В конце июля 2024 года в следственном изоляторе Биробиджана в результате сухой голодовки погиб 39-летний пианист Павел Кушнир. Основанием для его ареста стали антивоенные ролики, которые он выложил в собственном ютьюб-канале, где тогда было 5 подписчиков.
Сейчас его друзья-музыканты и музыковеды называют Кушнира гениальным исполнителем. При этом, многие из них не знали о том, что в мае 2024 года он был арестован по обвинению в "публичных призывах к осуществлению террористической деятельности". По словам близких друзей, Павел сам хотел уехать "подальше от столиц", поэтому выбрал Биробиджан в надежде, что там у него будет больше свободы и его не будут заставлять играть на про-военных концертах. С первых дней войны Павел писал антивоенные посты, распространял антивоенные листовки и устраивал домашние голодовки в знак протеста.
Текст: сайт "Окно"
"Живем в фашистском обществе"
Павел Кушнир родился в Тамбове, там до сих пор живут его близкие родственники. Там же он учился в музыкальной школе и музыкальном училище имени Рахманинова. После консерватории работал в Курской, а потом в Курганской филармонии. В 2023 году Кушнир стал солистом Биробиджанской областной филармонии, там же, в Биробиджане, был арестован в мае 2024-го.
Самый близкий ему человек – его отец Михаил Борисович Кушнир, педагог музыкальной школы в Тамбове и популяризатор идеи музыкального мышления, умер за несколько лет до войны.
– Доживи он до этого дня, смерти сына точно бы не перенес. Отношения у них были очень близкие. Михаил Борисович очень верил в него и гордился им. И очень его поддерживал. Утрата отца была для Паши тяжелой, – рассказывает его близкая подруга Ольга Шкрыгунова, уехавшая из России в Германию в 2012 году – Паша был просто невероятным человеком. С самого детства все говорили о его невероятном музыкальном слухе. Для меня он всегда был гений – и как человек, и как музыкант. Гений – идеалист, не знающий компромисса. Борец за любовь, творчество, свободу. Его неиссякаемая фантазия не знала границ. Любил и знал кинематограф, очень много читал. Очень любил "Колыбель для кошки" Воннегута. Написал свой антивоенный роман "Русская нарезка" – это авторская антиутопия с ссылками на русскую литературу и основной идеей – обличить диктатуру государства. Новый роман в рукописи Павел успел мне прислать по почте. Надеюсь, что силами друзей мы сможем его скоро издать.
"После позорного аншлюса Крыма события покатились по нарастающей, под красную горку. Потоки ужасной пропоганды выставились из каждого телевизора. Эсэмэсью гнали на митинги, подписывали на деньги; свободный же мир устроил фейспалм, мы выпали из восьмёрки — не больше; на несчастную Украину наплевали все... Вытащить из стопки газет перед сортиром газету месячной давности — кажется мягкой, вольной, такими темпами — озверение. Путин раздулся, как червь, наши фашисты поют ему аллилуйю. Это называется Русская Весна"
Из романа Павла Кушнира "Русская нарезка", 2014 год
Ольга вспоминает, что перед ее отъездом в Германию Павел последний раз гостил у нее Москве в мае 2012 года и выходил тогда на массовые протесты против фальсификации выборов на Болотную площадь.
– Тогда он еще верил, что можно что-то исправить, – говорит Ольга. – Потом, знаю, он выходил на пикеты против аннексии Крыма, войны в Донбассе. Когда в мае 2018 года вышел на Пушкинскую с плакатом "Долой войну, свободу России", его самодельный плакат разорвали. Уже после военного вторжения он горько замечал, что сейчас на таком пикете порвали бы его самого. Поэтому пикеты сменились листовками, а листовки – голодовками. Они были его формой протеста против фашизма. Он не говорил, что надо отказаться от пикетов, но понимал, что они требуют большой смелости, "потому что мы живем в фашистском обществе", – цитирует Ольга Шкрыгунова друга.
В 2022 году, еще до переезда в Биробиджан, Павел писал антивоенные листовки и расклеивал их в Кургане, где жил тогда.
– По ночам расклеивал большие А4 листовки, днем – раскладывал по общественным местам маленькие с символами "peace" и библейскими цитатами, – вспоминает Ольга.
