Решение заморозить финансирование Радио Свободная Европа/Радио Свобода, о котором объявило руководство Агентства США по глобальным медиа, многие восприняли как угрозу свободе слова в целом. Лидеры общественного мнения рассказывают, что значит для них "Свобода" и почему они считают недопустимой даже кратковременную остановку работы редакции.
Дмитрий Муратов, журналист, правозащитник, лауреат Нобелевской премии мира, прокомментировал события в публикации "Новой газеты" так:
– Во всей этой истории с закрытием "Свободы" меня больше другого удивляет полное игнорирование мнения слушателей. Это часть большого процесса, когда политики, пришедшие к власти демократическим путем, отменяют демократию как помеху прогрессу. Ну да, люди им вечно мешают!
Светлана Алексиевич, белорусская писательница, лауреат Нобелевской премии по литературе, заявила в интервью Белорусской службе Радио Свобода:
– Я не знаю, где в Беларуси можно получить такую честную информацию, как на Радио Свобода. Платон когда-то мечтал, что философы станут правителями. А Иисус выгнал торговцев из храма. Так кто же нами руководит? Торговцы. То, что они делают, – это не политика, это бизнес. И это причина того, что происходит сейчас.
Говорит Олег Орлов, правозащитник, сопредседатель Совета Центра защиты прав человека "Мемориал":
– Радио Свобода было частью моей жизни с самого детства. Мои родители постоянно слушали, как тогда говорили, "голоса из-за рубежа" – Радио Свобода, "Голос Америки", BBC. Они давно не верили официальной советской пропаганде, поэтому у нас в квартире стоял ламповый приемник, из которого иногда пробивались "голоса", забиваемые глушилками. А когда мы с родителями уезжали в туристические походы подальше от Москвы, то эти голоса можно было найти и слушать уже без этих ужасных помех. Потом я уже стиал слушать "Свободу" сам.
Когда я начал работать в "Мемориале", мы заинтересовались колоссальными архивами Радио Свобода. Большая часть этих архивов была никак не описана и не разобрана. "Свобода" тогда предложила "Мемориалу" поработать с ними на волонтерских началах. Мы организовали волонтерские смены, которые приезжали в Мюнхен, где тогда размещалась радиостанция, и разбирали эти документы, связанные прежде всего с диссидентским движением. К сожалению, далеко не все "Мемориал" успел тогда описать: архив на Радио Свобода какой-то неимоверно громадный. Если "Свободу" закроют, потеря этого архива обернется колоссальным ущербом для исторической науки, для будущего России.
Это было далеко не единственное направление сотрудничества "Мемориала" и "Свободы". Моя жена Татьяна с 1991 года работала на "Радио России" и вела – сейчас в это невозможно поверить! – передачу под названием "Демократия, свобода, права человека". "Мемориал" помогал готовить для нее материалы. Конечно, в самом начале двухтысячных с приходом Путина эту передачу прихлопнули. Но цензура на государственном радио и телевидении началась задолго до этого, при нашем "замечательном демократическом" президенте Ельцине. И Таня тогда вместе с коллегами с Радио Свобода выпустила несколько передач о Первой чеченской войне, которые не могли выйти на "Радио России". "Мемориал" получал свидетельства из первых рук, но рассказать об ужасах войны без цензуры мы могли только на "Свободе".
В путинской России Радио Свобода превратилось для нас из важного источника достоверной информации в канал ее передачи. Я тогда возглавлял в "Мемориале" направление по Северному Кавказу, и важнейшим информационным партнером для нас стал проект "Кавказ.Реалии".
История России, как все мы прекрасно знаем, идет по кругу – прорыв к свободе, потом откат назад и падение в какую-то пропасть. Сегодня практически не осталось возможности говорить с обществом внутри страны о политических репрессиях, о наступлении тоталитаризма, которое происходит у нас на глазах. Поэтому работа Радио Свобода и всех ее редакций, включая "Кавказ.Реалии", была бы очень важна именно сейчас. Она снова имела бы не меньшее значение, чем во времена Советского Союза, когда альтернативных источников информации внутри страны не было. Поэтому решение о прекращении финансирования "Свободы" мне кажется совершенно диким. Относиться к происходящему безразлично и уже тем более радоваться закрытию Радио Свобода может только тот, кому плевать на будущее России.
Александр Черкасов, правозащитник, в 2012-2022 годах председатель Совета Правозащитного центра "Мемориал":
– Когда в конце 2022 года "Мемориал" (вместе с украинским Центром громадянських свобод и белорусским правозащитником Алесем Беляцким) получал Нобелевскую премию мира, в формулировке Нобелевского комитета было сказано: "Лауреаты Премии мира представляют гражданское общество в своих странах. Они на протяжении многих лет отстаивали право критиковать власть и защищать основные права граждан. Они приложили выдающиеся усилия для документирования военных преступлений, нарушений прав человека и злоупотреблений властью. Вместе они демонстрируют значение гражданского общества для мира и демократии".
