Красноярский краевой суд 25 октября признал законным наказание, вынесенное судом первой инстанции бизнесмену Владимиру Перекотию: 30 часов обязательных работ за участие в митинге 5 мая "Он нам не царь".
Перекотий не был организатором этой акции, а задержали его уже после ее окончания, когда он шел в сторону дома по одной из центральных улиц Красноярска. Тем не менее и районный, и краевой суды признали его нарушителем закона.
"Телега катится, мы все в ней едем"
Владимира Перекотия красноярцы в первую очередь знают как создателя и руководителя медиагруппы "Дела" (первая одноименная телепрограмма вышла в эфир в октябре 1995 года), журналиста и телеведущего. И хотя из сферы медиа Перекотий ушел несколько лет назад, популярность его никуда не делась. Возможно, поэтому он и попал сразу на несколько фото- и видеокадров, сделанных на акции 5 мая ее участниками.
После митинга его участники пошли по одной из центральных улиц Красноярска. Шли по тротуарам, рядом с другими прохожими, проезду транспорта не мешали. Там их и стали задерживать.
Перекотий снимал происходящее на смартфон, вел прямую трансляцию в Facebook и несколько раз задал полицейским один и тот же вопрос: за что они задерживают людей, которые просто идут по своему городу? Что они нарушили? После очередного такого вопроса человек в штатском, который руководил полицейскими, распорядился: "Забирай и этого". Момент своего задержания сам Владимир Перекотий также запечатлел на свою видеокамеру. Эта видеозапись к настоящему времени набрала больше 44 тыс. просмотров.
Эти кадры исчерпывающе отражают участие Перекотия в митинге. Вот он стоит и наблюдает за происходящим. Вот заглядывает в телефон. Собственно, все. В принципе, точно так же мог вести себя случайный прохожий, решивший полюбопытствовать: а что там такое происходит на площади?
И эту видеозапись, и фото с митинга, на которые попал Перекотий, 25 октября внимательно изучал судья. До этого с теми же материалами знакомились трое его коллег. В мае – в Железнодорожном районном суде Красноярска, приговорившем Перекотия к 35 часам обязательных работ. В июле – в краевом, обнаружившем грубые процессуальные нарушения при рассмотрении дела и вернувшем материалы в районный суд на пересмотр. Затем – снова в Железнодорожном райсуде: уже другой судья "скостил" Перекотию 5 часов и оставил на отработку 30.
В этот раз судья выслушал все доводы "нарушителя" и его адвоката Владимира Васина. И постановил: апелляцию, в которой защитник просит прекратить производство по делу и отменить наказание "в связи с многочисленными нарушениями законности и гарантий конституционных прав, а также из-за недоказанности действий лица, привлекаемого к административной ответственности", отклонить. Наказание – 30 часов обязательных работ – считать обоснованным.
"Спасибо за очередной урок правосудия", – сказал Владимир Перекотий, выходя из зала заседаний.
– Владимир Анатольевич, такое решение суда было ожидаемым?
Люди, которые сегодня могут принимать серьезные решения, – судьи, депутаты, чиновники, мэры, губернаторы – они встроились в систему, и им плевать, что происходит с людьми в их стране. А мне не плевать
– Ну, у меня были, конечно, какие-то иллюзии – такие, знаете, юношеские, несмотря на то, что мне 56 лет и в глубине души я прекрасно понимал, чем все это закончится. Телега катится, мы все в ней едем. В очередной раз прозвучало: все обоснованно, все по закону. Хотя человека, который просто стоит на площади или идет по улице, хватать и запихивать в автозак, а потом вменять участие в некоем мероприятии – вот это, по-моему, как раз противозаконно. На фото и видео с митинга, которые мы детально просмотрели с несколькими судьями, видно, что я не выкрикиваю никаких лозунгов, не несу плакатов – хотя и на то, и на другое по Конституции имею право, – а просто стою, просто иду. И меня объявляют нарушителем. Все это полный бред.
– Вы будете обжаловать это решение?
– Да. Отработать эти часы сейчас, конечно, придется. Я не избегаю отработок, хотя человек занятой, времени особо нет, – это прекрасная возможность навести порядок в городе. А дальше мы с адвокатом будем подавать жалобу в ЕСПЧ. Я должен сделать это, чтобы не было стыдно ни мне самому, ни моим детям за меня, когда они подрастут. Многие люди, которые сегодня могут принимать серьезные решения, – судьи, депутаты, чиновники, мэры, губернаторы – они встроились в систему, и им плевать, что происходит с людьми в их стране. А мне не плевать.
"Это затяжная операция по прессованию"
– Перед судом вы упомянули, что получили еще одно уведомление, за участие в митинге 9 сентября…
– На почте забрал его сегодня утром, в полиции еще не был. Мой адвокат говорит, что да, это уже следующее дело – по сентябрьскому митингу. Многим его участникам пришли такие же уведомления. А ведь у нас в Красноярске 9 сентября вообще все прошло спокойно. Никто никого не арестовывал, не задерживал, не увозил, не применял силу – ребята прошли по проспекту Мира в обе стороны, на том все и кончилось. А теперь вот люди такие уведомления получают.