"Недавно по телевизору показали смерть ополченца. Стоял незаметный человек и со звуком выстрела согнулся, наклонился и упал на асфальт, из него ложится лужа сиреневой крови, вокруг толпа спокойно смотрит и поднимает его, уже мёртвого, из этой сразу большой и широкой лужи. Всё буднично, никакого шока, в порядке вещей. Ничего страшного".
Из романа Павла Кушнира "Русская нарезка", 2014 год
Как говорил Павел в письмах к друзьям, окончательным "переломом" для него стала Буча.
"Я думаю, что Бучанская резня – позор нашей Родины. Фашизм – смерть нашей Родины. Путин – фашист. Наша родина отдала миллионы лучших жизней, чтобы фашизма не было, и мы его не примем. Преступная, подлая война, которую путинский фашизм ведёт от нашего имени – это вызов моей совести, всем упованиям моей личности, всему лучшему, что есть во мне. Уверен, это можно не только про меня сказать. Для многих людей моего поколения принять войну, игнорировать ее – немыслимо. В этой войне гибнут два народа. Ее необходимо как можно скорее остановить", – цитирует Ольга его письмо ей.
Примерно эти слова он говорит и в тех самых видео в ЮТ, которые станут основанием для его ареста.
"Голодовка – мирная форма протеста"
Протестные, не сухие голодовки Кушнир объявлял еще на воле. И сообщал о них в своих социальных сетях.
9 мая 2023 года он, рассказывает Ольга, объявил свою первую голодовку и держал ее в течение 20 дней. Он надеялся, что кто-нибудь подхватит эту мирную форму протеста.
"Жду, что кто-нибудь задумается о своем отношении к войне, кто-нибудь перестанет молчать. Я жду чуда", – говорил он друзьям.
Следующую голодовку он держал – зимой-весной 2024 года.
– Он держал ее 100 дней, абсолютно системно входил и выходил из нее, – говорит Ольга. – В марте, когда закончил, созванивался с нами: все было в порядке, чувствовал себя хорошо. Пил воду, яблочный сок, кофе. Поэтому я не думаю, что только лишь от голодовки он мог умереть. Не верится. Я не исключаю, что его могли бить в изоляторе или как-то еще усугубить его состояние.
В конце мая 2024 года Павла Кушнира задержали сотрудники ФСБ. В отношении него возбудили уголовное дело по статье о публичных призывах к осуществлению террористической деятельности (статья 205.2 УК). Паблик "Нетипичный Биробиджан" первый сообщил о задержании Кушнира, назвав основанием дела – четыре ролика на ютьюб-канале Павла. Там же написали, что при себе у Павла якобы было обнаружено "самодельное удостоверение агента ФБР".
Один из роликов ютьюб-канала Кушнира: "Жизнь – это то, чего никогда не будет при фашизме"
– Павел года с 11-го вел канал "Иноагент Малдер", там всего четыре ролика. Все – про политику нынешней власти России и про критику войны. До смерти Павла на канал было подписано ровно пять человек, – говорит один из друзей Кушнира (мы не называем его имя в целях безопасности). – Это сейчас там 329 подписчиков... Я сначала от друзей узнал, что Павел умер, а потом мы узнали как, и что погиб за решеткой.
Сейчас многие поражены тем, что об аресте Кушнира и его голодовке в тюрьме никто, по сути, не знал.
– Я например, довольно часто мониторила суды в регионах, но суд над Павлом я пропустила... Думаю, что это тот самый случай, когда огласка могла бы спасти заключенного. Я узнала о смерти Павла от Аршака Макичана, мы с ним сотрудничали на экоактивистской ниве, потом Аршак уехал из РФ, он учился с Павлом в одной консерватории. Думаю, что вмешательство таких известных активистов в дело могло бы удержать Павла от столь отчаянного шага. Но проблема в том, что о его аресте и тем более голодовке никто не знал, – говорит Марина, одна из активисток, переписывающаяся с политзаключенными. – О смерти в результате сухой голодовки свидетельствуют сокамерники Павла, нет причин не доверять им (письмо об этом от сокамерников Павла получила глава фонда "Русь сидящая" Ольга Романова и сообщила о нем в интервью "Настояшему Времени"). Как я понимаю, родные Павла боятся огласки, так как молох репрессий может ударить и по ним, и поэтому пока что ничего толком не известно. Но, если посмотреть интервью Павла, послушать его высказывания, думаю, понятно, что это человек гениальный, талантливый, яркий и тонко чувствующий. К сожалению, у таких людей нет возможности противостоять грубой, низменной силе, и, видимо, единственный протест, который был доступен в СИЗО, – это голодовка. Голодовку объявляли многие антивоенные активисты – и Иван Кудряшов, и Мария Пономаренко, и десятки других. Когда нет налаженной связи с миром, нет какого-то медийного ресурса, увы, это все, что остается человеку. Страшно представить, через что прошел Павел. Ну, а стране еще предстоит осознать, кого мы потеряли.