Для меня очевидно: если внимательно посмотреть, что делало Радио Свободная Европа/Радио Свобода на протяжении десятилетий своей работы, то мы увидим, что эта деятельность удивительным образом полностью соответствует названным критериям!
"Мемориал" – и в той части, в которой он занимался историей советского (и не только) террора, и в той части, в которой мы защищали права человека в современной России и за ее пределами, – расследовал грубые, систематические, массовые нарушения прав человека и преступления тоталитарных режимов. Но Радио Свобода делало эту работу задолго до того, как был создан "Мемориал". На волнах "Свободы" к жителям СССР возвращалась запрещенная память. Я помню, как школьником слушал "Крутой маршрут" Евгении Гинзбург, “Мои показания” Анатолия Марченко, книги Солженицына, другие бесценные свидетельства.
Со временем, с 1970-х годов, штат самой "Свободы" пополнялся представителями того самого "гражданского общества" – диссидентами, отсидевшими в советских лагерях, или вынужденными эмигрировать под угрозой ареста. Юрий Гендлер, Габриэль Суперфин, Егор Давыдов, Кронид Любарский, Людмила Алексеева, Владимир Тольц – это лишь часть списка. По "Свободе" слушали "Хронику текущих событий" и заявления Андрея Дмитриевича Сахарова. Радиостанция все в большей степени становилась голосом самого гражданского общества, – вернее, многообразия "гражданских обществ", людей, которые не могли оставаться на родине, были вынуждены ее покинуть, но продолжали бороться на волнах Радио Свобода.
И тут была очень важна интонация: точная, спокойная, доверительная, не "сверху вниз", а с долей иронии и самоиронии. Голосами "Свободы" были Сергей Довлатов и Петр Вайль, другие писатели высокой пробы. В том-то и дело, что такие люди были и остаются не просто "голосами" – благодаря им волны "Свободы" не были рябью на мелководье.
Приближался шторм. В 1980-х шла афганская война. И журналисты "Свободы" сообщали о совершавшихся там преступлениях: вспомним репортажи Савика Шустера. Потом эти преступления продолжились: конфликты, сопровождавшие распад СССР, первая и вторая Чечня, Грузия, Сирия, далее везде – вплоть до нынешней большой войны в Украине. "Свобода" доносила правду об этих войнах – собственно, мои коллеги и я работали там бок о бок с корреспондентами радио. Мемориальские репортажи из чеченского села Самашки в апреле 1995 года транслировались "Свободой". Мемориальцы вместе со всеми участвовали в поисках корреспондента "Свободы" Андрея Бабицкого в 2000-м. Лет на десять я сам оказался "внештатным чеченцем" в одной из служб "Свободы" – и это была большая честь…
А в перерывах между войнами – или одновременно, какие тут были перерывы? – "Свобода" работала вместе с российским гражданским обществом, в том числе и с "Мемориалом", освещая труд российских правозащитников. Мы были практически коллегами и по архивным делам. Все-таки мемориальская коллекция самиздата – лишь вторая в мире, а первой была коллекция Радио Свобода. Мы были коллегами и в защите прав человека.
И когда теперь "Свободу" хотят заставить замолчать – это ведь попытка уничтожить и дело нашей жизни, то самое дело, за которое в 2022 году была присуждена Нобелевская премия мира. Дело защиты свободы, защиты прав человека, которое вместе делали и гражданское общество, и правозащитники, и Радио Свобода, – должно быть продолжено. Оно стоит того, чтобы Радио Свобода продолжало жить и работать на всех доступных платформах.
Иван Ковалев, правозащитник, репрессированный в годы СССР за участие в работе Московской Хельсинской группы:
– Я провел в заключении пять лет, из них большую часть в одиночном заключении. Разумеется, никаких радиопередач сначала в тюрьме, а потом в лагере я слышать не мог. Но я знал, что обо всем, что со мной происходит, становится известно миллионам людей, и это очень сильно меня поддерживало. Ровно так же, как это поддерживало мою арестованную жену и отца, который тоже сидел на несколько лет раньше меня. Всех нас поддерживало Радио Свобода,
Что давало это радио, довольно легко показать и на современных примерах. Недавно я слушал интервью Владимира Кара-Мурзы, который говорил о положении политзаключенных в России. Он объяснял, что для людей, находящихся в заключении, очень важно иметь связь с внешним миром, поэтому призывал всех писать заключенным. И это действительно так: знание того, что твой случай не забыт, что о нем говорят, имеет огромное значение. Для людей, репрессированных тоталитарным режимом, чрезвычайно важно понимать, что кто-то следит за их судьбой, что люди ждут новостей о том, как проходит их дело, суд, заключение. А если сравнить число политзаключенных в позднем Советском Союзе и в нынешней России, то сейчас их гораздо больше.
