Семья 44-летнего Дмитрия Герасимова из Улан-Удэ пытается добиться того, чтобы его вернули с войны и прекратили уголовное преследование. В ноябре 2023 года его заставили подписать контракт под угрозой "посадить и опустить". Взамен обещали закрыть дело о незаконном обороте спецсредств, которое завели за покупку GPS-трекера для дочери Герасимова с аутозаболеванием. Из-за синдрома Аспергера 9-летнюю Кристину родители до сих пор встречают и провожают до школы.
Чтобы не пропускать главные материалы Сибирь.Реалии, подпишитесь на наш YouTube, инстаграм и телеграм.
С февраля 2024 года бывший сварщик – в зоне боевых действий. Поначалу дело, возбужденное против него, как будто бы прекратили. Но на днях выяснилось, что расследование возобновлено, а его жене, пытающейся добиться закрытия дела, угрожают новым уголовным делом уже против нее.
"Подменили понятых, сами привезли трекер"
О том, что по заявлению жены на него готовятся завести уголовное дело по статье 138 (ч. 1 УК РФ, незаконный оборот специальных технических средств, предназначенных для негласного получения информации), Дмитрий Герасимов из Улан-Удэ узнал в марте 2023 года, когда работал сварщиком на строительстве АЭС в Бангладеш.
– Я сначала не понял, почему меня на ровном месте настойчиво "попросили" с работы. Работал без нареканий – и вдруг. А потом в личной беседе мне глаза открыли: мол, фээсбэшники звонили и просили вынудить тебя вернуться на родину. Представляете, как жизнь уже тогда попортили? – говорит Дмитрий. Его уволили, и он решил вернуться в Россию, будучи уверенным, что разберется с этим недоразумением. В тот момент он и не предполагал, сколько бед ему принесет злосчастный GPS-трекер, который его жена случайно нашла в шкафу, когда они разъехались после ссоры.
Дмитрий и Наталья Герасимовы
– Наташа, найдя GPS-трекер, решила, что я за ней слежу. Хотя мы и раньше обсуждали, что надо бы купить такой для Кристины. Мы стараемся всегда ее сопровождать, но, мало ли, выскочит сама из школы раньше или еще что, – рассказывает Дмитрий. Их с Натальей старшая дочь ходит уже в третий класс: несмотря на аутозаболевание, синдром Аспергера, ее интеллект полностью сохранен, но социальные навыки не так развиты, как у нормотипичных детей. – Она может заблудиться в двух шагах от школы. Уже 9 лет, но одну в магазин за хлебом не отпустишь. Поэтому мы начинали время от времени разговор с супругой о трекере. Я в феврале купил его на "Вайлдберрис", но когда решил потестировать на себе – оказалось, что он неверно показывает местоположение. Грубо говоря, вообще другой район города определяет. Ну, я и забросил его в шкаф как бесполезную штуковину.
Наталья, найдя трекер в шкафу и приняв его за прослушивающее устройство, решила написать заявление на мужа. О чем теперь бесконечно сожалеет.
– Бес попутал, была зла, конечно. В марте 2023 года была в длительном стрессе на фоне ссоры с мужем. Нашла в квартире трекер, неправильно поняла – подумала, что он меня прослушивает. Обратилась в отдел безопасности УФСИН, унесла трекер начальнику, который мне посоветовал обратиться ФСБ к сотруднику Волкову М. П. Я уже в отделении [Следственного комитета] "сдала назад". Поняла, что, даже если Дима хотел за мной проследить, писать заявление на него – слишком. Потом разобрались, что для дочери купил и ничего такого вообще не думал. Но стоило мне попасть к полицейским, они прям давили: нет, надо написать, нет, времени подумать нет, давайте пишите, потом, если что, заберете.
Поначалу Дмитрий, вернувшись из Бангладеш и выяснив, что дело по заявлению Натальи не заведено, был спокоен. К тому же она сама уже пожалела о том, что обратилась в полицию. У обоих сложилось впечатление, что никакой работы по ее заявлению не ведется. Однако в июне 2023-го в квартире Натальи провели "обыск", для которого силовики специально привезли трекер, к тому времени уже находившийся у полицейских.
