12 июня, в день России, в маленьком сибирском поселке Белосток был освящен костёл, на восстановление которого после пожара удалось собрать немыслимую для этих мест сумму – 100 тысяч евро. Белосток был основан в 1898 году польскими переселенцами. В годы сталинских репрессий 90 процентов мужского населения поселка было уничтожено. Сегодня тут проживает немногим более двухсот человек. Католическую веру исповедуют единицы. Поселок пережил годы Большого террора, 90-е, упадок последних лет. Восстановленный храм для местных сегодня – это надежда на новую жизнь Белостока.
Возрожденный костел
Поселок Белосток находится на границе Нарымского края. Дальше на север – самые большие в мире Васюганские болота, место многовековой ссылки. Первые этапы пошли сюда еще в XVIII веке. Но село Белосток основали не ссыльные, а добровольные переселенцы из Царства Польского. В конце XIX века часть современной Польши входила в состав Российской империи. Все процессы, которые происходили тогда в государстве – трудовая миграция, "столыпинское" переселение и так далее, – затрагивали в том числе и польскую диаспору в России. В 90-е годы позапрошлого века пошли первые поезда по Транссибирской магистрали. На одном из таких поездов и приехали переселенцы из малоземельных уездов: из-под города Гродно и белорусского городка Щучина Виленской губернии. Почему они "застолбили" именно этот участок тайги, а не продвинулись южнее, подальше от Васюганских болот, – этот вопрос остается без ответа. Возможно, кто-то из царских чиновников, занимавшийся распределением земель, ввел их в заблуждение. Однако переселенцы были рады и этой земле. Поселок был основан в 1898 году. Первоначально здесь поселились 13 семей: Иоч, Ханевичи, Маркиши, Мазюки…
– Освоение Сибири первопоселенцам давалось нелегко. Это был тяжелый труд, – рассказывает историк, уроженец села Белосток Василий Ханевич. – Крестьяне раскорчевывали тайгу, пахали землю. Всего через два года после основания поселка здесь уже выпекали свой хлеб. Они были счастливы. У них рождались дети. Первого ребенка, девочку, родители, Александр и Стефания Иоч, нарекли Марией-Магдаленой. Поселенцам казалось, что теперь-то все будет хорошо. Жизнь налаживается.
Казалось, что жизнь налаживается
В начале XX века в поселке возвели костел. В 1908 году его освятили и назвали в честь святого Антония Падуанского. На долгие годы храм стал центром культурной жизни села: здесь венчались, крестили детей, отпевали… В 1913 году в соседнем селе Маличевка открыли еще один костёл.
Возник приход, в который входили поселки Белосток, Полозово, Вознесенка, Малиновка, Маличевка, а также ещё целый ряд хуторов, в которых жили в основном латыши. Службы проводили приезжавшие из Томска ксендзы Адольф Филипп, Павел Казюнас, Николай Михасёнок. В 1916 году население Белостока составляло около 500 человек. В хозяйствах было 267 лошадей и 374 коровы. У тайги люди отвоевали около трехсот гектаров земли (285 десятин). Всего же на территории Сибири к 1920 году проживали более 57 тысяч поляков.
Строительство костела в Белостоке (начало ХХ века)
Первые годы советской власти были для Белостока относительно спокойными. Местные жители не были ни за красных, ни за белых. "Сибирские" поляки были людьми законопослушными, к любой власти они старались приспособиться. В годы "военного коммунизма" и продразверстки; в эпоху сворачивания НЭПа, когда крестьян давили неимоверными налогами, и даже в период повальной коллективизации в польских поселениях не было зафиксировано ни волнений, ни восстаний. Хотя в других сибирских деревнях в те годы случались народные выступления против советской власти.
Ваш браузер не поддерживает HTML5
В томском Белостоке освятили восстановленный костел
Местные вспоминают только один случай неповиновения.
Из воспоминаний старожила села Антона Ханевича (1931-2019):
Ксендз Николай Михасёнок. Арестован в 1927 году. Умер в ссылке.
"В годы коллективизации у каждого крестьянина был свой амбар, где хранили зерно, ведра, сбрую и все такое. Когда создавали колхоз, все это стали изымать в пользу государства. Все позабирали. Пришли к одной бабке, она напротив нас жила. У нее хороший такой амбар был. Один из активистов залез на крышу и начал ее разбирать, чтобы внутрь забраться. А хозяйка выходит с ружьем: "Ну, попробуй, сука, залезь. Сейчас же у меня кубарем оттуда скатишься". Он на нее матом: "Да ты у меня, да я тебя…" А она ему: "Ну, попробуй, попробуй". Он плюнул, выматерился. Так активисты и уехали ни с чем. А амбар у бабки и остался. Это был единственный случай сопротивления, а больше ни-ни. Страх перед властью был".