Настаивая на закрытии Радио Свободная Европа/Радио Свобода, Трамп хочет показать, как он экономит деньги: вот, мол, смотрите, сколько мы тратили впустую. Он хочет предъявить это как очередное достижение своим однопартийцам и избирателям. Но работа медиакорпорации обходится бюджету всего в 150 млн долларов в год – это чуть больше, чем людей в России, по доллару на каждого россиянина.
Когда в 1953 году начало работать Радио Свобода, в Советском Союзе немедленно включились глушилки и проработали почти 40 лет, до конца 1988 года. Советские власти вовсе не бросали деньги на ветер, они понимали, что и откуда им грозит. И то, что они глушили Радио Свобода, – это показатель эффективности его работы. А сейчас положение в России вовсе не лучше, чем в Советском Союзе.
Нужно думать не только о политзаключенных, но и о людях, которые находятся по эту сторону решетки, но с той стороны границы. Все СМИ в тоталитарных странах, а Россия в этом смысле не одинока, поют одну и ту же песню, как гимн Советского Союза по утрам в тюремном радио. А людям нужна достоверная и своевременная информация. Недаром появилась такая поговорка: "Что случится на Руси, узнаю по Би-би-си". Поэтому и "Свобода", и "Голос Америки", и ВВС, и Deutsche Welle – все эти медиа будут нужны, пока существуют режимы, где нет свободы слова.
Это вовсе не отменяет критики. Возможно, Радио Свобода действительно нужно привести в порядок, почистить, как дно корабля, который долго был в плавании. Но одно дело – усовершенствовать работу, и совсем другое – закрыть. "Свобода" необходимв для тех, кто сегодня снова находится за железным занавесом.
Борис Зимин, бизнесмен и общественный деятель, глава Zimin Foundation, участник Антивоенного комитета России, филантроп, финансирующий многие общественные инициативы, признан в России "иностранным агентом":
– Во-первых, спасибо американскому народу по крайней мере за мое удовольствие слушать "голоса". Во-вторых, кто я такой, чтоб не соглашаться с решением США, американского народа (Трамп же избран и действует в пределах своих полномочий, как я понимаю)? Я сожалею об этом решении как минимум из-за своих эмоций: "вражьи голоса" мне знакомы с раннего детства. "Поговори, поклевещи, родной ты мой транзисторный…" Галич на Радио Свобода, Новгородцев на Би-би-си, "Время джаза", новости (о смерти Высоцкого, например, я из "голосов" узнал).
Что касается сути – я слышал, что речь идет об эффективности американских госрасходов, – не знаю, не могу оценить. Вполне возможно, в медиакорпорации накопились болячки, свойственные конторам на госфинансировании. Но ведь если ваш трактор заржавел и поломался, это не значит, что не надо пахать поле, а я боюсь, что речь идет именно об этом – о сдаче информационного поля пропагандистам и фейкогонам.
Вполне возможно, американцы не видят пользы в продвижении своих ценностей, в объяснении своей политики на десятках языков за пределами США. Это их суверенное право, выбор американцев, и я должен, повторю, этот выбор уважать. Но вообще, теперь проблема гораздо серьезнее, чем 70, 50 или 40 лет назад. Тогда была борьба идеологий, борьба систем ценностей. Теперь ради интересов и "лучших сделок" забывают о ценностях, рискуя в итоге потерять преимущество мира, основанного на них. Что ж, будет трудно, но надо привыкать самостоятельно заботиться о весомости своих слов и доказательстве своих ценностей. Может и не получиться, – считает Борис Зимин.
В ночь на 25 марта стало известно о том, что Агентство США по глобальным медиа (USAGM) согласилось предоставить медиакорпорации Радио Свобода/Радио Свободная Европа часть средств, выделенных Конгрессом. РСЕ/РС получит сумму, покрывающую расходы в период с 1 по 14 марта. Один из временных руководителей USAGM Кэри Лейк, назначенная новой администрацией США, заявила об отказе в предоставления медиаооганизации грантовых средств 15 марта. По мнению выступившей на судебном заседании от имени USAGM юриста Абигейл Стоут, грантовое соглашение позволяет прекращать финансирование, если медиакорпорация не выполняет условия соглашения. Представители РСЕ/РС оспаривают это утверждение. Медиакорпорация продолжает добиваться выплаты части гранта, рассчитанной на бюджетный 2025 год.
РСЕ/РС – существующая с 1953 года независимая медиакорпорация. Ее работа которой финансируется через Агентство по глобальным медиа за счёт средств, выделяемых Конгрессом США. В рамках проведения компании по оптимизации расходов президент США Дональд Трамп в середине марта подписал указ о значительном сокращении финансирования ряда государственных агентств, в том числе USAGM.