– Наташа же тогда его принесла им. Так вот, сотрудник ФСБ Волков привез трекер в квартиру, и там они его якобы нашли и при понятых "изъяли". Вот кто настоящий преступник! Параллельно какие-то порошки в пакетиках якобы нашли. Конечно, ничего подобного не было – я там несколько месяцев уже не жил, Наташа тоже отрицает, что что-то такое было, – говорит Дмитрий.
28 июня, вскоре после обыска, его задержали прямо в здании аэропорта, когда он собирался улететь в командировку в Хабаровск. И вскоре выяснилось, что дело все же возбудили.
– Устно (во время задержания в аэропорту) Волков мне заявил, что были обнаружены якобы "курительные смеси в крупном размере". Ага, у меня, больного астмой, – иронизирует Дмитрий. – После этого я написал в УФСБ и УФСИН. И мне дали ответ, что никаких порошков в квартире не было. Даже из материалов опроса все исчезло. Хотя я же был трезв и в своем уме – я точно помню, что Волков мне об этом лично говорил. Думаю, что это было дополнительное психологическое давление на меня. Позже супруга в материалах дела увидела, что в качестве понятых там указаны совершенно другие люди. В общем, сплошная фальсификация.
Его жена пытается сделать все, чтобы следствие прекратили, однако встречает ожесточенное сопротивление следствия.
– Когда пришла в себя, я написала ходатайство о прекращении дела по реабилитирующим обстоятельствам и прекращении уголовного преследования в отношении моего мужа, – говорит Наталья (первую попытку забрать заявление она сделала буквально спустя несколько дней после того, как его подала). – Но в ответ на это ко мне на работу пришли сотрудники ФСБ и заставляли меня забрать ходатайство. Я этого не сделала. Сейчас меня вызывают на допросы и грозят 307 статьей, за дачу ложных показаний. Буквально сегодня на работу приходил сотрудник следственного отдела, давил и угрожал. И куда я только не обращалась, писала жалобы – везде только отписываются, а дело не хотят закрывать.
Дмитрий до сих пор больше боится за жену, чем за себя, и первым делом говорит: "Только Наташе не навредите, пожалуйста".
– Ее прямо прессуют сейчас, одно неверное слово – боюсь, реально могут завести [уголовное дело]. Потому что теперь я понимаю, как они работают, ничего не стыдятся: не нужны ни улики, ни доказательства, ни состав преступления, – говорит Дмитрий.
Дмитрий и Наталья Герасимовы
Несмотря на странность обвинения, суд назначил ему домашний арест.
– Судья еще разнос устроила следователям. Они ж меня в СИЗО пытались посадить на время следствия. Сказала, мол, вы в своем уме – по такой мелкой статье требовать заключения?! Но все равно под домашний арест меня отправила. Напоминаю: за покупку трекера больной дочери! До этого уже были попытки громких дел по этой статье – требовалось вмешательство президента, чтобы не осудили многодетного фермера, к примеру, за покупку трекера для коровы. Позже только из-за этого пленум Верховного суда РФ вынес специальное постановление (от 25 декабря 2018 года №46), там сказано, что если гражданин купил трекер для личного пользования или в целях безопасности своего имущества или семьи (детей), то эти действия не могут квалифицироваться по данной статье, – напоминает Дмитрий. – Даже в самой статье 138.1(!) сказано, что приборы, находящиеся в свободном обороте, не являются специальными техническими средствами для негласного получения информации! Но они просто не слышат никого. Такое впечатление, что, если человек попал в их жернова, если дело завели – они просто не в состоянии сдать назад, отменить его. Даже если понимают ошибку.
В итоге все отсылки к постановлению и опыту других похожих дел не дали результата, признается Дмитрий, стало только хуже.
– У меня два адвоката сменилось, один даже был хорошим знакомым. То есть поначалу они смотрели на дело, улыбались, мол, шутка какая-то, сейчас быстро разберемся, а потом вижу, первая адвокат буквально, чуть не плача, выходит от следователей. Потом все адвокаты настойчиво, после разговоров [со следователями], начинают говорить мне: подпиши признательное, подпиши, отделаешься штрафом. Когда второй по счету мне давай это говорить: мол, будет лучше, я поддался этому и подписал. Убедил, потому что был практически друг, поверил ему. Что, мол, назад делу хода нет, а признательное приведет к тому, что штраф впаяют да отстанут, – говорит Дмитрий.
