В 1763 году молодая императрица Екатерина II подписала указ о хождении на территории Сибири особой монеты – сибирской копейки. Этими деньгами можно было расплачиваться исключительно внутри "Сибирского царства", вывоз в европейскую часть России запрещался. "Собственные" деньги более 20 лет чеканились на Алтае, однако сибиряки категорически не полюбили новую монету, и в результате к концу правления Екатерины "сибирка" была вытеснена обычными копейками.
Приключениям денег в государстве Российском и разным оригинальным идеям вроде изготовления рублей из моржовых шкур посвящен наш финансово-исторический обзор.
Будьте патриотами! Работайте за раковины каури!
Раскапывая торговые поселения Древней Руси (например, знаменитое Гнездово под Смоленском), археологи часто находят монеты IX–X веков. Конечно, это не русские деньги.
Во всех подобных местах на протяжении столетий жителями использовались монеты, привезенные иностранными купцами из дальних стран. Самой распространенной валютой долгое время был серебряный дирхам, который попадал на Русь с Ближнего Востока и из Центральной Азии. Добирались до русских поселений и монеты из Византии, а к концу X века все чаще стали появляться серебряные динарии из Западной Европы.
Что там на монете написано-нарисовано, в те времена никого особо не интересовало. Главное – вес, и чтобы она была из серебра (а лучше из золота). То есть любые деньги в ту эпоху свободно конвертировались по весу в любой стране. И – никаких проблем с обменом! Было бы что менять.
А вот с этим на Руси иногда случались серьезные перебои... лет на двести. В XII веке начался так называемый "безмонетный период", продлившийся до начала XIV столетия. Что послужило тому причиной, в точности не известно – историки полагают, что экспорту динариев с Запада сильно мешали немецкие рыцарские ордена, расплодившиеся по берегам Балтийского моря. Не исключено, что Ледовое побоище, о котором так любят вспоминать в последнее время в России, было попыткой Александра Невского утолить монетный голод, от которого сильно страдала отечественная торговля. Особенно розничная.
Потому что имевшиеся монеты в те времена чаще всего переплавлялись в небольшие слитки ("гривны"), за которые можно было купить что-то большое, например стадо скота, землю или дом. А для мелких расчетов приходилось использовать все подряд: меха, стеклянные браслеты и бусы, пряслица, а иногда (как в древнейшие времена) даже раковины каури, которые попадали на Русь через Сибирь (у хантов и манси эти раковины использовались в качестве мелкой разменной монеты вплоть до начала XX столетия).
То есть в России люди испокон веков приучались жить без денег.
Но власть не могла спокойно на это смотреть, потому что деньги – это не только средство обмена, но и инструмент контроля. Шкурки и раковины каури (как и нынешний биткоин) для этого явно не годились, потому что их эмиссией занималось не государство, а люди и природа. Поэтому в XIV веке монеты на Русь вернулись.
И даже во многих ипостасях.
Чеканкой разнообразных монет занялись почти во всех княжествах: в Московском, Ростовском, Рязанском, Ярославском, Тверском, и даже в небольших княжеских уделах. Чего там только не пускали в оборот: и нашинкованные из серебряной проволоки кривоватые монетки (их называли "чешуя") с изображением грифонов, химер, петухов, и более основательные монеты с княжескими портретами… Понятно, что при таком разнообразии и халтурном изготовлении эти монетки легко подделывались, что называется, "в домашних условиях". И не удивительно, что профессия фальшивомонетчика на Руси стала едва ли не такой же популярной, как профессия кузнеца.
Да, и кстати, раковины каури тоже подделывали, вырезая их из костей животных.
Обрезывание, казни и реформы
Еще одной проблемой было обрезание (или – обрезывание) монет.
Номинала своего они после этой операции не меняли. Но доверие к таким "обрезанным" деньгам уменьшалось на глазах. А в результате – инфляция, древнейшая болезнь национальных финансовых систем, начиная с Древнего Рима. Монеты, сделанные из ценных металлов (золото или серебро), злоумышленники старались немного облегчить, срезав крепкими ножницами по краям чуточку ценного металла. Собранный металл переплавлялся в фальшивые монеты или продавался на вес. Конечно, с одной монетки получалось совсем немного, но, как говорится в известном анекдоте про Раскольникова, "десять старушек – десять рублей".
