"Гражданская война в России, новая Смута – это реальность". Историк Андрей Зубов – о том, как мятеж Пригожина повлияет на будущее России

Мятеж Евгения Пригожина показал отсутствие поддержки президента Владимира Путина среди населения и элит, считает российский историк Андрей Зубов. В интервью Настоящему Времени он провел параллели между нынешним периодом и так называемым Смутным временем начала XVII века в России: историки называют его эпохой кризиса российской государственности, которая сопровождалась народными выступлениями и мятежами, а также правлениями самозванцев. Ряд ученых трактует Смуту как гражданскую войну.

Какие еще исторические параллели можно провести между мятежом Пригожина и событиями из российского прошлого и каких исторических персонажей напоминают Зубову Пригожин и те, кто с ним борются?

Историк Андрей Зубов – о том, как бунт Пригожина повлияет на будущее России

– Историки, насколько я понимаю, обычно не любят, когда их просят сравнить текущие события с тем, что было раньше в истории, но какие-то параллели мятежа Пригожина с прошлым можно провести?

– Я лично сравниваю мятеж Пригожина в первую очередь с выступлением графа Клауса фон Штауффенберга 20 июля 1944 года в Германии. Вот это действительно похоже (заговорщики пытались убить Гитлера на совещании, которое он проводил: 17 человек получили ранения, еще четверо погибли, но сам Гитлер чудом отделался легкой контузией. – Ред.).

Дело в том, что тогда немецкие генералы и старшие офицеры сами, будучи вполне лояльными до этого Германии, сражавшимися на ее фронтах, совершавшими военные преступления, но они не были нацистами, просто потому что в Германии было запрещено вступать в партию, – они поняли первыми, что война проиграна полностью и окончательно. Что союзники высадились в Нормандии, а до этого в Италии, что Советский Союз добился огромных успехов на восточном фронте. Война проиграна, и надо выходить из войны, чтобы как-то спасти Германию.

Я не уверен, что Пригожин стремился спасти Россию. Я думаю, что скорее Пригожин пытался спасти тот строй и ту элиту, которая доверилась Путину и пошла вслед за ним. Как известно, нынешняя война тоже неудачна, никакого выигрыша нет. Скорее всего, он как военный, и Суровикин как военный, и другие генералы, которые реально сражаются на фронте, – понимают, что это тупик, что война Россией проиграна. А Путин, как и Гитлер, упирается, говорит: "Сражаться до победы". Он надеется на какие-то чудеса, как и Гитлер когда-то надеялся в 1945 году на какие-то чудеса, например на конфликт между союзниками. Поэтому его решили устранить, чтобы исключить ненужные потери в войне и начать переговоры.

Мне кажется, что ближе всего типологически это связано именно с заговором фон Штауффенберга. Как известно, заговор был подавлен и все были казнены.

Но в России иная ситуация. Заговор не был подавлен, но прекратился сам по непонятной для нас причине. Безусловно, Пригожин стремился войти в Москву, безусловно, он стремился сместить Путина, здесь у меня никаких сомнений нет. Разговоры некоторых людей, что он испугался тяжести той ответственности, которая свалится на него, если он возглавит государство, – чепуха.

Пригожин считает себя человеком намного более умным, компетентным и более молодым, чем Путин. Он верит в себя – я это знаю. Но он почему-то прекратил движение, ушел в Беларусь. И там, как вы видите, совершенно беспрепятственно собирается готовить своих наемников к каким-то новым войнам. То ли войнам в Украине, что, как он уже убедился, бесполезно. То ли к гражданским войнам, что, понятно, трагично для России. Поэтому гражданская война в России – это реальность. Это новая Смута, которая может произойти.

Я, кстати, хочу напомнить недавнее выступление экс-премьера Михаила Касьянова, в котором он сказал, что сама русская элита должна решить, чего она хочет. Смуты, которая ее погубит? Или смещения нескольких обезумевших людей во власти, что приведет к плавному конституционному транзиту и восстановлению некоторых конституционных принципов, на которых должна строиться Россия? И третьего пути между этими двумя нет.

– Если анализировать историю: как быстро обычно в стране меняется власть, после того как в ней случаются военные мятежи?

