, их есть за что ругать, я нисколько их не оправдываю. Но когда они говорят, что у них нет средств, это правда, – полагает учитель истории Иван Нестеров, попросивший изменить его имя, чтобы не пострадало объединение учителей, активистом которого он является. – Большая часть всех налогов уходит в центр, у регионов денег нет. Тем более что идет обезлюдение страны, люди стекаются в крупные города, все налоги там, а на селе работающего населения все меньше. Дотаций из центра, если они вообще есть, тоже немного. Поэтому местные власти, может, и рады были бы поддержать учителей, но где они возьмут деньги? У какого-нибудь главы администрации какого-нибудь маленького поселка бюджет вообще никакой, и помочь он фактически ничем не может. Сейчас в центральной полосе России машина дров может стоит 15 тысяч рублей, и у местных чиновников даже на это денег нет. А выполнять программу, набирать людей им нужно, поэтому приходится заманивать учителей. И люди едут.
Иван Нестеров сам был участником подобной программы в Нижегородской области в 2007 году. Окончив вуз, он согласился отработать в сельской школе 10 лет. За переезд на село молодым учителям тогда предоставляли кредиты на приобретение жилья и автомобиля, которые потом гасились за государственный счет.
– Жилье тогда действительно выдавали – когда хорошее, новое, когда очень плохое. Важно, что оно вообще было. И это давало результат – наверное, где-то около половины участников программы осталось жить в тех районах, куда они переехали. Так в райцентрах Нижегородской области появлялись целые улицы, населенные молодыми специалистами. Но и тогда очень многое зависело от местных властей. Одни действительно старались помочь молодым учителям обустроить жизнь, чтобы они остались. Другие больше думали о том, как создать коррупционные схемы и заработать на строительстве жилья для учителей, а останется специалист или уедет – это их не волновало. У меня одному знакомому, который тоже согласился переехать в район по этой программе, обещали золотые горы, а в итоге назначили учителем в маленькую школу за 30 км от райцентра, куда не ходят автобусы. Оформление кредита на автомобиль заняло полгода, хотя ему обещали машину уже к 1 сентября, и все это время добираться до школы было очень проблематично. А когда он отработал 2 года, эту школу вообще закрыли. По сути, его просто обманули, и это не единичный случай. А в 2018–2019 годах программа и вовсе закончилась. Хотя очевидно: чтобы получить результат, такие программы должны быть не разовыми, а постоянными.
При этом Иван Нестеров убежден: даже самые выгодные и постоянные программы для учителей не решат проблему радикально.
– С помощью одних только программ наполнить школы педагогами нельзя. Чтобы действительно изменить ситуацию, во-первых, должна стать привлекательной сама профессия педагога. А во-вторых, если мы говорим о нехватке учителей в провинции, то должна измениться сама внутренняя политика государства, чтобы люди оставались жить в регионах, чтобы там вообще была нормальная жизнь. Потому что если ее не будет, то учитель просто получит этот миллион, отработает 5 лет – и уйдет из школы. Зарплаты у педагогов сейчас такие, что никого ими не удержишь.
"Неизбежно будет деградировать"
Оклады школьных учителей в 75 регионах России не превышают минимальный размер оплаты труда, в 40% регионов они составляют меньше половины МРОТ, об этом 9 января сообщила оргсекретарь профсоюза "Учитель" Ольга Мирясова. Так, в Красноярском крае МРОТ с 2024 года составит около 30 тысяч рублей, а базовый оклад учителя – меньше 10 тысяч. А в ЕАО и Горном Алтае средний оклад учителя составляет меньше 5 тысяч рублей.
– Учительские зарплаты ниже МРОТ – это норма не только для сибирских регионов. Если ты молодой педагог и только пришел в школу, у тебя еще нет стажа, категории, то ты будешь получать немногим более 10 тысяч рублей – ставку и какие-то небольшие коэффициенты за высшее образование. Это все. Зарплаты-то с 2012 года практически не подняли, – поясняет Иван Нестеров. – Хочешь получать больше? Выход только один – брать дополнительные часы. Если наберешь две ставки, то со всеми коэффициентами и надбавками будешь получать тысяч 30.