Злоумышленников было в достатке, так что постепенно выпущенные монетными дворами деньги буквально "таяли" с каждым годом. Нумизматы это прекрасно знают: найти какую-нибудь древнеримскую "силикву" в ее "первозданном состоянии" практически невозможно. Со временем монеты уменьшались до такой степени, что оставалась только надпись по краю (без нее никак) и профиль властителя. Вес же порой сокращался наполовину.
В Европе конец этому безобразию сумел положить только Исаак Ньютон, когда возглавил английский монетный двор и создал специальную машину, которая нарезала знакомый всем "гуртовый узор" – аккуратную узорную дорожку по краю монеты. Подделать её было невозможно – машинка была только у сэра Исаака, и с тех пор обрезывания монет в Англии прекратились.
Что же касается России, то здесь борьба с порчей монеты велась традиционными методами – с помощью казней и четвертования виновных. Но это не очень помогало. Ведь в XIV–XV веке князья на Руси повсюду выпускали собственные монеты, чтобы подданные не дай бог не забывали их чеканный профиль, так что в обращении денег царил полнейший беспорядок. Никто не понимал, как должна выглядеть настоящая монета, поэтому всучить фальшивку было проще простого.
Конец этой вольнице в XVI веке положила во время своего недолгого правления Елена Глинская, мама Ивана Грозного. Она провела в Российском царстве первую монетную реформу (задуманную еще Василием III). Все разношерстные монеты, которые выпускали многочисленные князья, по приказу Глинской были из обращения изъяты и отправлены на переплавку. А чтобы народ больше не сомневался, какие деньги правильные, правительство выпустило реестр, во главе которого стояла "деньга" (так называли в простонародье дирхамы, с которых началось монетообращение в Древней Руси).
С тех пор, собственно, деньги "деньгами" и зовутся. Однако интересно, что эти деньги, которые выпускал теперь только московский монетный двор, после реформы стали немного легче – вместо 520 монет, которые чеканили из "весовой гривны", стали делать 600. То есть "обрезанием" занялись уже не лихие люди, а само государство. И, как известно, в России это стало крепкой традицией, которая продолжается до сих пор…
Потом Грозный подрос, пошел войной на вольный Новгород (где еще продолжали чеканить свои монеты с всадником на коне и копьем в руке – "копейки") и, захватив город, в качестве трофея забрал соответствующий денежный бренд. С тех пор копейка стала чеканиться исключительно в Москве. К ста копейкам-новгородкам приравняли рубль – все тот же весовой кусок серебра, "нарубленный" из гривны. В виде монет рубли пошли в обращение значительно позднее, уже в XVII столетии, и лишь тогда российская монетная система сформировалась в привычном для нас виде. Хотя и не обошлось без анекдота.
В 1725 году, пытаясь придать отечественным деньгам солидную форму и вес, Екатерина I распорядилась отчеканить на Урале самую крупную и основательную российскую монету – квадратный медный рубль весом больше полутора килограммов (подобные монеты "подсмотрел" у голландцев ещё её муж Петр I). Однако, когда уральские мастера доставили ко двору то, что у них получилось, императрица испытала эстетический шок и распорядилась отправить этого монстра обратно в печь.
Свое решение она объяснила тем, что "коли такой рубль упадет – так непременно отдавит кому-нибудь ногу, а то и хуже". Видимо, Екатерина I интуитивно догадывалась, что на протяжении своей истории российскому рублю придется падать часто и глубоко.
Вместо шкурки соболиной
Интересно, что в Сибири с монетами происходила совсем другая история. Здесь их начали чеканить задолго до появления русских, когда на территории Сибири располагались улусы Золотой Орды. Один из самых могущественных улусов, Тюменское ханство, которым в XV веке правил Сайид Ибрахим-хан, чеканило свои "данги" из серебра (слово "деньги", как и многие слова в нашем языке, татарского происхождения).