Антивоенный активист Аршак Макичан считает, что в нынешней России государство пытается контролировать "даже классическую музыку".
– У большинства музыкантов, которые хотят продолжить заниматься своей профессией в России, есть только один выбор – молчать. – говорит Макичан. – И смерть Павла это показательный случай. Он протестовал против системы, которая пытается контролировать даже классическую музыку. Музыку, которую большинство композиторов писали о свободе, борьбе, и гуманистических ценностях. Я не был знаком с Павлом (хотя мы и учились в одной консерватории), но я понимаю, мне кажется, что он чувствовал. Это ужасное лицемерие людей вокруг, которые говорят и живут святой музыкой, и молчат о реальной войне и о том, что происходит вокруг.
Я посмотрел его короткий ролик в ютубе. Это очень поэтическое высказывание. Очень смелое. И я надеюсь, что и другие люди услышат его. Это и есть настоящая музыка.
"Аншлюс... Вторжение... Россия оттяпала Крым и сегодня после «Прелюдов» Листа Елена со сцены: «в этот исторический день...» — и точно, в этот блядский исторический день трубы пердели воинственнее, тромбоны трубили патриотичнее, валторны, и те лажали во славу Путина, не просто, как всегда, в обычные, не исторические дни, лажали".
Из романа Павла Кушнира "Русская нарезка", 2014 год
Правозащитница, долгие годы помогавшая заключенным как член ОНК Москвы, а затем ведущий аналитик Управления ФСИН по Москве Анна Каретникова считает, что официальной причиной смерти Кушнира голодовку не признают. По ее словам, укрывательство настоящих причин смерти – обычная практика в системе ФСИН.
– Гибель в СИЗО Биробиджана Павла Кушнира связывают с его нахождением в состоянии голодовки, при этом – сухой, при которой арестант отказывается не только от пищи, но и от воды. По моему опыту, случаи голодовок в местах лишения свободы часты и делятся на две основные категории: по уголовным делам и условиям содержания. Причем и по серьезным поводам, как грубые нарушения прав человека, так и по пустячным – например, оперативник отказался сигарет занести. Также они могут быть индивидуальными и коллективными. Но сухие голодовки очень редки, поскольку большинство арестантов осознает, что это может привести к их быстрой гибели, – говорит Каретникова. – Отказ арестанта от принятия пищи законом предусмотрен, но и действия администрации в таком случае – тоже. Получив письменное заявление о голодовке, администрация СИЗО обязана уведомить того, кто ведет уголовное дело, а также надзирающего прокурора. Кроме того, голодающему полагается ежедневный осмотр врачом, измерение температуры и давления, взвешивание и фиксация веса, а также, при наличии возможности, помещение в отдельную камеру, откуда унесут все продукты. Каждый день ему будут приносить казенную пищу и оставлять на столе или на кормушке, если она открыта. Также будет приходить воспитатель и уговаривать бросить это пустое дело. Информация о голодающих в каждом учреждении ежедневно вносится в общую статистическую сводку по УФСИН или ГУФСИН.
Принудительное кормление арестантов предусмотрено. Чаще всего по договоренности с голодающим ему ставятся капельницы с глюкозой, возможно, еще с чем-то поддерживающим. При угрозе жизни может быть применено принудительное кормление через зонд.