"Сибирские" поляки старались жить своим небольшим миром, где все казалось предсказуемым и стабильным. Но на самом деле этот мир оказался абсолютно беззащитным перед реальностью.
"Страшно было даже нам, детям"
25 апреля 1931 года был арестован ксендз Юлиан Гронский, который проводил богослужения в белостокском костёле. Священнослужителя обвинили в контрреволюционной деятельности и шпионаже в пользу Ватикана. Приговорили к 10 годам концлагерей. После этого службы в храме прекратились. Долгие годы костёл стоял закрытым. В 1938 году он был окончательно разграблен местными активистами.
– Я в первом классе училась, – рассказывает Анна Лекаревич (урожденная Грик). Недавно ей исполнилось 92 года. – Мы в школе сидели. Вдруг видим, какие-то люди полезли на костёл. Первым делом стали сбрасывать звоны (колокола). Когда главный колокол упал, он в землю ушел, такой тяжелый был. Потом от него еще долго яма оставалась. Люди сбежались, стояли вокруг городьбы и плакали. Как все голосили! Страшно было даже нам, детям.
Анна Лекаревич (урожденная Грик)
В дальнейшем в костеле устроят склад, а после приспособят под дом культуры. Около 70 лет в нем не будут проводиться службы.
Накануне большой беды. Они еще не "польские шпионы". Их еще не приговорили к расстрелу
Накануне большой беды
Самой трагичной страницей в истории Белостока стала "польская операция" НКВД. Еще в начале 30-х годов прошлого века правоохранительные органы СССР априори рассматривали как потенциальных шпионов всех, кто хоть сколько-то прожил за границей, у кого там остались родные и близкие. В марте 1936 года выходит постановление Политбюро ЦК ВКП(б) "О мерах, ограждающих СССР от проникновения шпионских, террористических и диверсионных элементов". Весной 1937 года начинается череда "национальных" операций. Одними из первых арестовывают русских "харбинцев". Проходят "латышская", "греческая" операции… Но, пожалуй, самой масштабной стала "польская".
По данным правозащитного общества "Мемориал" (Минюст РФ считает организацию иностранным агентом, сама она с этим не согласна. – СР), с 25 августа 1937 года по 15 ноября 1938 года по всей стране в рамках "польской операции" было арестовано 143 810 человек. Число вынесенных смертных приговоров – 111 091. То есть почти 80% процентов всех подозреваемых приговаривались к высшей мере наказания. И только менее 3% признавались невиновными. Такая статистика возможна лишь в одном случае, когда людей обвиняют заранее, до следствия и суда: раз поляк – значит шпион. Впрочем, к "национальному вопросу" у сотрудников НКВД был свой подход. По данным общества "Мемориал", с сентября по ноябрь 1938 года в рамках "польской" операции особыми тройками НКВД были осуждены 36 768 человек. Из них:
Накануне большой беды
поляков – 20 147,
белорусов – 5215,
украинцев – 4991,
русских – 3235.
Есть сведения, что когда сотрудникам НКВД на местах не удавалось выполнить "план по полякам", арестовывали белорусов, украинцев, русских, немцев – всех, кто мог быть хоть как-то связан с выходцами из Царства Польского. Требовалось любой ценой выполнить план по раскрываемости.
"Польской операцией" в Кривошеинском районе, на территории которого находится село Белосток, руководил младший лейтенант государственной безопасности, начальник районного отдела НКВД Петр Капервас. По всей видимости, со своей задачей он справился успешно, так как по окончании операции пошел на повышение. В августе 1938 года получил звание лейтенанта и был назначен начальником отделения управления государственной безопасности Колпашевского окружного отдела НКВД. Всего на территории современной Томской области в ходе операции было арестовано более двух тысяч человек. В Западной Сибири – более семи тысяч.
Жителей Белостока арестовывали партиями:
13 августа 1937 года – 6 человек,
20 и 21 октября 1937 года – 4,
14 января 1938 – 4,
16 февраля – 15.
Но самой трагичной стала ночь с 11 на 12 февраля 1938 года. Были арестованы сразу 88 человек.