– Если мы вернемся к Германии: выступление фон Штауффенберга – это 20 июля. А уже 20 октября первый немецкий город был занят американскими войсками. А 30 апреля 1945 года, то есть примерно через девять месяцев после выступления, Гитлер кончает жизнь самоубийством или просит, чтобы его убили. Это итог военного поражения Германии. Но я уверен, что Россия, судя по тому, как идут военные действия, тоже не идет к военной победе.

Другой пример – это события 1974 года в Португалии. Там в какой-то степени это напоминает Россию: там шла бесконечная и абсолютно бесперспективная война в колониях, которую вел Салазар, а потом Каэтану (премьер-министр Португалии в 1968–1974 годах. – Ред.).

В колониях действовали кубинские и советские советники, войска. Это фактически была война Советского Союза и его сателлитов с Португалией в Африке. В итоге произошел заговор, так называемая революция гвоздик, в 1974 году, и Каэтану был свергнут. Был осуществлен демократический транзит, и Португалия стала, как вы знаете, демократической страной, членом Европейского союза и сейчас вполне наслаждается своим нынешним статусом. Так что опять же все происходит от бесперспективности войны.

Я уверен, что эта попытка мятежа – тоже результат бесперспективности войны в Украине. Не тотальное военное положение. Вы понимаете, в Германии народ был оболванен геббельсовской пропагандой. Он-то не знал, что Германия на грани гибели. Он-то думал, что немцы еще о-хо-хо, что есть тайное оружие, которым они победят и поставят на колени Великобританию. Но все это оказалось чепухой. Как раз те, кто знал, что это чепуха, и устроили заговор. И здесь, я думаю, тоже войсковые офицеры устроили заговор.

Теперь о том, что будет дальше. Понимаете, я не футуролог, я ничего не могу сказать. Но очевидно, что Путин, который мстит за каждое оскорбительное слово, а уж тем более за каждое направленное против него действие, причем пытается убить людей – он жестокий человек. И очевидно, что такое действие Пригожина он не может оставить без последствий. Но у него, в отличие от Гитлера в 1944 году, нет сил расправиться с Пригожиным немедленно. Это, скорее, Пригожин мог расправиться с Путиным во время мятежа.

Поэтому Путин пытается как-то договориться с Пригожиным. Но вы сами понимаете, что договоры в этой среде, как и в любой бандитской среде, не стоят и ломаного гроша. Поэтому счеты будут пытаться свести, и Пригожин это понимает. Кому, как не ему, понимать бандитскую этику?

Я думаю, что в скором времени – через месяц, полтора – перед нами предстанет новый акт этого события, безусловно, трагического с самыми тяжелыми последствиями для России. Меня мало волнует судьба Путина и Пригожина, но меня очень волнует судьба Украины и России, потому что эти народы могут очень пострадать от гражданской войны в России.

– Украина может пострадать от гражданской войны в России?

– Разумеется. Представляете, что такое гражданская война в России? Это бесконтрольное использование ядерного оружия и других видов оружия массового уничтожения. Украина все-таки погранична с Россией. И кто-то где-то – Пригожин, не Пригожин, другой генерал в какой-то части России – решит вот так покончить или со своими соперниками в России, или с Украиной: применить ядерное оружие. Ему-то чего? В итоге могут быть очень большие и тяжелые последствия.

Поэтому гражданская война в России, которой действительно хотят многие в Украине, – это на самом деле тяжелая ситуация не только для России и Украины, но и для всего мира. Если та гражданская война столетней давности тоже стоила Украине невероятных потерь, да и всему миру, то нынешняя, с оружием массового поражения, будет еще страшнее. Так что конституционный легальный транзит, как был в Португалии, – это, пожалуй, единственный способ отвести мир от той катастрофы, в которую все больше и больше скатывается Россия. И которая очень страшна для человечества и вполне реальна.

Наши зрители иногда считают, что это нереально. Но Россия пережила страшное Смутное время в начале XVII века, а потом страшное смутное время, которое стоило ей 12 млн жизней, в начале XX века. И мы сейчас стоим перед возможностью третьего Смутного времени, которое, совершенно очевидно, уже началось с мятежом Пригожина. И какие плоды пожнет это смутное время, мы не знаем. Но ясно, что они будут больше, чем во время гражданской войны столетней давности.