Однако я не думаю, что причиной смерти Кушнира указали "голодовку". Я думаю, что только близкие и друзья, ну и сокамерники знали, что он на голодовке. Даже после огласки накажут, например, медика, если он забыл выполнить какие-то формальные действия – например, провести осмотр и померить температуру. Может быть выговор, в худшем случае – увольнение. В Москве в аналогичном случае уволили главврача больницы "Матросски". При этом причин, разумеется, никто не оглашал, причину смерти указали другую.
По России практика принудительного кормления в принципе не очень применима, поскольку для того, чтобы это кормление применить к Шестуну (Александр Шестун, экс-глава Серпуховского района Московской области (2003–2018) и председатель Совета депутатов Серпуховского района; был приговорен к 15 годам колонии по статьям о мошенничестве и отмывании денег, "Мемориал" признал его политзаключенным. – "Окно"), сто раз связывались с главком: не могли понять, что и как делать. Но разумных указаний оттуда тоже не получали, кроме "сделайте что-нибудь, а то накажем", – говорит Каретникова.
"Играл для Бога"
После смерти Павла выяснилось, что в переписке с друзьями он давно предвидел свой арест.
– Часто писал "меня пока не посадили". И присылал свои интервью местным СМИ, где открыто рассуждал о нынешнем строе в России как о фашистском. Я его уговаривала, особенно перед поиском нового места работы год назад: приезжай к нам в Германию, приютим тебя, найдешь работу. Он то соглашался, то тут же отказывался составлять резюме, которое необходимо, если ты хочешь "продать концерт". Законы музыкального рынка, что поделать. А он был бескомпромиссен: "Я музыкант, за меня говорит моя музыка", – вспоминает Ольга. – Потом появилась надежда, что возьмут в отдаленный город, он решил остаться в России. Вообще, он стремился быть подальше от столиц, чтобы политическое давление было минимальное. К примеру, те же концерты на 9 мая чтобы не заставляли исполнять.
"Может быть, у меня получится найти работу в России. Во всяком случае, у меня было прослушивание в филармонию, и, кажется, прошло хорошо. Во всяком случае, ко мне хорошо отнеслись, хотя у меня вконтакте статус "нет войне"… или, может, они его просто не заметили, – писал Павел Ольге на старте своей работы в Биробиджанской филармонии. – Проехал всю страну на поезде Москва-Владивосток, посмотрел в окно на природу, на людей в плацкартном вагоне. У нас трагическая страна, несчастные хищные люди, но столько красоты. нельзя это фашистам отдать. Перед прослушиванием поел, таким образом пошла псу под хвост голодовка с требованием прекратить войну (все-таки больше двадцати дней продержался). Наверное, часто человек освобождается во всем, кроме собственной профессии. Она держит, не дает утонуть, но и не дает взлететь. Якорь нормальности".
Кушнир часто давал интервью местным СМИ. В одной из них пианист рассказал, что планирует остаться в Биробиджане надолго: "У меня было еще одно прослушивание, я его отменил – решил рискнуть остаться и лет 12 поработать здесь, если меня не посадят в тюрьму, не призовут в армию и не уволят, то я надеюсь, ближайшие 12 лет я с вами".
Когда Павел был арестован, местные СМИ не сказали об этом ни слова. Не сообщили они и о его гибели.
– Он просто хотел играть. Без заискиваний и без прогибов под кого бы то ни было. Видимо, "просто" отдаленные города России, в отличие от Москвы, казались ему для этого более приспособленными. Он с любовью отзывался о Биробиджане, прислал мне карту, говорил, что много там гуляет, – говорит Ольга. – Думаю, он мог бы быть там счастлив. Он мог бы быть счастлив в любом месте, где можно было бы просто говорить то, что думаешь, и делать то, что считаешь нужным. Он очень верил в Бога. Он играл для Бога. Может быть, сейчас он нашел это место.
Записи Павла Кушнира, даже самые кустарные, собирали, в отличие от его канала, тысячи просмотров.
"Этот невероятный мальчик только что погиб в тюрьме... Его трактовки Рахманинова невероятны.
Он очистил музыку от столетних наслоений.
Его отец Михаил Борисович Кушнир – один из самых близких людей в моей жизни. Огромный музыкант, педагог, Личность. Знаю, что в гениальной игре Павла велика доля отца. Я счастлив, что Михаил Борисович не дожил до ужаса", – пишет скрипач и пианист, искусствовед, педагог Михаил Казинник.