– У нас за домом клуб находился, – вспоминает Анна Лекаревич, – всю ночь туда ведут и ведут мужиков. Пришли и за нашим папой. Как вошли в хату, спрашивают: "У вас ружья есть, наганы?" Отец-то и стрелять толком не умел. Стали везде искать. Братик, младенец, в кроватке спал. Так они даже этого дитя подняли. Все перевернули. Ничего не нашли. А ночью у нас в доме стали женщины собираться: хотели мужьям своим вещи да продукты передать. И вот под утро выводят мужиков, строят. Женщины кинулись к ним. А охранники: "Не подходи!" И раза два или три выстрелили вверх. Тут не то что люди, скотина испугалась: лошади ржали, овцы блеяли, а собаки как выли! Было жутко, жутко, жутко. Не дай бог, как страшно было.
Мария Маркиш (урожденная Иоч)
– Мой отец самый старший среди арестованных был. Болел, сам идти уже не мог, – вспоминает Мария Маркиш (урожденная Иоч). – Его волоком потащили и на сани положили. До тюрьмы довезли, а там он помер.
Из воспоминаний Антона Ханевича:
"Я столько раз об этом думал. Этих уполномоченных в село приехало человек шесть-семь. А у нас у каждого мужика в хате какое-никакое, а ружьишко-то было. Могли дать отпор. Но не дали. Никто об этом даже и не думал. Боялись властей. Милиционер тогда для нас был царь и бог".
– Когда этап пригнали в окружную тюрьму в городе Колпашево, – рассказывает Василий Ханевич, – камеры были переполнены, мест на всех не хватало. Людей зимой держали в ямах (в зинданах) на так называемом "Тюремном острове". Один из моих прадедов умер на этом острове из-за голода и вшей прямо на руках у своего сына, моего двоюродного деда. Мы все знаем о Великой Отечественной войне. Но была еще одна война, о которой многие не знают, а кто-то не хочет знать: это война государства против собственного народа в годы сталинского режима. Из нашего села тоже уходили на фронт и погибали там. Но на полях Великой Отечественной полегло гораздо меньше белостокцев, чем было расстреляно в годы Большого террора.
92 жителя села Белосток были расстреляны. Это почти 90% от всего мужского населения. Остались женщин и дети.
Из воспоминаний Антона Ханевича.
"Бабы как коровы ревели. А куда ты денешься. Работать их заставляли безжалостно. Женщины детей бросали и шли в поле. А мы выживали, как могли. Где найдешь гнилую картошку, которую с прошлого года забыли выкопать. Да еще вот крапива спасала людей. Она и вырасти-то не успевала, мы, дети, подчистую все съедали. Матери сутками работали. Остались у нас тут три бригадира из местных, так они над бабами измывались, как только могли. Это были свои же, односельчане, родственники. Но они измывались. Боялись, чтобы их тоже не загребли в тюрьму, вот и выслуживались как могли".
– Есть нечего было, мама тайком в карман горсть пшеницы положила, – вспоминает Мария Маркиш. – Ее поймали, дали срок – два года тюрьмы. Нас, детей, четверо осталось. Ни отца, ни матери. По родственникам разобрали. Кое-как мы эти два года протянули. Приходит мама из заключения, мы пошли в лес крапивы, осота нарвали. Мама печку растопила, поставила чугун траву варить. Заходит бригадир: "Иди на работу". Мама говорит: "Я только сегодня из заключения, дайте хоть детей покормить". Бригадир взял чугун выбросил на улицу, печку разломал. Все, как хочешь, так и живи.
И все это время ни жены, ни дети ничего не знали о судьбе мужчин. Втайне надеялись, что, может, еще живы. Многие женщины так и не вышли замуж, ждали, что мужчины вернутся.
Из воспоминаний Антона Ханевича:
"Тогда все молчали со страху. Никто не смел спросить: почему забрали? за что забрали? Арестовали, значит так надо. И все, молчи. Боялись по-страшному. Тогда НКВД для нас было просто ужас. Все детство нас этим пугали. "Ты что, забыл, где твой отец? Там же окажешься". И для меня этот страх так и не прошел. Как повстречаюсь с ментом, неуютно себя чувствую".
Только в начале 90-х годов прошлого века, благодаря усилиям историка Василия Ханевича, удалось по крупицам воссоздать всю картину "белостокской трагедии". В 1990 году полуразрушенный костел был передан вновь созданной католической общине в "безвозмездно-бессрочное" пользование. Начались работ по его восстановлению. 13 июня 1998 года, в день святого Антония Падуанского, храм был освящен главой Апостольской администратуры Азиатской части России епископом Иосифом Вертом.