Тюменский хан любил каждую зиму уезжать на отдых в Крым, так же как и нынешние состоятельные жители Тюмени. Поэтому "данги" археологи находят и под Тюменью, и под Тобольском, и в окрестностях Бахчисарая. Историки некоторое время спорили, не был ли Ибрахим-хан крымским ханом, торговавшим с Сибирью? Но в итоге сошлись на том, что все-таки жил и делал свои деньги он именно в Тюмени, просто очень не любил холод, поэтому как осень – сразу в Крым.
Через некоторое время Тюменский улус был завоеван Сибирским ханством, которому вскоре "пришел Ермак". А следом за Ермаком в новообретенную Россией Сибирскую губернию хлынул поток российских монеток и монет.
Ну, то есть как – хлынул?
Деньги на жалование солдат и офицеров, для торговли и так далее – все это везли на скрипучих телегах долгие месяцы. Места вокруг были безлюдные, а если и встречались люди, то чаще всего "лихие". Так что денежные обозы сопровождала серьезная охрана.
Поэтому перевозка монет в Сибирь была серьезной проблемой. Коренное население прекрасно обходилось без денег (оно ведь и ясак, то есть налог, платило соболиными и беличьими шкурками). Но вот русские без монет никак не могли. И по мере того, как Сибирь все сильнее заселялась пришельцами из-за Камня (так называли Урал), проблема усугублялась.
В 1726 году Акинфий Демидов обнаружил на берегах Иртыша и Оби богатые медные месторождения и испросил разрешения основать там медеплавильные заводы, в Петербурге сразу задумались: а не начать ли чеканить там монету? Разумеется, медную. Копейки и полушки. Чтобы не возить тонны этой мелочи по Сибирскому тракту.
Глупо было гнать эту медь в Центральную Россию, чтобы потом везти обратно в виде монет.
Несчастливая монета "Сибирь"
Но вскоре у сибирской меди обнаружился один "недостаток". Медная руда была не чистой, а с примесями… золота и серебра. Этих благородных примесей в руде встречалось так много, что сибирским металлургам пришлось научиться их отделять. Поэтому, начав с добычи меди, Демидов быстро "переключился" на серебро и золото, а медь у него шла по второму разряду, и многие ее тонны стали залеживаться на складах Колыванского завода.
Но и эта медь была для производства медных монет "слишком хороша" – в ней все равно оставалось около половины процента золота и почти полтора процента серебра. А значит, стоимость этой меди была выше, чем у обычной. Чеканить из нее простые медные копейки и полушки казалось сущим расточительством.
А Екатерина II тем временем требовала, чтобы проблему как-то решили. Медь есть! Мастера и производственные мощности есть! Неужели нельзя все это использовать?
И тогда где-то в недрах канцелярий родилась идея: сделать специальную, "облегченную" монету, которая имела бы хождение только в Сибири. Отчеканить на ней, что это "деньги Царства Сибирского", изобразить на гербе соболя и пустить в оборот. В ограниченный – только для Азиатской России – от Иртыша до Камчатки.
Если из обычной меди, стоившей 6 рублей за 1 пуд, монет выходило на 16 рублей, то из золотистой меди Колывано-Вознесенска по цене 15 р. 33 копейки за пуд монет должно было получаться на 40 рублей.
То есть маленьких монет. Но много.
Однако кто-то умный при дворе сразу возразил, что это просто рай для фальшивомонетчиков! Ведь на вид "золотистая" и обычная медь ничем не отличаются. И значит, можно одну российскую копейку легко перечеканить в две-три сибирских!
Как часто бывает с безумными идеями, найден был нелепый компромисс. Решили, что сибирская медная монета будет легче, но ненамного. Распорядились чеканить на 25 рублей из одного пуда. Ни вашим, ни нашим.
Так и появились на свет монеты Царства Сибирского – "Соболь", вожделенная мечта нынешних нумизматов. 10 копеек, 5 копеек, 2 копейки, 1 копейка и полушка. В официальных бумагах они назывались "Монета Сибирь" и по указу Императрицы, подписанному в 1763 году, должны были иметь хождение исключительно от города Тары на берегах Иртыша до полуострова Камчатка. В Центральную Россию – ни-ни!