"Почтить его память лучше всего, послушав замечательное по своей точности, глубине, яркости, одновременно простоте, прочтение музыки Рахманинова. Никакого лака и грошовой сценичности. Истинное.
Как человек, имеющий отношение к роялю, могу сказать, что меня изумила легкость "общения" с толщей рахманиновской полифонической партитуры и абсолютная индивидуальность видения образа каждой прелюдии, объединенность всех 24х прелюдий в огромную картину.
Чудовищно, что не знала о нем, и случайно узнала из новостей о смерти. Безудержная медийность одних и полное забвение других. Будет здорово, если поделитесь записью. Просто МУЗЫКОЙ".
"Все пишут о том, что он был гениальным музыкантом, но он был и замечательным писателем, – пишет издатель, писатель, журналист Дмитрий Волчек. – Значительная часть романа ("Русская нарезка") – это его дневник, идущий вспять, как бы убегающий от шокировавших автора событий 2014 года, которые он сравнивает с пришествием гигантской свиньи.
«Мёртвое вытянутое прочное в редких крючковатых волосках бледное длинное большое, огромное рыло безглазой свиньи вплыло в оконце, вздрагивая, доворачиваясь, выставилось, и тихо, уверенно, хищно хрюкнуло».
Павел Кушнир опознал эту свинью, проклял ее, и она его растерзала".
"Как человек, имеющий отношение к роялю, могу сказать, что меня изумила легкость "общения" с толщей рахманиновской полифонической партитуры и абсолютная индивидуальность видения образа каждой прелюдии , объединенность всех 24х прелюдий в огромную картину. ГОРЕ. Большое горе. Ему было 39", – пишет Анна Арзаманова.
"Паша Кушнир. Наш год поступления и выпуска.Мы подружились где-то в середине третьего курса, не помню точно. Жили в общежитии, одно время он часто заходил к нам с соседкой на рюмку чая. Паша читал Бродского на память, часами. Сутками, – пишет его однокурсница по Московской консерватории Юлия Вертман. – У Паши было потрепанное пальтецо цвета беж с оттопыренным карманом. Под пальто он был всегда в чёрном. А из кармана часто высовывалась поллитра (в большинстве случаев, просто для имиджа. Паше был дорог имидж диссидента. Эдакий Веничка Ерофеев).
Паша мог не спать, не есть и не жить и при этом абсолютно сногсшибательно играть. В комментариях есть его интервью, там он говорит о каких-то гениальных современниках, которые могли приготовиться к сольнику за полчаса в любых условиях. Так, насколько я помню, это и есть сам Паша.
Как-то раз в пять утра я вышла на общажную кухню приготовить завтрак. Моим глазам открылась невероятная сцена. Кушнир, незамутненный, как стёклышко, стоял у открытого окна и смотрел на Малую Грузинскую улицу грустным, отрешенным взглядом. Перед ним на коленях ползал упившийся вусмерть студент из Германии, с которым они долго за полночь что-то праздновали. Язык немца заплетался настолько, что не было слышно даже акцента. Он рыдал буквально в три ручья.
– Брат! Прости меня! Прости, если сможешь, за….. Прости! Деда моего не простишь, прадеда не простишь, но меня прости!!!
Однажды на Хануку он принёс нам с соседкой менору и свечи. Я тогда очень слабо представляла себе, что с ней делать. Помню только, как прочла на этикетке: "Свет ханукальных свечей напоминает нам о непрестанном присутствии Б-га в нашей жизни".
С тех пор мы прозвали его Хасид.
– Это хорошо, – сказал Паша. Да, зовите меня так. Мне кажется, мне подходит…
Потом Хасид появился на выпускном. Мы с моим любимым человеком пили шампанское с оставшимся тортом. Пока все выпускники ели этот торт, мы танцевали где-то только нам одним слышимый вальс. А Кушнир – Б-г его знает где был, но тоже пришел к последнему куску.
– Ребята! Будьте счастливы!… За вас, ребята! Главное теперь диплом не про***ть!