Костел восстановленный в 90-е годы прошлого века. Фото Ольги Ханевич
В 2003 году был открыт мемориальный комплекс, где по соседству находятся плиты с именами участников Великой Отечественной войны и именами жертв "белостокской трагедии".
Мемориальный комплекс в селе Белосток
Открытие костела и мемориального комплекса стало важной вехой в жизни села. Была увековечена память невинных жертв. Появилась возможность помолиться за них в том же самом храме, где они сами венчались, крестили детей, отпевали родителей. История не прервалась, она продолжилась. Но в 2017 году от короткого замыкания костел сгорел.
Фрагмент церковного колокола. Большая часть его расплавилась в огне, но сохранилась имя колокола "Дева Мария"
Фундамент сгоревшего костела
2018 год. Служба на месте сгоревшего костела. В огне уцелели крест и статуя Девы Марии
Место памяти
– После пожара было грустно и тяжело на сердце, – рассказывает Алла Серебренникова. – Так совпало, что в это же время у нас закрыли отделение совхоза. Позакрывались школы. Начался развал. Было такое ощущение, что бог отвернулся от нас и от села. Оставалось несколько жителей. Казалось, вот-вот и исчезнет поселок.
– Когда я узнал, что костел сгорел, я плакал, – вспоминает отец Кшиштоф, настоятель прихода в Белостоке.
Отец Кшиштоф
В поселок Алла Серебренникова приехала двадцать лет назад. Переселение поляков в Сибирь, раскулачивание, "белостокская" трагедия – для нее все это история. Но это история села, которое стало малой родиной. И таких, как Алла, сегодня в Белостоке большинство.
На восстановление храма требовались средства: более 100 тысяч евро. Тогда казалось нереальным собрать такую огромную сумму на костел в маленьком поселке с очень немногочисленной католической общиной. Летом 2017 года в социальных сетях стартовал онлайн-проект "Сибирский Белосток. Воскресение". Публиковались материалы о современной жизни села и о его истории. Пожертвования присылали из России, Польши, Англии, Германии… Необходимую сумму удалось собрать менее чем за два года. В строительных работах добровольно участвовали местные жители. Хотя сегодня большинство сельчан не исповедуют католическую веру и не являются потомками первопоселенцев.
– Жители Белостока нам реально помогали, – говорит отец Кшиштоф, настоятель прихода. – Конечно, здесь люди бедные. Но каждый брус, каждая пропитка сделаны руками местных жителей. В основном женщин.
– Когда начали строить храм, у нас у всех появилась надежда, что село не исчезнет. Что мы снова начнем жить, – делится своими внутренними ощущениями Алла Серебренникова.
В 2020 году костел был восстановлен. Тогда его открытию помешала пандемия. И вот, спустя 4 года после пожара, 12 июня 2021 года, в День России, накануне дня святого Антония Падуанского храм был освящен. Обряд освящения проводил епископ Преображенской епархии в Новосибирске Иосиф Верт. На церемонию из Иркутска приехал генеральный консул Республики Польша Кшиштоф Свидерек.
12 июня, 2021 года. Освящение костела в селе Белосток. Икону Ченстоховской Божьей Матери привезли из Польши
Исполнение псалмов
Генеральный консул Республики Польша в Иркутске Кшиштоф Свидерек дарит костёлу портрет папы римского Иоанна Павла II из своей семейной коллекции
– В Иркутской области есть деревня Вершина, – рассказывает Кшиштоф Свидерек, генеральный консул Республики Польша в Иркутске. – Там тоже есть прекрасный деревянный храм. И там тоже живет немного католиков. Но, слава богу, у них есть свой божий дом, куда они могут прийти и помолиться. И пусть в этот костел в Белостоке будут приходить на молитву десять-двадцать человек, да пусть даже один человек – все равно стоит строить храмы. Потому что мы не знаем, что будет завтра. А духовная жизнь для человека очень важна.
– Для меня этот храм – это прежде всего место памяти, – говорит Василий Ханевич. – Памяти о тех людях, которые здесь жили, которые пострадали за свою веру. Восстановление храма – это восстановление исторической справедливости. Это продолжение нашей памяти. Приходя сюда, люди будут вспоминать о своих предках, об истории этого костела и этого села. Пока стоит храм, история Белостока не прервется.
Фото на долгую память
Сибирь.Реалии благодарят Василия Антоновича Ханевича за предоставленный фотоархив.
Использованы:
– фотоархивы музея "Следственная тюрьма НКВД", г. Томска,
– материалы из сборника документов "Сибирский Белосток 1898–1998 годы", составитель В. А. Ханевич.