Сразу после Дмитрий понял, что это было большой ошибкой.
– Никуда спускать [дело на тормозах] они не собирались. Они еще больше прессовать меня начали. На этот раз – убеждая подписать контракт с армией. Мол, увяз ты уже глубоко, теперь только участие в СВО тебя спасти от тюрьмы может, – говорит Герасимов. – Один в форме как-то подошел и прямым текстом: "Герасимов, ты если не подпишешь и дело дойдет до суда, ты уедешь на зону, а там тебя опустят". Конечно, я всерьез это воспринял. Даже одна из моих следователей (они менялись множество раз) по делу такие же намеки себе позволяла. Как тут не поверить?
Герасимовы предполагают, что для вербовки на войну силовики стали использовать "уже самые последние методы".
– Разве я мог в своем уме решиться на такое? Мне 44 года, двое детей, одна из них серьезно больна, и жена очевидно не справляется с обеими, у старшей (от предыдущего брака Натальи) сложное время в колледже, сама жена работает медиком. Я сам с кучей диагнозов, из-за которых даже в армию в свое время не взяли. Астма, стеноз вен – мне даже стентирование уже провели перед операцией, я в очереди стоял, – перечисляет Дмитрий и просит подождать с разговором: начались обстрелы.
Подписать контракт его вынудили 9 ноября 2023 года, до января 2024 года он числился в воинской части Улан-Удэ.
Ваш браузер не поддерживает HTML5
Жителя Бурятии заставили подписать военный контракт, угрожая посадить за GPS-трекер, купленный для больной дочери.mp4
– Подписал, потому что угроза тюрьмы и попадания в "опущенные" мне лично страшнее смерти. Я взрослый мужчина, с семьей, мне как к детям возвращаться? Я думать вообще не могу о таком. В итоге подписал под обещание, что буду в части Улан-Удэ. Я не знаю, может, они число "успешно завербованных" так повышают, но в ноябре-декабре я реально служил в Бурятии. На службу ходить мог с 6 до 20. А забрать Кристину из школы или Дашу из детсада не мог! Постановление суда о домашнем аресте действовало, и я даже не мог к их дому приближаться, – вспоминает Дмитрий. – В части помогал командиру с бумагами, я же раньше юридический заканчивал. Но с конца года следователь настойчиво на руководство части давила – мол, отправляйте его на фронт. Звонила каждый день! И Волков из ФСБ, который начинал дело и курировал его все время, тоже звонил и требовал отправки. Иногда по несколько раз в день.
В итоге руководство части устало от звонков из СК и в феврале 2024 года Дмитрий оказался под обстрелами.
– Я не могу раскрывать, где я, куда увезли, что делаю, – признается Герасимов, но становится очевидно, что он "в зоне боевых действий", так как говорить может только по вечерам, "когда нет обстрелов". – Каждый день почти созваниваюсь с женой, дочками. Плачут, конечно, скучают. Жену просто разрывает: она и о них заботиться должна, и мне пытается помочь под угрозой, что на нее дело о ложном доносе заведут. Стоит ей где-то высказаться, жалобу написать, написать заявление, как на самом деле проходили "обыски", фээсбэшники и следователи за нее опять берутся. Она изводит себя чувством вины, хотя это они настоящие преступники, ее они только использовали.
На днях Герасимов узнал, что его уголовным делом, расследование которого было приостановлено после его "убытия в зону боевых", вновь занимаются в СК.
– Во-первых, пришло уведомление об этом. В-вторых, они прямо сейчас следователя поменяли на того, кто открывал это дело 1 августа 2023 года. Именно Аюр Базаров 28 июня 2023 года задерживал меня в аэропорту Улан-Удэ перед вылетом в Хабаровск. Именно он тогда угрожал мне подбросить наркотические порошки, если я не подпишу признательное, – напоминает Дмитрий. – Это не следователи, это чистое ОПГ!