– Подождите, если не было задержаний и прочих "пройдемте", как же вычислили тех, кто сейчас получает эти бумаги?
Сейчас ты ни в одной ленте, ни у кого не встретишь бурных восторгов по поводу Владимира Владимировича Путина. Они куда-то испарились
– Люди, которых нужно "вычислять", и так сидят дома, всего боятся и никуда не ходят. А те, кто приходит на такие мероприятия, считают себя вправе это делать, не прячутся, их искать не надо – они на виду. Конечно, все это такая затяжная операция по прессованию, придавливанию – чтобы человек в какой-то момент сказал: да на фиг мне все это надо, никуда больше не пойду. И это прессование ведет целая система, в которую сейчас включено всё – власть, суды, СМИ. По сути, у людей не осталось иной возможности выразить свое мнение, кроме как выйти на улицу. Власти этого боятся. Потому и давят, отсюда и задержания на мирных акциях.
– По поводу СМИ как части системы… Вы в СМИ начинали работать в 1990-е, когда создавались независимые медиа по всей России, в том числе в Красноярске. Что скажете – велика разница с тем, что происходит сейчас?
– Это просто непредставимо, это бездна. Небо и земля. Когда 20–25 лет назад я вел программу "Дела", я мог говорить, что хочу, и всегда это делал. И любой журналист мог говорить то, что считает нужным. Никто ничего и никого не цензурировал. Сейчас все зачищено и зашугано. Островков свободомыслия – единицы.
– Вы ведь сейчас совсем ушли из сферы медиа?
– Да, уже четыре года я ни к каким медиапроектам отношения не имею.
– Почему вы приняли такое решение?
– Во-первых, у меня появилось другое интересное большое дело. А во-вторых, я устал. Причина в том, о чем я только что говорил тебе: даже в самых вроде бы демократичных и вроде бы свободных СМИ просят не упоминать ту или иную фамилию, живут по принципу "как бы чего не вышло". Еще ничего не случилось, но все уже боятся, что может. Это просто противно. Начинаешь чувствовать себя не человеком, а… если и не узником концлагеря, то совершенно точно подчиненным на побегушках, которому диктуют, что говорить и что делать. Я не осуждаю людей, которые так живут и работают, – человек слаб. Но я рад, что сейчас никак не связан с медиа. Что касается свободы высказываний, то, слава богу, есть соцсети.
– Ну, свобода интернета штука тоже очень спорная – с учетом количества дел за лайки и репосты...
Чем позже рухнет эта непробиваемая стена из дерьма, эта система, где все повязаны со всеми, тем больше будет негативных последствий для страны, для всех нас
– Знаешь, что в меня вселяет надежду, когда я наблюдаю за происходящим в Сети? Еще год назад у меня (да, наверное, и у всех) в ленте были люди из совершенно четко определяемых и противоположных лагерей: "ура-патриоты" (а точнее, квазипатриоты) и остро спорящие с ними оппозиционеры. А сейчас ты ни в одной ленте, ни у кого не встретишь бурных восторгов по поводу Владимира Владимировича Путина. Они куда-то испарились. Есть, понятно, охранители режима на зарплате – они что надо пишут. А вот энтузиастов, которые прежде с пеной его поддерживали, поубавилось. Думаю, им просто неловко это делать. Все понимают, что в стране происходит что-то не то. Восторгаться происходящим может только идиот или подлец. Конечно, есть те, кто искренне не любит Навального или либерастов, они никуда не делись. Но то, что практически нет тех, кто посвящает свои посты восторгу от президента – это факт.
– То есть "юношеские иллюзии" по поводу того, что все изменится к лучшему, у вас все же остаются?
– Ну, это очень условная надежда, конечно. Мало людей, которые могут. Мало безбашенных и храбрых. Вот есть девочка Маша Маковозова – юная, наивная. Ее два раза уже арестовывали, она провела в ИВС сначала трое суток, потом десять. И не боится. А есть взрослые мужики (а я знаком со многими людьми из красноярской элиты), обладающие огромными ресурсами, руководители предприятий, чиновники на высоких постах – но они… как бы не совсем мужчины. Это лебезящие трусы. В свое время я вел программу "Метро" на "Авторитетном радио" и пригласил на интервью журналистку ТВК Марию Бухтуеву. Спросил ее: Маша, как ты считаешь, почему у нас в стране все не слава богу. И она произнесла фразу, которую я всю жизнь буду помнить и уже не раз повторял: "Просто у нас в стране очень мало мужчин. Настоящих мужчин". Я этому вижу подтверждение каждый день. Мужчины – вот те же судьи – понимают, что делают противозаконное дело. Но – карьера, деньги, ипотека, дом, семья…
Я думаю, что чем позже рухнет эта непробиваемая стена из дерьма, эта система, где все повязаны со всеми, тем больше будет негативных последствий для страны, для всех нас. Чем позже начнутся перемены, тем больше времени придется потратить на выход страны на путь нормального развития, на то, чтобы уйти от мракобесия.