В октябре депутат заксобрания Алтайского края от КПРФ Александр Волобуев решил на собственном опыте узнать, в каких условиях работают российские учителя, и устроился преподавателем географии в барнаульскую школу №10. В итоге за два неполных месяца он получил на руки 32 832 рубля 77 копеек. Молодой учитель, не имеющий квалификации и опыта, вынужден "заваливать себя учебными часами, чтобы хоть как-то себя обеспечивать", – к такому выводу пришел депутат.
Если учитель хочет взять побольше часов, ему охотно идут навстречу.
– Директорам школ нужно выполнять "майские указы" президента. Их очень сильно накажут, если зарплата учителей будет меньше средней по региону. И что же делают директора, чтобы не было проблем с годовым отчетом о средней зарплате? Они распределяют ставки между педагогами, чтобы они получали больше. Сейчас, когда учитель приходит в школу, ему практически сразу говорят: "Если ты возьмешь, к примеру, две ставки, то мы тебя возьмем". Если человек отвечает: "Нет, не возьму. Мне бы ставочку, полторы максимум", то ему говорят: "Вы нам не подходите". А если какой-то педагог увольняется из школы, то на его место не берут другого, а распределяют его часы между оставшимися учителями, – объясняет Иван Нестеров. – Директор нашей школы часто хвалится, что зарплаты у нас выше средней по региону. Ну, правильно: если у учителей русского языка и математики по 2,5 ставки, если они ведут по 50 часов в неделю, то и зарплата у них, к примеру, тысяч 70. А у тех, у кого меньше часов, – тысяч 20. А в среднем все равно получается 40 тысяч.
Казалось бы, что плохого в том, что учитель будет работать на две ставки и заработает больше МРОТ?
– Вести две ставки невозможно, это халтура, – убежден Иван Нестеров. – Чтобы нормально работать с учениками, педагог должен работать на ставку, 18 часов в неделю, не больше. Только так ты сможешь качественно подготовиться к урокам, провести их и проанализировать. Хорошо, пусть не 18 часов, а 20 – это максимум, чтобы можно было эффективно работать. Но в этом случае ты будешь получать зарплату намного меньше МРОТ.
То, что учителям приходится жертвовать качеством работы ради зарплаты, – секрет Полишинеля.
– Об этом знают все, и никого это не волнует. О качестве образования все забыли уже давным-давно, никто в школах об этом уже даже и не говорит. Уже и родители с этим смирились, – констатирует Иван Нестеров. – Качество образования сейчас равно какой-то псевдоактивности учителя. Когда он с детьми участвует в олимпиадах и конкурсах, занимает призовые места, все говорят: видите, какое качество образования у нас высокое? А что ребенок или вообще пальцем не пошевелил, чтобы победить, или списал – об этом никто не думает. Да и действительно, зачем стране хорошее, качественное образование: стране с сырьевой экономикой не нужен высокий уровень образования. Ей вполне достаточно того, что есть сейчас, а лучше бы даже ниже. Поэтому, сколько бы мы, педагоги-активисты или какие-то родительские сообщества, ни пыжились, ни пытались бороться за сохранение качества образования, оно неизбежно будет деградировать. Просто по причине того, что государству это нафиг не надо.
Ученики во время выполнения лабораторной работы на уроке химии
Поэтому увеличивается спрос на альтернативные образовательные услуги.
– У нас сейчас практически каждый школьный учитель – репетитор, – говорит Нестеров, – Плюс создаются семейные школы, детей переводят на семейное образование и т. д. Постепенно возникает параллельная структура образования, потому что нормально существовать в рамках стремительно деградирующей официальной уже нельзя. Все это еще в зачаточных формах, дезорганизованное, но процесс идет. А куда деваться? Когда государству образование не нужно, общество неизбежно будет само создавать какие-то образовательные структуры.