Монетный двор, быстренько построенный Демидовым в деревне Нижний Сузун на Оби, сразу приступил к производству, благо меди на заводских складах скопилось уже более 500 тонн. Через два года почти все эти запасы были переработаны на монеты. Но вот незадача: в конце 1768 года управление Колывано-Вознесенских медеплавильных заводов вдруг уведомило Кабинет Императрицы, что усовершенствованы технологии по выплавки серебра, и теперь содержание его в меди значительно снизилось. А спустя еще несколько лет прогресс зашел так далеко, что серебра в меди и вовсе, считай, не осталось.
Между тем в самой Сибири новую монету приняли отнюдь не "на ура". Купцы, возившие товары из Центральной России, всеми силами старались от этих "соболей" избавляться. Никто не хотел менять их на русские монеты один к одному. И курс сибирской копейки (хоть она и была, по идее, дороже, чем копейка обычная) стремительно падал.
Из-за всего этого уже в 1781 году Императрица издала указ о прекращении выпуска монеты "Сибирь" и повелела Сузунскому монетному двору заняться чеканкой обычных российских копеек, "не взирая на содержание в меди золота и серебра".
Эксперимент провалился. Сибирские монеты, насколько это было возможно, собрали – и переплавили в обычные русские деньги. Однако, как всегда бывает, кое-какая мелочь сохранилась, и теперь она радует нумизматов, которые стараются собрать все сибирские копейки всех годов выпуска. Говорят, есть счастливчики, которым это удалось.
Рубль моржовый
Вплоть до XIX века в Сибири всё было не так, как у остальных граждан Российской империи.
Параллельно с государственными деньгами здесь продолжали "ходить" такие валюты, как меховые шкурки, браслеты, табак, порох и "огненная вода", чья роль в сибирской экономике вообще нуждается в особом исследовании…
Но все-таки была еще одна попытка создать в Сибири "свои" деньги – заменители монет.
Попыталась это сделать Русско-Американская компания, которая, помимо прочего, активно действовала в начале XIX века на Аляске. Там эскимосам выдавались ружья, пули и порох, а от них требовалось отдавать половину добычи в фонд компании. Но эскимосские охотники очень старались – и добывали столько пушнины и моржей, что и половины им было "для домашних нужд" много. Естественно, они эту часть добычи продавали – и компания выкупала ее по сходной цене. За русские монеты.
Однако монет в обороте не хватало, и тогда Главное управление компании разрешило выпуск на Аляске специальных денежных знаков. Кабинет министров России этому решению не препятствовал, но формального разрешения не давал. Впрочем, Русско-Американская компания тогда уже была этаким "государством в государстве" и не очень беспокоилась о каких-то там разрешениях. Поэтому она ничтоже сумняшеся начала выпуск своих рублей.
Из чего бы вы думали?
Из моржовой шкуры!
А почему бы и нет? Материал крепкий, надежный. И к тому же всегда под рукой.
Выпуск таких суррогатных знаков-марок достоинством от 1 до 20 рублей начался в 1816 году и продолжался более полувека. Надо сказать, что затея оказалась вполне успешной. "Моржовых рублей" было выпущено на сумму примерно 40 тысяч рублей обыкновенных. Деньги были большие, красивые, не боялись воды, и, в отличие от монет, не могли утонуть. Среди алеутов они пользовались спросом и уважением, ведь все магазины, где можно что-то на Аляске купить, тоже принадлежали Русско-Американской компании. И там эти деньги охотно принимали.
В итоге, как известно, Аляску продали США практически за "хрен моржовый" – 7 миллионов долларов – всего лишь по пятерке за квадратный километр. После этого, в 1867 году, почти все дензнаки Русско-Американской компании были сожжены. Над сохранившимися трясутся коллекционеры. До наших дней дошло лишь несколько экземпляров этой валюты русской Аляски, как напоминание о далеких временах, когда выражение "драть три шкуры" имело конкретный рублевый эквивалент.