Счастливы мы были всего ничего. Хасид отправился в Тамбов к папе, а мы в аспирантуру. То есть, дипломы как раз не про***ли, напротив, подкрепили кандидатскими. А дальше вы в общих чертах всё знаете.
Несколько раз я пыталась найти пианиста Павла Кушнира. Находила афиши – все по провинциальным городам. Года два назад узнала, что он в Биробиджане. Думала, ну вот, всё ближе к корням, так может быть скоро приедет.
А он не приехал. Вместо этого попал в израильскую новостную ленту, а оттуда -буквально сейчас – мне на глаза.
Был ли он бунтарём? Призывал ли открыто к какому-нибудь кошмару? Не думаю.
Он всегда говорил, что хотел. Язык не держал. Не был подвержен влиянию стереотипов. Не вписывался ни в какую систему. Жил сам, думал сам, искал сам. Пытался дойти до самой сути, как Пастернак. А в остальном – наверно, скорее как Высоцкий.
Хасид, я не знаю, как звали твою маму, Павел, сын Михаила, большой пианист, пусть будет благословенна твоя память.
И будет Ханука, и будет свет.
Людоедов мы одолеем, и их потомки опять попросят у нас прощения".
Коллега пианиста, композитор и исполнитель Антон Батагов, пишет:
"Прочитав эту новость, нашел концертную запись. Его игра – не вот этот вот циркоспорт, в который в основном превратилось исполнительское искусство, а сдержанное, неброское и мудрое пребывание в музыке. Не для того чтобы "покорить", не для того чтобы публика визжала от восторга, не для того чтобы сыграть "лучше", чем все пианисты всех времен. А просто – чтобы говорить музыкой с теми, кто слышит и чувствует.
Я сейчас это пишу, и понимаю, насколько это дико: человек, который так играл, вчера вот ТАК ушел из жизни. Потому что поступил в соответствии со своей совестью. Ему никто не помог. Его никто ни на кого не обменял. Вот именно об этом, в частности, вчера говорилось на пресс-конференции. А теперь его нет и больше его не будет. А системе, в которой это происходит, не нужен никто".
"И вся эта история не только о том, как из-за очередного политического давления за слова – наша страна потеряла еще одного талантливого молодого человека с большим будущим. Но и о том, как свободные и талантливые люди, которые остались в России, рассматривают свою дальнейшую жизнь в современных реалиях. Выбор у них не особо велик – тюрьма или армия. И если нет – то, может, повезет сделать что-то стоящее?
Но, увы, пока в российском обществе расклад такой: кто-то, не поддерживающий линию партии, сидит в тюрьме за стихи и спектакли, а кто-то – за свою лояльность получает ключи от целого театра, попутно уничтожая наследие его создателя.
Но времена меняются. Наши соболезнования родным и близким Павла Кушнира", – пишет политик Николай Рыбаков.
"В лице Кушнира проступает необыкновенно богатый образ, опиши который кто-нибудь из нынешних романистов, никто бы не преминул плюнуть таковому в лицо – настолько невероятная это личность... Радикальные взгляды в диапазоне от сожалений о чересчур благообразном характере Болотной до надежд на грядущую квир-революцию соседствовали в Кушнире, по-видимому, с искренним увлечением уфологией. "Секретные материалы", собственно, и послужили вдохновением для его творческого персонажа по кличке "иноагент малдер" – владельца поддельного удостоверения сотрудника ФБР и преданного слушателя Кобейна и читателя Оруэлла, заброшенного в страну с "душой чёрной, как Библия, но золотым сердцем". А может быть, можно сказать и по-другому: не эвримен, а "вечный тип" искреннего, возвышенно-чувствительного еврейского интеллигента, легко переходящего от эрудиции к утопии, – судьба, на самом деле хорошо знакомая нам по революционным страницам отечественной истории. - пишет Иван Соколов, – ... Да, этому человеку была известна тайна. В его удивительно поджаром Рахманинове есть прекрасный момент, когда последнюю ноту соль-минорной прелюдии он просто обрывает без всякой педали, как бы и на клавишу-то нажав чуть ли не случайно, скорее из приличий, из уважения к нашему пока-ещё-земному бытию, еле сдерживая стремление не давать этой ноты совсем и тем самым ясно давая понять, что дальше всё-таки уже одна тишина".
